(1) Въ конецъ, о Ідиѳумѣ, псаломъ Асафу. Симмахъ перевелъ: чрезъ Ідиѳума. И ему былъ ввѣренъ ликъ пѣснословящихъ Бога. Посему псаломъ сей изрекъ Асафъ, или самъ отъ себя, или произнеся пророчество Давидово. Утвердительно же говорить о дѣлѣ сомнительномъ не безопасно. А предсказываетъ псаломъ колебаніе помысловъ и происходящія оттого страданія у Израильтянъ, принужденныхъ рабствовать въ Вавилонѣ, научаетъ также, какую молитву имъ прилично принести Богу, прося освобожденія отъ бѣдствій. И Пророкъ далъ псалму такій видъ, какъ будто Израильтяне пересказываютъ сіе, и пѣснословятъ Бога, уже по возвращеніи изъ плѣна.

(2). Гласомъ моимъ ко Господу воззвахъ, гласомъ моимъ къ Богу, и внятъ ми, то-есть, усердно принесъ я молитву, и вскорѣ получилъ просимое. Потомъ показываетъ время сего.

(3). Въ день скорби моея Бога взыскахъ. Пораженный страданіями, тщательно взыскалъ я божественной помощи. Ибо слово: взыскахъ даетъ разумѣть усердную молитву. Потомъ показываетъ образъ молитвы.

Рукама моима: нощію предъ Нимъ, и не прельщенъ быхъ. А Симмахъ перевелъ такъ; рука моя ночью была простерта непрестанно. Проводя ночь въ безмолвіи, простиралъ я руки, умоляя о человѣколюбіи, и не обманулся въ надеждѣ. Ибо сіе значатъ слова: не прельщенъ быхъ, то есть, не напрасно пребывалъ во бдѣніи, но пожалъ плодъ молитвы.

Отвержеся утѣшитися душа моя. (4). Помянухъ Бога и возвеселихся. Отринулъ я всякой предлогъ къ утѣшенію, и единственнымъ услажденіемъ для себя имѣлъ памятованіе о Богѣ.

Поглумляхся, и малодушествоваше духъ мой. А Симмахъ перевелъ такъ: разсуждалъ я самъ съ собою, и впадалъ въ изнеможеніе. Часто бесѣдуя самъ съ собою, и размышляя о постигшихъ меня бѣдствіяхъ, отчаявался я въ освобожденіи отъ нихъ, и мучительно язвили меня стрѣлы унынія.

(5). Предваристѣ стражбы очи мои. Стражбами называетъ отдѣленія ночи, по истеченіи которыхъ стрегущіе передаютъ другъ другу стражу. А симъ выражаетъ бдѣніе, продолжающееся всю ночь.

Смятохся и не глаголахъ. Тоже сказано и въ сорокъ первомъ псалмѣ: ко мнѣ самому душа моя смятеся. (Псал. 41, 7). Не удержался я, чтобы не высказать помысловъ своихъ другимъ.

(6). Помыслихъ дни первые, и лѣта вѣчныя помянухъ и поучахся. Обновлялъ я въ памяти прежнія Твои благодѣянія, размышлялъ, сколькихъ благодѣяній сподобились отъ Тебя предки наши: какъ избавились отъ египетской работы, какъ перешли Чермное море, какъ овладѣли землею, обѣтованною отцамъ.

(7). Нощію сердцемъ моимъ глумляхся, и тужаше духъ мой. Разсуждая ночью самъ съ собою, довѣдывался я, почему столько промышлялъ Богъ о нашихъ предкахъ, и презираетъ насъ злостраждущихъ? При семъ размышлялъ и о слѣдующемъ:

(8). Еда во вѣки отринетъ Господь: и не приложитъ длаговолити паки? (9). Или до конца милость Свою отсѣчетъ? Ужели совершенно отрекся отъ насъ, и призналъ насъ чуждыми Своего попеченія?

Сконча глаголъ отъ рода въ родъ. А Симмахъ перевелъ такъ: окончилъ слово о каждомъ родѣ. И того убоялся я, говоритъ Пророкъ, что напередъ изъ начала произноситъ опредѣленія о каждомъ родѣ, вѣдая дѣла каждаго рода.

(10). Еда забудетъ ущедрити Богъ? или удержитъ во гнѣвѣ Своемъ щедроты Своя? Но снова утѣшалъ я себя, разсуждая, что щедролюбивый Богъ не потерпитъ, предать какъ бы нѣкоему забвенію дѣла наши, и какъ бы нѣкоею стѣною преградитъ гнѣвомъ источники милости.

(11). И рѣхъ, нынѣ начахъ: сія измѣна десницы Вышняго, то-есть, самъ я былъ для себя виновникомъ таковой перемѣны. Я грѣхомъ породилъ наказаніе; посему въ себѣ имѣю начало бѣдствій. Теперь началъ я вразумляться десницею Вышняго, которая вмѣсто прежнихъ благодѣяній налагаетъ на меня тяжкія наказанія. Ибо измѣною десницы Божіей Пророкъ назвалъ наказаніе; потому что десницѣ Вышняго обычно подавать блага. Но и сими помыслами я не удовольствовался, говоритъ онъ, а привелъ себѣ на память благость Владыки, что и выражаетъ:

(12). Помянухъ дѣла Господня: яко помяну отъ начала чудеса Твоя. (13). И поучуся во встъхъ дѣлѣхъ Твоихъ, и въ начинаніихъ Твоихъ поглумлюся. Предложу на среду всѣ чудеса Твои, совершенныя у насъ, и непрестанно размышляя о нихъ, не отвергну благихъ надеждъ.

(14). Боже во святѣмъ путь Твой. Симмахъ же перевелъ такъ: Боже во святынѣ путь Твой; а Акила: въ освященномъ. Ты Святъ, говоритъ Пророкъ, Ты и во Святѣмъ почиваешь, и въ сихъ обитаешь и ходишь.

Кто Богъ велій, яко Богъ нашъ? (15). Ты еси Богъ творяй чудеса единъ. Всѣхъ превосходишь Владыка; потому что Одинъ творишь чудеса, какія Тебѣ угодно.

Сказалъ еси въ людехъ силу Твою. (16). Избавилъ еси мышцею Твоею люди Твоя, сыны, Іаковли и Іосифовы. Всѣмъ людямъ явилъ Ты державу Твою, освободивъ отъ рабства египетскаго народъ, наименованный Твоимъ. Хотя праотцемъ имѣлъ онъ Іакова, но содѣлался славнымъ по родству съ Іосифомъ.

(17). Видѣша Тя воды, Боже, видѣша Тя воды, и убояшася: смятошася бездны. (18). Множество шума водъ. Во всемъ, Владыка, показалъ Ты силу Твою. Подвергъ казнямъ Египтянъ, освободилъ народъ Твой, явился на морѣ, и раздѣлилось море, и текучее естество стало сюду и сюду.

Гласъ даша облацы, ибо стрѣлы Твоя преходятъ. (19). Гласъ грома Твоего въ колеси. Симмахъ же перевелъ: звукъ издалъ еѳиръ; потому что, какъ говоритъ исторія, подулъ сильный южный вѣтръ, и раздѣлилось море (Исх. 14, 21), а вѣтръ раждается при сгущенномъ воздухѣ и составившихся облакахъ. Наказанія Твои, говоритъ Пророкъ, подобно стрѣламъ, пали на враговъ. Ударами грома связалъ Ты колеса колесницъ египетскихъ. Сіе показываетъ и исторія: бысть въ стражу утреннюю, и воззрѣ Господь на полкъ египетскій, и связа оси колесницъ ихъ, и ведяше ихъ съ нуждею (Исх. 14, 24-25).

Освѣтиша молнія Твоя вселенную. Свѣтъ чудотворенія, подобно молніи, протекъ цѣлую вселенную.

Подвижеся и трепетна бысть земля. Страха исполнились всѣ, услышавъ о Твоемъ могуществѣ. Сіе и Раавъ блудница сказала соглядатаямъ: страхъ вашъ и трепетъ вашъ нападе на ны. Слышахомъ бо, какъ раздѣлилъ Господь Богъ Чермное море предъ лицемъ вашимъ (Нав. 2, 9-10).

(20). Въ мори путь Твой, и стези Твоя въ водахъ многихъ, и слѣды Твоя не познаются. Тебѣ не трудно разсѣчь море, пройдти по водамъ многимъ, и не оставить слѣда, потому что естество Твое безплотно. Пророкъ сіе присовокупилъ къ сказанному выше, и говоритъ: Ты, не видимо предводительствуя народомъ, не показалъ намъ и слѣда Твоего шествія.

(21). Наставилъ еси яко овцы люди Твоя рукою Моѵсеевою и Ааронею. Ихъ употребивъ служителями и чрезъ нихъ вѣщая, велъ Ты народъ Твой, и наставилъ въ законѣ Твоемъ. Упомянули же о всемъ этомъ плѣнные въ Вавилонѣ преклоняя на милость Бога всяческихъ и умоляя сподобить ихъ Своего попеченія.

Печатается по изданію: Творенiя блаженнаго Ѳеодорита, епископа Кирскаго. Часть третья. — М.: Въ типографiи В. Готье, 1856. — С. 43-47. (Творенiя святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академiи, томъ 28.)