(1). Въ конецъ, въ пѣснехъ разума, Давиду [1]. Псаломъ сей изрекъ блаженный Давидъ, гонимый Сауломъ, находясь въ изгнаніи, и принужденный жить въ пустынѣ. Предвѣщаетъ же вмѣстѣ Пророкъ злоумышленіе іудеевъ противъ Спасителя, и въ себѣ самомъ преднаписуетъ Владычнія страданія. Ибо и самъ онъ былъ гонимъ облагодѣтельствованнымъ Сауломъ, терпѣлъ предательство отъ людей близкихъ ему, и провидѣлъ духовными очами, что сіе же самое претерпитъ Владыка, будетъ преданъ и распятъ тѣми, которымъ дѣлалъ Онъ добро. Посему-то и надписаніе отсылаетъ читателя въ конецъ, и повелѣваетъ разумно внимать сказанному въ псалмѣ, потому что заключаетъ въ себѣ прикровенный пророчественный смыслъ, и по истеченіи временъ придетъ въ исполненіе. Сверхь того, псаломъ сей включается въ число пѣсней, содержа въ себѣ предначертаніе Владычнихъ страданій; ибо справедливо всегда пѣснословить Изволившаго пострадать сіе ради спасенія человѣческаго. Но никто, взирая на уничижительность реченій, да не почтетъ ихъ недостойными вочеловѣченія Христа Спасителя; а пусть приметъ во вниманіе, что Пріявшій желчь, и оцетъ, и гвозди, и тернія, и заплеваніе, и заушенія, и всякое поруганіе, а напослѣдокъ Претерпѣвшiй смерть, не отрекся и отъ уничижительности словъ. Ибо съ дѣлами должны быть сообразны и слова. Вотъ собственныя Его изреченія: научитеся отъ Мене, яко кротокъ есмь и смиренъ сердцемъ: и обрящете покой душамъ вашимъ (Матѳ. 11, 30); и еще: заповѣдь пріялъ Я, что реку и что возглаголю (Іоан. 12, 49); и о Себѣ ничесоже творю (Іоан. 8, 28); и: Боже мой, Боже мой, вскую мя еси оставилъ (Матѳ. 27, 46)? Сіе же и подобное сему изрекъ Онъ по человѣчеству, показуя человѣческое Свое естество и снисходя къ немощи іудеевъ. Здѣсь божественный Давидъ, какъ описываетъ оказанную ему самому несправедливость, такъ преднаписуетъ и ту, которую окажутъ Владыкѣ, — описываетъ, хвалясь общеніемъ въ Его страданіяхъ и едва не взывая вмѣстѣ съ Павломъ: азъ язвы Господа Iисуса на тѣлѣ моемъ ношу (Гал. 6, 17).

(2). Внуши, Боже, молитву мою и не презри моленія моего: (3). Вонми ми, и услыши мя. Пророкъ приноситъ различныя моленія, прося, чтобы всѣ они были приняты. Ибо говоритъ: не презри меня умоляющаго, но вонми благоволительно, и подай мнѣ помощь.

Возскорбѣхъ печалію моею, и смятохся (4) отъ гласа вражія, и отъ стуженія грѣшнича, Терпя укоризны и нападенія отъ враговъ, поступающихъ со мною несправедливо, и размышляя о разныхъ ихъ козняхъ, исполняюсь, говоритъ Пророкъ, великой скорби. Ибо печалію (ἀδολεσχία) Божественное Писаніе называетъ непрестанное размышленіе. Симмахъ перевелъ сіе такъ: упалъ я духомъ, бесѣдуя самъ съ собою, и смутился отъ вражія гласа, отъ безпокойства, причиненнаго нечестивымъ. Ибо одного и того же Пророкъ называетъ и врагомъ и нечестивымъ, какъ облагодѣтельствованнаго и уготовляющаго смерть благодѣтелю.

Яко уклониша на мя беззаконіе, и во гнѣвѣ враждоваху ми. Симмахъ выразилъ сіе яснѣе: впали противъ меня въ нечестіе и съ гнѣвомь воспротивились мнѣ; потому что съ лукавымъ ко мнѣ расположеніемъ устрояютъ мнѣ смерть.

(5). Сердце мое смятеся во мнѣ, и боязнь смерти нападе на мя: (6). Страхъ и трепетъ пріиде на мя, и покры мя тма. Видя сію непріязненность ихъ и устрояемыя ими козни, прихожу въ ужасъ и боязнь, и ожидаю смерти. И ни мало не удивительно, если Давидъ спасаясь бѣгствомъ и преслѣдуемый множствомъ враговъ, убоялся смерти, какъ человѣкъ, притомъ жившій подъ закономъ и только издали усматривающій евангельское совершенство. Ибо и Самъ Владыка Христосъ, Который многократно предрекалъ и предзнаменовалъ священнымъ Апостоламъ Свое страданіе, и строго запретилъ божественному Петру, пререкавшему, что будетъ сіе (Матѳ. 16, 22-23), предъ самымъ временемъ страданiя воскликнулъ: нынѣ душа моя возмутися (Іоан. 12, 27); и Божеское естество попустило естеству человѣческому быть въ такомъ томленіи, что источало оно капли кроваваго пота, подкрѣпляемо было Ангеломъ и препобѣдило страхъ. Ибо и въ этомъ надлежало показать естество, подвергающееся страданію.

(7). И рѣхъ: кто дастъ ми крилѣ яко голубинѣ? и полещу, и почію. (8). Се, удалихся бѣгая и водворихся въ пустыни. Такъ поступилъ блаженный Давидъ: ибо спасался бѣгствомъ отъ Саула, и опять увидѣвъ непріязненность иноплеменниковъ въ Геѳѣ, скрылся въ пустыню, какъ повѣствуетъ первая книга Царствъ. И Владыка Христосъ многократно удалялся то въ гору, то въ пустыню, уклоняясь отъ ненависти іудеевъ. Достойно же удивленія, что великій Давидъ желалъ имѣть крылья голубиныя, а не другой какой птицы. Изъ сего явствуетъ, что желалъ онъ духовной благодати, нисшедшей въ видѣ голубинѣ.

(9). Чаяхъ Бога спасающаго мя отъ малодушія и отъ бури. Потопляемый столькими волнами и подвергаясь прираженіямъ какъ бы нѣкіихъ вѣтровъ и вихрей, ожидаю, говоритъ Пророкъ, Божіей помощи, и утѣшаюсь надеждою на Божіе содѣйствіе.

(10). Потопи Господи и раздѣли языки ихъ. Поелику у нихъ согласіе на зло; то разрушь, Владыка, единомысліе ихъ.

Яко видѣхъ беззаконіе и прерѣканіе во градѣ. (11). Днемъ и нощію обыдетъ и по стѣнамъ его: беззаконіе и трудъ посредѣ его, и неправда. (12). И не оскудѣ отъ стогнъ его лихва и лесть. Думаю, что изреченія сіи не относятся къ блаженному Давиду; потому что въ это время Іерусалимомъ не владѣли еще іудеи, и никакой другой городъ не былъ признаваемъ царственнымъ. Кажется же, что Пророкъ вмѣстѣ и предсказываетъ пререканіе и противленіе Іерусалима закону, и перечисляетъ всѣ виды его пороковъ: беззаконіе, неправду, лихву и лесть, изъ любви къ которымъ не приняли іудеи законовъ Спасителя. Надлежитъ же замѣтить, что не только въ совершенствѣ новаго завѣта, но и въ жизни подзаконной осуждается лихоимство и причисляется къ беззаконію, неправдѣ и лести.

(13). Яко аще бы врагъ поносилъ ми, претерпѣлъ быхъ убо; и аще бы ненавидяй мя на мя велерѣчевалъ, укрылбыхся отъ него. Но что бываетъ отъ непріязненныхъ, то почитаю терпимымъ и сноснымъ; потому что дѣлается это врагами и непріятелями. Притомъ отъ брани открытой можно иногда спастись бѣгствомъ.

(14). Ты же, человѣче равнодушне, владыко мой и знаемый мой, (15). иже купно наслаждался еси со мною брашенъ: въ дому Божіи ходихомъ единомышленіемъ. Но всего прискорбнѣе кажется мнѣ, если человѣкъ коротко знакомый, единомысленный, раздѣляющій со мною трапезу и тѣхъ же вкушающій брашенъ, бывшій моимъ сообщникомъ въ дѣлахъ божескихъ и человѣческихъ, поступаетъ непріязненно и какъ врагъ. А въ сихъ словахъ пророчественная благодать ясно изобразила намъ предателя Іуду, котораго Царь Христосъ поставилъ владыкою, по сказанному: поставиши я князи по всей земли (Псал. 44, 17), и который былъ причастникомъ Его трапезы и таинственныхъ словесъ, но содѣлался орудіемъ злоумышляющихъ. Вмѣсто словъ: владыко мой, Симмахъ сказалъ: коротко мнѣ знакомый. Сіе же никакъ не относится къ блаженному Давиду, потому что его гонимаго Сауломъ не предавалъ ни одинъ изъ близкихъ къ нему; ни Доикъ, ни Зифеи не были короткими его друзьями. Съ евангельскимъ же сказаніемъ согласно сіе пророчество; сказано: ядый со Мною хлѣбъ, воздвиже на Мя пяту свою (Іоан. 13, 18). Такъ Пророкъ, предсказавъ предательство, предрекаетъ и внезапную смерть предателя.

(16). Да пріидетъ же смерть на ня, и да снидутъ во адъ живи. Такой конецъ жизни имѣлъ предатель: потому что, положивъ петлю себѣ на шею, потерпѣлъ скорую смерть. Въ таковыя бѣдствія впали и іудеи послѣ креста, бывъ вовлечены въ войну съ римлянами; потому что преселились изъ жизни не по естественному закону, но поражаемые вражескимъ оружіемъ. Потомъ Пророкъ показываетъ справедливость наказанія.

Яко лукавство въ жилищахъ ихъ, посредѣ ихъ. Жилищемъ же называетъ настоящую жизнь, въ которой пребываемъ временно, а не на всегда поселяемся.

(17). Азъ къ Богу воззвахъ, и Господь услыша мя. (18). Вечеръ и заутра и полудне повѣмъ и возвѣщу, и услышитъ гласъ мой. (19). Избавитъ миромъ душу мою отъ приближающихся мнѣ: яко во мнозѣ бяху со мною. Видя непрестанную мою молитву, приносимую мною день и ночь, говоритъ Давидъ, Богъ избавитъ меня отъ враговъ, и даруетъ мнѣ миръ. Слова: во мнозѣ бяху со мною означаютъ, что враги многочисленны. Такъ перевелъ и Симмахъ: ибо весьма многіе были противъ меня.

(20). Услышитъ Богъ, и смиритъ я Сый прежде вѣкъ. Внявъ моему прошенію, Вѣчный Богъ злоумышляющихъ на меня сдѣлаетъ безсильными.

Нѣсть бо имъ измѣненія, яко не убояшася Бога. Симмахъ перевелъ сіе такъ: ибо не перемѣнятся, и не убоятся Бога, то есть, видя нераскаянный ихъ нравъ, Богъ ввергнетъ ихъ въ упомянутыя выше бѣдствія.

(21). Простре руку свою на воздаяніе. Три толковника перевели сіе такъ: простеръ руку свою на тѣхъ, которые были съ нимъ въ мирѣ. Ибо Саулъ гналъ не врага, но благодѣтеля, человѣка, ему знакомаго и близкаго. Также Іуда предалъ не врага, но Спасителя и Подателя благъ. Посему сказанное: простре руку свою на воздаяніе, значитъ: простерши руку, чтобы сдѣлать воздаяніе, не принесъ ничего добраго, но все было исполнено лукавства. Тоже значитъ и присовокупленное:

Оскверниша завѣтъ его. Когда законъ Божій повелѣваетъ любить ближняго, какъ себя самаго (Матѳ. 22, 39), они благодѣтеля преслѣдовали, какъ врага.

(22). Раздѣлишася отъ гнѣва лица его, и приближишася сердца ихъ. Поработившись гнѣву, одно говорили, а другое замышляли. Ибо такъ перевелъ Симмахъ: мягче коровьяго масла уста ихъ, но враждебно сердце каждаго изъ нихъ. Съ симъ согласно и присовокупленное:

Умякнуша словеса ихъ паче елея, и та суть стрѣлы. Таковы же были и слова Сауловы, и слова Іудины. Ибо Саулъ говорилъ Давиду; ты ли это, чадо Давиде (1 Цар. 24, 17)? И Іуда сказалъ: еда азъ есмь, Равви? и облобыза Его (Матѳ. 26, 25. 49). И слова уподобляются мягкостію елею и коровьему маслу, а замыслы подобны самымъ острымъ стрѣламъ и копьямъ, потому что слово: стрѣлы Акила перевелъ: копья. Такъ божественный Давидъ, описавъ, что было съ нимъ, и присовокупивъ къ сему злоумышленія противъ Владыки, предлагаетъ совѣтъ всѣмъ людямъ, повелѣвая имѣть упованіе на Бога.

(23). Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитаетъ, то есть, Бога имѣй своимъ правителемъ, и браздодержцемъ, отъ Его промышленія поставь въ зависимости все свое, въ такомъ случаѣ пребудешь неподвижнымъ и непоколебимымъ. Ибо Пророкъ говоритъ:

Не дастъ въ вѣкъ молвы праведнику. Ибо если попуститъ когда впасть въ искушеніе, то подастъ скорую помощь. Сіе же совершенно сходно съ апостольскимъ изреченіемъ: вѣренъ Богъ, Иже не оставитъ васъ искуситися паче, еже можете, но сотворитъ со искушеніемъ и избытіе, яко возмощи вамъ понести (1 Кор. 10, 13).

(24). Ты же Боже низведеши ихъ въ студенецъ истлѣнія. Ибо отваживающихся злоумышлять противъ праведника предастъ Богъ непрекращающемуся мученію. Студенцемъ истлѣнія назвалъ Пророкъ неизбѣжное наказаніе. Какъ упадшему въ колодезь, полный тины и грязи, невозможно избѣжать погибели: такъ и тому, кого наказуетъ Богъ, негдѣ уже искать спасенія.

Мужіе кровей и льсти не преполовятъ дней своихъ. Ибо на тѣхъ, которые рѣшились жить убійствомъ и обманомъ, Богъ насылаетъ скорую смерть, не попуская имъ прожить узаконенное время. Азъ же Господи уповаю на Тя. Ибо зная Твое могущество и правдивый Твой судъ, отъ Тебя ожидаю помощи.

Примѣчаніе:
[1] По славянскому переводу читается: Асафу.

Печатается по изданію: Творенiя блаженнаго Ѳеодорита, епископа Кирскаго. Часть вторая. — М.: Въ типографiи В. Готье, 1856. — С. 304-312. (Творенiя святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академiи, томъ 27.)