Разума Асафу. Богъ всяческихъ, давъ сынамъ Израилемъ ветхій законъ, повелѣлъ непрестанно поучаться въ ономъ и учить оному дѣтей, а также объяснять потомкамъ причины праздниковъ, чтобы, дознавъ Божіи благодѣянія, были они признательны къ Облагодѣтельствовавшему ихъ. Ибо сказано: научи сему сыны твоя и сыны сыновъ твоихъ и сохранятъ заповѣди Господа Бога да благо имъ будетъ (Втор. 4, 40). Сіе имѣетъ въ виду пророчественная благодать, и въ настоящемъ псалмѣ напоминаетъ Израильтянамъ и потомкамъ ихъ, что содѣлано Богомъ, какія блага, и съ какимъ неблагодарнымъ сердцемъ, приняты ими.

(1). Внемлите людiе Мои закону Моему. Предлагаю вамъ тщательно выслушать изрекаемое, какъ нѣкій законъ даю вамъ настоящій совѣтъ.

Приклоните ухо ваше въ глаголы усть Моихъ. Отъ всего сердца выслушайте, что изрекается Мною.

(2). Отверзу въ притчахъ уста Моя, провѣщаю гананiя исперва. Поелику обвинялъ отцевъ на пользу дѣтямъ; то притчею назвалъ таковый образъ рѣчи, какъ загадочный и приносящій пользу сокровенную. Прибавилъ же и то, что предлагаетъ гаданія древнія, и, показывая гдѣ научился сему, присовокупилъ:

(3). Елика слышахомъ и познахомъ я. — Потомъ указалъ, кто учители этому.

И отцы наша повѣдаша намъ (4). Не утаишася отъ чадъ ихъ въ родъ инъ, возвѣщающе хвалы Господни, и силы Его, и чудеса Его, яже сотвори, то есть, древле и въ началѣ самовидцы чудесъ научили сему своихъ дѣтей, а они ученіе сіе предали потомкамъ. Поступили же такъ, повинуясь Божію закону. Ибо сіе присовокупилъ Пророкъ.

(5). И воздвиже свидѣніе во Іаковѣ, и законъ положи во Израили Свидѣніемъ называетъ сооруженную въ пустынѣ скинію, потому что имѣла она въ себѣ скрижали свидѣнія. Ибо законъ, какъ говорили мы прежде, называетъ и заповѣдями, и свидѣніями, и судьбами, и оправданіями. Яснѣе же сказано сіе нами въ псалмѣ осьмьнадцатомъ.

Елика заповѣда отцемъ нашимъ, сказати я сыновомъ своимъ. Онымъ законоположеніемъ, говоритъ Пророкъ, Богъ повелѣвалъ, чтобы повѣствованіе о чудесахъ отцы передали дѣтямъ, какъ нѣкое наслѣдіе.

(6). Яко да познаетъ родъ инъ, сынове родящіися, и востанутъ и повѣдять я сыновомъ своимъ. Такъ и дѣти, научившись сему у отцевъ, сообщали опять ученіе сіе рожденнымъ ими, и незабвенная сохранялась о семъ память. А какой плодъ сего ученія?

(7). Да положатъ на Бога упованіе свое, и не забудутъ дѣлъ Божiхъ, и заповѣди Его взыщутъ. Дознавъ Божію силу, дознавъ, какъ не трудно Богу творить всякое благо, пріобрѣтутъ твердое упованіе на Него, и будутъ слѣдовать постановленнымъ отъ Него законамъ.

(8). Да не будутъ якоже отцы ихъ, родъ строптивъ и преогорчеваяй. Узнавъ неблагодарность отцевъ, узнавъ о томъ, что они часто преступленіемъ закона подвигали Бога на гнѣвъ, остерегутся подражать имъ.

Родъ иже не исправи сердца своего, и не увѣри сь Богомъ духа своего. Ибо не пріобрѣли твердой вѣры въ Бога, не пожелавъ ходить путемъ правымъ, но возъимѣвъ сердце противящееся Божіимъ постановленіямъ.

(9). Сынове Ефремли наляцающе и стрѣляюще луки, возвратишася въ день брани. Особенно же колѣно Ефремово обвиняетъ въ томъ, что Ефремляне болѣе всѣхъ служили идоламъ. Сіе показываютъ намъ и исторія Судей и третія книга Царствъ. Ибо Ефремляне поставили юницъ, и девять колѣнъ отвлекли отъ служенія по закону, а такимъ образомъ сдѣлались виновниками отступничества. Сіе наипаче провидя, благодать Духа обвиняетъ Ефремлянъ въ грѣхѣ еще несодѣланномъ, предлагая имъ приличный совѣтъ, и хотя знаетъ, что не пріимутъ увѣщанія, однакоже предлагаетъ, что могло бы послужить въ пользу. Но, показавъ силу Ефремлянъ и ихъ искуство стрѣлять изъ лука, обличаетъ и ихъ боязливость; потому что возвратишася въ день брани. Высоко думая о своей опытности въ военномъ дѣлѣ, когда открылась война, они обратились въ бѣгство.

(10). Не сохраниша завѣта Божія, и въ законѣ Его не восхотѣша ходити. Прекрасно изобразилъ ихъ своеволіе. Ибо, говоритъ, не восхотѣли житъ по закону, возлюбить образъ жизни, согласный съ закономъ.

(11). И забыша благодѣянія Его и чудеса Его, яже показа имъ. И показывая, когда Богъ творилъ сіи чудеса, Пророкъ присовокупилъ:

(12). Предъ отцы ихъ, яже сотвори чудеса. Потомъ, указываетъ время и мѣсто.

Въ земли египетстѣй, на поли Танеосѣ. Всѣ сіи чудеса Божіи, совершенныя въ Египтѣ, которыхъ самовидцами были отцы ихъ, изринули они изъ памяти.

(13). Разверзе море, и проведе ихъ: представи воды яко мѣхъ. Кратко излагаетъ сказаніе о чудесахъ, и сперва упомянулъ о томъ, которое было важнѣе другихъ. Ибо сверхъестественны — совершенное чудо надъ моремъ и открытый по оному путь. Водное естество, обыкновенно текущее по склону, Богъ всяческихъ содѣлалъ неподвижнымъ сюду и сюду, какъ бы въ мѣхѣ какомъ заключивъ его словомъ. Поелику, по устройству своему, мѣхи могутъ совершенно удерживать въ себѣ влагу; то Пророкъ удачно приложилъ сей образъ къ раздѣленному морю, показывая тѣмъ силу Божественнаго слова.

(14). И настави я облакомъ во дни, и всю нощь просвѣщеніемъ огня. Ибо одно и тоже облако, днемъ останавливало мучительное дѣйствіе лучей, а ночью замѣняло собою потребность огня.

(15). Разверзе камень въ пустыни, и напои я яко въ безднѣ мнозѣ; потому что извелъ изъ него не нѣсколько капель, но источникъ, достаточный для многихъ тысячь. И сіе Пророкъ яснѣе показалъ въ присовокупленномъ.

(16). И изведе воду изъ камене, и низведе яко рѣки воды; потому что истекшая вода раздѣлилась на многіе потоки, доставивъ жаждущимъ пріятное и обильное наслажденіе.

(17). И приложиша еще согрѣшати Ему, преогорчиша Вышняго въ безводнѣй. (18). И искусиша Бога въ сердцахъ своихъ, вопросити брашна душамъ своимъ. Однако же и сіе не исторгло лукавства изъ сердца ихъ, но продолжали они болѣть недугомъ неблагодарности. И послѣ столькихъ благодѣяній вознамѣрились искусить Божію силу, и возъимѣвъ нужду въ пищѣ, не того взыскали, чтобы получить потребное, но жаловались на Бога, какъ на не имѣющаго силы.

(19). И клеветаша на Бога, и рѣша: еда возможетъ Богъ уготовати трапезу въ пустыни? (20). Понеже порази камень, и потекоша воды, и потоцы наводнишася: еда и хлѣбъ можетъ дати? или уготовати трапезу людемъ Своимъ? Легко и не трудно было дать воду; потому что сокровенное въ нѣдрахъ земли изведено было наружу. А какъ утолитъ мучащій насъ голодъ, и намъ внезапно дастъ въ пищу хлѣбъ, который сѣется и растетъ съ продолженіемъ времени?

(21). Сего ради слыша Господь и презрѣ, и огнь возгорѣся во Іаковѣ, и гнѣвъ взыде на Исраиля. Посему-то, говоритъ Пророкъ, Господь всяческихъ вознегодовавъ умедлилъ дать имъ землю, обѣтованную отцамъ, и предалъ ихъ всякаго рода наказаніямъ; но не вдругъ послалъ на нихъ пагубу, ожидая, когда умножится число дѣтей ихъ. О наказаніи огнемъ упоминаютъ и писанія блаженнаго Моѵсея. Потерпѣли же сію казнь, говоритъ Пророкъ.

(22). Яко не вѣроваша Богови, ниже уповаша на спасеніе Его. Впрочемъ, хотя и таковы они были, Богь далъ пишу безъ воздѣлыванія земли. Сіе показываетъ присовокупленное.

(23). И заповѣда облакомъ свыше, и двери небесе отверзе, (24). И одожди имъ манну ясти. Необычное для себя порожденіе произвели облака, но вмѣсто дождя, который обыкновенно орошаетъ ввергаемыя въ землю сѣмена, породили чудесную пищу. Отверстыми же дверями неба Пророкъ назвалъ подаяніе свыше. Поелику у насъ въ обычаѣ запирать двери сокровищницъ, и отворяемъ ихъ, намѣреваясь что нибудь вынести; то пророческое слово представляетъ, что Богъ всяческихъ, какъ бы изъ нѣкіихъ сокровищницъ, подаетъ манну.

И хлѣбъ небесный даде имъ: (25). Хлѣбъ Ангельскій яде человѣкъ. Хлѣбомъ ангельскимъ называетъ Пророкъ, потому что подаваемъ былъ Ангелами. Ибо Ангелы, какъ знаемъ изъ божественнаго Писанія, служатъ Божіимъ мановеніямъ; говоритъ же такъ божественный Апостолъ: не вси ли суть служебніи дуси, въ служеніе посылаеми за хотящихъ наслѣдовати спасеніе (Евр. 1, 14)? И еще: аще бо глаголанное Ангелы слово бысть извѣстно (Евр. 2, 2), и такъ далѣе. Хлѣбомъ же небеснымъ называетъ, какъ ниспосланный свыше; потому что птицъ, летающихъ по воздуху, божественное Писаніе именуетъ птицами небесными (Быт. 2, 10).

Брашно посла имъ до сытости, то есть, до насыщенія даровалъ имъ сей пищи. Потомъ Пророкъ извѣщаетъ и о подаяніи мясъ.

(26). Воздвиже югъ съ небесе, и наведе силою Своею Лива: (27). И одожди на ня яко прахъ плоти, и яко песокъ морскій птицы пернаты. Вѣтрами согнавъ отвсюду этихъ птицъ, повелѣлъ имъ лѣтатъ около кущей израильскихъ, доставляя тѣмъ добровольно отдающуюся въ руки добычу.

(28). И нападоша посредѣ стана ихъ, окрестъ жилищъ ихъ. (29). И ядоша и насытишася зѣло, и желаніе ихъ принесе имъ (30). Не лишишася отъ желанія своего. Насладились тѣмъ, чего вожделѣвали, и удовлетворили жадности; впрочемъ понесли наказаніе за ненасытность.

Еще брашну сущу во устѣхъ ихъ, (31). И гнѣвъ Божiй взыде на ня, и уби множайшая ихъ, и избраннымъ Израилевымъ запятъ. Поелику, имѣвъ много опытовъ Божіей силы, не вѣровали, что Богъ можетъ подать пищу; то явилъ имъ вразумленіе, научая, что можетъ творить то и другое, и блага подавать, и налагать наказанія. Впрочемъ тѣмъ не менѣе продолжали они согрѣшать. Ибо Пророкъ присовокупилъ слѣдующее:

(32). Во всѣхъ сихъ согрѣшиша еще, и не вѣроваша чудесемъ Его. (33). И исчезоша въ суетѣ дніе ихъ, и лѣта ихъ со тщаніемъ. Грѣша, впадая въ ошибки, и ни мало не промышляя о томъ, что могло послужить въ пользу, предавшись же суетнымъ и безполезнымъ начинаніямъ, и со всѣмъ тщаніемъ приводя ихъ въ исполненіе, отошли они изъ сей жизни.

(34). Егда убиваше я, тогда взыскаху Его, и обращахуся, и утренневаху къ Богу. (35). И помянуша, яко Богъ помощникъ имъ есть, и Богъ Вышнiй избавитель имъ есть. Человѣколюбивый Владыка не напрасно налагалъ на нихъ узы; потому что немалую пользу получали отъ сего. Наслаждаясь благами, не чувствовали сего, а наказываемые, начинали испрашивать Божія человѣколюбія.

(36). И возлюбиша Его усты своими, и языкомъ своимъ солгаша Ему: (37). Сердце же ихъ не бѣ право съ Нимъ, ниже увѣришася въ завѣтѣ Его. Обѣщались же любить Его словами лживыми; потому что словамъ симъ противорѣчилъ помыслъ, совѣщавая въ себѣ противное божественнымъ законамъ, и не хотя вѣровать божественнымъ глаголамъ.

(38). Той же есть щедръ, и очиститъ грѣхи ихъ, и нерастлитъ. Однако же Онъ, дѣйствуя по собственной Своей благости, не восхотѣлъ предать ихъ совершенному растлѣнію. И умножитъ отвратити ярость Свою, и не разжжетъ всего гнѣва Своего. А Симмахъ перевелъ такъ: и долго отвращалъ гнѣвъ Свой, и не возбуждалъ всей ярости Своей; то есть, не налагалъ на нихъ наказанія, соразмѣрнаго ихъ преступленіямъ.

(39). И помяну, яко плоть суть, духъ ходяй и необращаяйся. Ибо зналъ немощь ихъ естества, зналъ, что, по истеченіи не долгаго времени, пріимуть конецъ жизни.

(40). Коль краты преогорчиша Его въ пустыни, прогнѣваша Его въ земли безводнѣй? (41). И обратишася, и искусиша Бога, и Святаго Исраилева раздражиша. Всѣмъ этимъ показываетъ Божіе долготерпѣніе. Подробнѣе же о каждомъ изъ сихъ событій можно дознать изъ исторіи, потому что Іудеи, то обоготворили тельца, то причастишася Веелфегору (Псал. 105, 28), а иногда помышляли похитить власть у великаго Моѵсея; насыщаясь манною, оставались неблагодарными; получивъ повелѣніе занять обѣтованную землю, отговаривались страхомъ; и сверхъ сего дѣлали тысячи другихъ огорченій, о которыхъ не будемъ упоминать, не желая продолжить слово.

(42). Не помянуша руки Его, въ день въ оньже избави я изъ руки оскорбляющаго. Не захотѣли привести себѣ на мысль прежнія благодѣянія, разсудить о силѣ Божіей, которою освобождены были отъ египетской работы. Потомъ исчисляетъ Пророкъ бывшія тамъ чудеса.

(43). Якоже положи во Египтѣ знаменія Своя, и чудеса Своя на поли Танеосѣ. Въ Танисѣ былъ дворецъ Фараоновъ. Тамъ великій Моѵсей низводилъ казни на Египтянъ.

(44). И преложи въ кровь рѣки ихъ и источники ихъ, яко да не піютъ. Ибо прежде всего не только рѣчныя воды, но и скопившіяся отъ дождей, превратилъ въ кровь, томя жаждою прекословящихъ.

(45). Посла на ня песiя мухи, и поядоша я, и жабы, и растли я. (46). И даде ржѣ плоды ихъ, и труды ихъ пругомъ. Песіихъ мухъ и жабъ употребивъ служителями гнѣва, причинилъ имъ жестокія мученія, а ржею и саранчею повредилъ земные плоды.

(47). Уби градомъ винограды ихъ, и черничіе ихъ сланою. Какъ ржею и саранчею истребилъ плоды, такъ градомъ и инеемъ умертвилъ самые корни деревъ. Вмѣсто: черничіе иные толковники перевели: дикая смоковница.

(48). И предаде граду скоты ихъ, и имѣніе ихъ огню. А Симмахъ перевелъ такъ: предалъ скотъ ихъ язвѣ, и стяжанія ихъ — птицамъ хищнымъ; потому что, пріявъ внезапную кончину, содѣлались пищею плотоядныхъ птицъ.

(49). Посла на ня гнѣвъ ярости Своея, ярость и скорбь, посланіе аггелы лютыми. Яростію и гнѣвомъ и скорбію Пророкъ назвалъ жестокія казни. А лютыми аггелами — служителей казни, лютостію именуя не естественную и не произвольную злобу, но мучительность наказанія. Такъ днемъ лютымъ (Псал. 40, 1) называетъ день наказанія. То же далъ разумѣть и Симмахъ; ибо вмѣсто: лютыми аггелы, перевелъ: аггелами мучащими.

(50). Путесотвори стезю гнѣву Своему; то есть, человѣколюбіе не воспрепятствовало наказанію, но дало мѣсто праведному вразумленію. Сіе выразилъ Пророкъ и въ присовокупляемомъ:

И не пощадѣ отъ смерти душъ ихъ, и, скоты ихъ въ смерти заключи: (51). И порази всякое первородное въ земли египетстѣй, начатокъ всякаго труда ихъ въ селеніихъ Хамовыхъ. Ибо, увидѣвъ упорное ихъ сердце, нещадно наслалъ на нихъ казни, предавъ сперва гибели скотъ, а потомъ неожиданной смерти первородныхъ. Селеніями же Хамовыми назвалъ Египетъ; потому что сынъ Хамовъ — Месремъ, а Месремъ — Египетъ.

(52). И воздвиже яко овцы люди Своя, и возведе я яко стадо въ пустыни. Такъ, наказавъ Египтянъ, собственный народъ Свой извелъ въ пустыню, уподобляясь пастырю, ведущему стадо.

(53). И настави я на упованiе, и не убояшася. Ибо, давъ многія ручательства въ собственной силѣ Своей, повелѣлъ твердо уповать на Него и не приходить въ боязнь. Но хотя и сіе содѣлано было Богомъ всяческихъ; однако же не захотѣли они положиться на Божію силу.

И враги ихъ покры море. Самое море открыло имъ путь, а враговъ погребло въ волнахъ.

(54). И введе я въ гору святыни Своея, гору сію юже стяжа десница Его. Посему, освободивъ ихъ изъ Египта, далъ имъ землю, какую обѣтовалъ. Ибо горою Сіонъ Пророкъ означилъ всю землю.

(55). И изгна отъ лица ихъ языки, и по жребію даде имъ ужемъ жребодаянія. Ибо, освободивъ оную землю отъ древнихъ обитателей, обладаніе ею, по обѣтованіямъ, передалъ народу Своему. Сіе значитъ сказанное: ужемъ жребодаянія. Ибо собственную свою землю обыкновенно мѣряютъ владѣтели. Жребіи же и раздѣленія земли подробнѣе показаны въ писаніи Іисуса Навина.

И всели въ селеніихъ ихъ колѣна Исраилева; потому что раздѣлили они землю по колѣнамъ. Такъ Пророкъ, показавъ невѣріе ихъ въ пустынѣ, описываетъ нарушеніе ими закона въ землѣ обѣтовалія.

(56). И искусиша и преогорчиша Бого Вышняго, и свидѣній Его не сохраниша. Послѣ многихъ и великихъ благодѣяній продолжали нарушать законъ и преступать заповѣди Божіи.

(57). И отвратишася, и отвергошася, якоже и отцы ихъ. Подражали злобѣ отцевъ, и видѣвъ наказаніе ихъ, даже и тѣмъ не воспользовались.

Превратишася въ лукъ развращенъ. Искусно уготованный лукъ пущенныя съ него стрѣлы отправляетъ прямо въ цѣль. А если лукъ какъ-либо искривленъ; то не можетъ дать прямаго направленія пущеннымъ стрѣламъ. Посему и они, утративъ правоту ума, не воспользовались, какъ должно, божественными благодѣяніями, что могло служить къ пользѣ, обратили то въ поводъ ко вреду.

(58). И прогнѣваша Его въ холмѣхъ своихъ, и во истуканныхъ своихъ раздражиша Его. Пріявъ блага отъ Бога всяческихъ, послужили бездушнымъ идоламъ.

(59). Слыша Богъ и презрѣ. То есть, молящихся не удостоилъ Своего промышленія. Но яснѣе показываетъ это исторія Судей; потому что Богъ предавалъ ихъ, то Амоннитянамъ, то Моавитянамъ, иногда же Мадіанитянамъ и Филистимлянамъ, наказывая за нечестіе.

И уничижи зѣло Исраиля. Такъ пресловутый народъ, чудесно освобожденный отъ египетскаго рабства, который море видѣ и побѣже, и Іордань возвратися вспять (Псал. 113, 3), — сей самый народъ легко преодолѣвали сосѣди.

(60). И отрину скинію Силомскую селеніе Свое идѣже вселися въ человѣцѣхъ. О семъ повѣствуется уже въ началѣ Царствъ, гдѣ упоминается о первосвященникѣ Иліи и о беззаконіи сыновъ его.

(61). И предаде въ плѣнъ крѣпость ихъ, и доброту ихъ въ руки враговъ. Крѣпостію и добротою ихъ Пророкъ называетъ кивотъ. Офни и Финеесъ, вынесши его на помощь единоплеменникамъ своимъ, понесли наказаніе за свои преступленія. Кивотъ же, взявъ иноплеменники, какъ лучшую нѣкую часть добычи, принесли въ даръ Дагону. А это былъ идолъ, которому они служили.

(62). И затвори во оружіи люди Своя, и достояніе свое презрѣ. Предалъ ихъ въ руки враговъ, по причинѣ чрезмѣрнаго беззаконія. А достояніемъ наименовалъ ихъ Пророкъ, потому что всегда пользовались великимъ попеченіемъ Божіимъ. Такъ назвалъ ихъ и великій Моѵсей; ибо говоритъ: и бысть часть Господня, людіе Его Іаковъ: уже наслѣдiя Его, Исраиль (Втор. 32, 9). Потомъ Пророкъ исчисляетъ виды наказанія.

(63). Юношы ихъ, пояде огнь, и дѣвы ихъ не осѣтованы быша: (64). Священницы ихъ мечемъ падоша, и вдовицы ихъ не оплаканы будутъ. Однихъ предалъ огню, а надъ другими не было обычнаго плача; потому что каждый занятъ былъ собственными своими бѣдствiями. А священники Офни и Финеесъ, несшіе самый кивотъ, убиты, научаемые самымъ дѣломъ, что живущіе въ беззаконіи не должны надѣяться на Божіе о нихъ попеченіе.

(65). И воста яко спя Господь. Впрочемъ, подвергая ихъ симъ наказаніямъ, и врагамъ ихъ показалъ причины совершившагося.

Яко силенъ и шуменъ отъ вина: (66). И порази враги Своя вспять, поношенiе вѣчное даде имъ. Какъ бы нѣкій сонъ отложивъ долготерпѣніе, нанесъ иноплеменникамъ такой ударъ, по которому у всѣхъ стали они достойными осмѣянія. Разумѣетъ же Пророкъ болѣзнь на сѣдалищахъ, о которой повѣствуетъ и исторія (1 Цар. 5, 9). Сіе же выразило и пророчество; ибо сказано: порази враги Своя вспять, означивъ приличнымъ выраженіемъ часть тѣла, которой нанесена язва. Сномъ же назвалъ Пророкъ долготерпѣніе; а шумомъ отъ вина — негодованіе; такъ какъ Богу и праведно налагать наказаніе на прегрѣшающихъ есть нѣчто привходящее для Него.

(67). И отрину селеніе Іосифово, и колѣно Ефремово не избра. Опять Пророкъ, оставивъ прочія колѣна, упоминаетъ одно Ефремово, провидя будущее похищеніе власти; потому что изъ него происшедшій Iеровоамъ отторгъ десять колѣнъ отъ царства Давидова. Іосифомъ же и Ефремомъ называетъ одно и тоже колѣно; потому что Ефремъ — сынъ Іосифовъ. Сказуетъ же, что колѣно сіе отринуто, потому что не осталась скинія въ Силомѣ, но прешла благодать божественнаго кивота въ Іерусалимъ, гдѣ послѣ того Соломонъ воздвигъ божественный храмъ.

(68). И избра колѣно Іудово, гору Сiоню, юже возлюби. Колѣно Іудино избралъ ради жезла, который, какъ ожидали, долженъ былъ процвѣсть отъ Іесеея. О сей лѣторасли предвозвѣстилъ и Патріархъ Іаковъ, благословляя Іуду. Упоминаетъ же о ней и божественный Павелъ, говоря такъ: явѣ же, яко отъ колѣна Іудова возсія Господь нашъ Іисусъ Христосъ (Евр. 7, 14). Поэтому ради сея лѣторасли Богъ предпочелъ прочимъ колѣнамъ колѣно Іудино. Но, поелику тайна сія для многихъ была нѣкоторымъ образомъ невѣдома; то Пророкъ для большей ясности присовокупилъ: гору Сіоню, юже возлюби, чтобы утушить зависть въ другихъ колѣнахъ, какъ бы такъ говоря: никакого предлога къ зависти не имѣйте для себя въ этомъ; потому что ради горы Сіона избралъ Богъ колѣно Іудино. Сверхъ того Пророкъ хочетъ показывать досточтимость горы, по причинѣ храма, какой будетъ созданъ на ней.

(69). И созда яко единорога святилище Свое. Говорятъ, что единорогъ вооруженъ однимъ рогомъ. Единому покланяться Богу училъ и законъ. Посему Пророкъ справедливо единорогу уподобилъ единый храмъ, посвященный единому Богу.

На земли основа ù въ вѣкъ. А Симмахъ перевелъ такъ: какъ землю, которую основалъ въ вѣкъ. И другіе толковники выражаютъ туже мысль. Посему говоритъ: какъ одну создалъ землю, такъ повелѣлъ одинъ создать храмъ Іудеямъ.

(70). И избра Давида раба Своего, и воспріять его отъ стадъ овчихъ. Симъ въ одно и тоже время далъ видѣть, и добродѣтель Давида, наименовавъ его рабомъ Божіимъ, и щедрость Бога, Который пастыря овецъ содѣлалъ царемъ.

(71). Отъ доилицъ поятъ его. А Симмахъ перевелъ такъ: послѣдующимъ за носящими во чревѣ велъ его. Это — особенное доказательство Божіей щедрости. Ибо Давидъ былъ не совершенный пастырь, но помощникъ пастыря, который ходитъ вслѣдъ рождающихъ овецъ.

Пасти Іакова раба Своего, и Израиля достояніе Свое. И сіе показываетъ преизбытокъ попечительности. Ибо не надъ какимъ-либо незначительнымъ народомъ поставилъ пастыря овецъ, но надъ потомками Израиля, усвоившими себѣ именованіе праотца и пользовавшимися Божіимъ о нихъ промышленіемъ, надъ тѣми, которыхъ Богъ Себѣ отдѣлилъ, какъ нѣкій жребій [1].

(72). И упасе я въ незлобіи сердца своего, и въ разумѣхъ руку своею наставилъ я есть. И не былъ не признателенъ къ Божіимъ благодѣяніямъ, но срастворивъ благоразуміе съ простотою, руководилъ ихъ по божественнымъ законамъ. Сему подобно и законоположеніе Господне: будите мудри яко змія, и цѣли яко голубіе (Матѳ. 10, 16). Ибо Господь, устранивъ порокъ того и другаго, отъявъ и злобу зміи и неразуміе голубя, срастворилъ достойную похвалы добродѣтель. Въ сей-то добродѣтели надлежитъ преспѣвать и намъ, которые съ блаженнымъ Давидомъ призваны на тоже, или лучше сказать, на вящшее; потому что намъ поручено служеніе въ высшихъ дѣлахъ, по законоположенію божественнаго Павла, ходити достойно званія, въ неже звани быхомъ (Ефес. 4, 1).

Примѣчаніе:
[1] При переводѣ сего мѣста предпочтено греческое чтеніе, согласное съ древними славянскими переводами, сохраняющимися въ рукописяхъ.

Печатается по изданію: Творенiя блаженнаго Ѳеодорита, епископа Кирскаго. Часть третья. — М.: Въ типографiи В. Готье, 1856. — С. 48-63. (Творенiя святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академiи, томъ 28.)