Въ конецъ, псаломъ Давиду. (1). Господь пасетъ мя, и ничтоже мя лишитъ. И въ семъ псалмѣ заключается таже мысль, какая и въ псалмахъ предъ симъ изъясненныхъ. Ибо Пророкъ сказавъ въ предыдущемъ псалмѣ: ядятъ убозіи, и насытятся, и восхвалятъ Господа взыскающіи Его (Псал. 21, 27); еще: ядоша и поклонишася вси тучніи земли (Псал. 21, 30), указуетъ здѣсь Подателя таковой снѣди, и Питателя сего называетъ пастыремъ. Такъ именовалъ Себя и Владыка Христосъ: Азъ есмь пастырь добрый: и знаю Моя, и знаютъ Мя моя (Іоан. 10, 14). Такъ называлъ Себя и чрезъ Пророка Іезекіиля (Іез. 34, 13 и сл.). Посему и здѣсь всѣ вкусившіе спасительной снѣди взываютъ: Господь пасетъ мя, и ничтоже мя лишитъ, потому что Пастырь сей пасомымъ своимъ даруетъ всякое наслажденіе благами.

(2). На мѣстѣ злачнѣ, тамо всели мя. Поелику Подателя благъ наименовалъ пастыремъ; то кстати, въ переносномъ также смыслѣ, упомянулъ о пищѣ овецъ. Злакомъ же называетъ здѣсь священное ученіе божественныхъ словесъ; потому что сей Пастырь сперва питаетъ словомъ, а потомъ предлагаетъ таинственную снѣдь.

На водѣ покойнѣ воспита мя. Даетъ разумѣть воду пакибытія, въ которой крещаясь, возжелавшій благодати совлекается грѣховной ветхости, и изъ ветхаго дѣлается новымъ.

(3). Душу мою обрати, настави мя на стези правды. Сообщилъ мнѣ, говоритъ Пророкъ, блага сіи, прежде всего освободивъ отъ заблужденія и пріуготовивъ къ тому, чтобы ходить мнѣ путемъ правымъ.

Ради имене Своего. Все же это — дары Его щедроты, потому что пользуемся симъ не по добродѣтели своей. Поэтому, имѣя такого Помощника и Поборника не убоюсь даже самыхъ вратъ смерти, но съ пренебреженіемъ встрѣчу всякую смерть. Ибо сіе присовокупилъ Пророкъ:

(4). Аще бо и пойду посредѣ сѣни смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси. Присоединяетъ же къ сему и другое:

Жезлъ Твой и палица Твоя, та мя утѣшиста. Ибо жезломъ подкрѣпляетъ мою немощь, а палицею руководитъ на правый путь. Посему не погрѣшаетъ, кто именуетъ такъ спасительный крестъ; потому что печатію и воспоминаніемъ онаго освобождаемся отъ враждебныхъ демоновъ, и руководимся на истинную стезю.

(5). Уготовалъ еси предо мною трапезу сопротивъ стужающимъ мнѣ: умастилъ еси елеомъ главу мою, и чаша Твоя упоявающи мя яко державна. Сіе явственно для сподобившихся тайноводства, и не требуетъ никакого изъясненія. Ибо знаютъ они, и духовный елей, которымъ умастили главу, и укрѣпляющее, а не разслабляющее, упоеніе, и таинственную снѣдь, какую предлагаетъ намъ сверхъ пастырства своего содѣлавшійся и Женихомъ. Сими благами, говоритъ Пророкъ, преисполнилъ Ты меня, между тѣмъ какъ непріязненные мнѣ печалятся и безпокоются о томъ, что съ бывшимъ прежде у нихъ въ рабствѣ произошла такая перемѣна.

(6). И милость Твоя поженетъ мя вся дни живота моего, и еже вселитимися въ домъ Господень въ долготу дній. Снабдителемъ же сихъ благъ — Твое неизреченное человѣколюбіе, которое не дожидалось нашего прошенія, но какъ нѣкіихъ бѣглецевъ преслѣдовало и постигло, даруетъ же намъ спасеніе, и въ божественныхъ обителяхъ мѣсто для пребыванія, и въ настоящей и въ будущей жизни. Ибо сіе выразилъ Пророкъ, сказавъ: въ долготу дній, то-есть, всегда и непрестанно, а это приличествуетъ онымъ вѣкамъ, неимѣющимъ конца.

Печатается по изданію: Творенiя блаженнаго Ѳеодорита, епископа Кирскаго. Часть вторая. — М.: Въ типографiи В. Готье, 1856. — С. 126-128. (Творенiя святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академiи, томъ 27.)