О МОНАХАХ

 

Почему пророк уподобил тебя, одинокого монаха, сиротствующей горлице (Пс.83:4)? Потому что горлица – целомудренная птица, ни­когда не вступает во второй брак, не сидит на роскошных ветвях, но ищет затем необитаемых пустынь и там довершает дни свои. Для того пророк и уподобил тебя сиротствующей горлице, чтобы не возвращал­ся ты вспять в мир, чтобы не проводил времени в городах и весях, не водворялся вместе с людьми мирскими, не познавал путей их, и душа твоя не отступала бы от Господа Бога твоего, истинного Жениха душ наших, чтобы не принять тебе сетей на душу свою и не возвратиться к богатству и житейским удовольствиям. Невозможно тебе, монах, быть и Ангелом, и человеком; не можешь работать Богу и мамоне. Не пред­ставляйте в оправдание свое, заблудшие монахи, исполнение заповедей и благотворения, попечения о старцах и странноприимство. Бог не это­го требует от Ангелов, но чтобы воспевали и славословили, и прослав­ляли Его выну, на что и вы определили себя.

Предложу вам следующую притчу о монахе любостяжательном и богатом – мирском владельце, и монахе бедном – гражданине небес­ном. Монахи, которые живут в богатстве и роскоши, ничем не различе­ствуют от людей мирских, роскошных и сластолюбивых. Они чужды еще Ангельского жития, и даже оказываются лжецами. И хотя отрек­лись уже от мира, однако же опять заботятся о житейском, о богатстве и о своих родных. И образа монашеского не могут еще на себе носить те, которые озабочены богатством житейским. Ибо невозможно Богу работати и мамоне, говорит Господь (Мф.6:24). И сами апостолы, вопросившие Учителя своего и сказавшие Ему: се, мы оставихом вся и в след Тебе идохом (Мф.19627), – не пошли уже в мир, оставив Учителя, не обратились вспять, то есть к богатству.

Итак, если видишь монаха богатого и сластолюбивого, сребро­любца и несострадательного, видишь, что гонится он за житейским богатством, любит роскошь и мирские выгоды, то оставь свои дела и плачь о нем, потому что таковой ходит в ночи и во тьме. Неугодно Богу, чтобы монах оставил, так сказать, духовное и заботился о мир­ском, хотя, по-видимому, имеет для этого и какой-нибудь благовид­ный предлог. Это диавол над ним посмевается (насмехается) и пыта­ется погубить его. Те, которые ради телесного и житейского не раде­ют о делах духовных и уклоняются от них, – терпят великий и постоянный урон, не разумея и не в состоянии будучи вместить умом Божественного изречения: никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии (Лк.9:62). К чему тебе, монах, приобретать себе богатство душепагубное, высокомерное, горделивое, немилосердое, несострадательное, ненасытное? Чем более кто богате­ет, тем более делается немилосердным и бесчеловечным, и тем паче удер­живает руки свои от подаяния милостыни. Но ты, монах, не вожделей такого богатства, не приобретай и не привлекай его себе, ибо первая и великая заповедь для монаха – нищета по Богу. Прилепись лучше ко Христу, без рассеяния пребывая в том месте, где отрекся ты от мира для Бога, живущего во веки.

НАСТАВЛЕНИЕ БРАТИЯМ

     Приучим себя, братия, к благословениям, чтобы наследовать нам благословения. Иудеи, преткнувшись о лукавый обычай, сделались богоубийцами; и мы, если будем злоречивы, сделаемся хульниками. Болезни не вдруг делаются неизлечимыми, но, получив недоброе начало от нерадения, переходят в безмерное повреждение. И страсти в душе возникают от малой причины, но если не бывают истребляемы, производят безмерную небрежность. Видишь, как на меди зеленый рубец делается все глубже и глубже. Разумей по этому примеру, что производит в душе страсть при нерадении. Если не очистишь ржавчины, то не выведешь и пятно. Если не изнуришь естества плоти, то не успеешь прогнать от себя страсть. Ржавчина тесно соединяется с медью, так и страсть укореняется в природе. Кто вычистит медь, пока не заржавела, тому нет уже о ней забот. Кто облечет душу добродетелью, тот не будет в опасности, не потерпит и скрытной неправды. Можно приложить старание и о ржавом медном сосуде, но на это нужно много труда и принесет убыток: время, когда можно было бы сделать что-нибудь для своей выгоды, употреблено будет на исправление от порчи. Так душа приводится в замедление, истребляя в себе страсть, когда могла бы приобрести важнейшее. Если медь оставлена была в небрежении, то медленнее очищается, ржавчина проедает ее, и даже после очистки быстро овладевает ею; и в душе, если она небрежет о себе в обучении добродетели, легко расхищаются ее добрые качества. Медь после очистки принимает на себя блеск, как одежду, и если вычищенная медь не повреждена еще ржавчиной, то долго служит в употреблении; в противном же случае наведенный блеск обманчив, потому что сосуд бывает непрочен, и скоро портится, как сделанный из поврежденной уже меди. И душа, если уже растленной приступает к добродетели, то впадает в смущение, а от смущения в растление. Природа человеческая есть как бы медь и требует большого о ней попечения. Если не хочешь наводить на нее блеск, то позаботься не оставлять смесь эту без всякого призора. Если медь оставишь мокрой, то нанесешь ей вред; если и природу свою станешь увлажнять, то дашь место растлению. И Спаситель сказал, что нечистые духи любят влажность (Мф.12:43), и апостол повелел: плоти угодия не творите в похоти (Рим.13:14). Из этого видно, что увлажненность бывает в душе причиной плотской похоти. Евангелие объясняет это апостольское изречение. Оно говорит, что нечистый дух, придя, находит человека выметенным и убранным (Мф.12:44). Следовательно, украшение тела производит в душе пожелания. Нечистый дух места безводные прошел мимо: он знал, что семя его не произрастет, если будет брошено не на влажное место; поэтому пришел и посеял в человеке; а, наконец, придя, остается в нем, потому что по возвращении нашел семя принесшим плод. Если бы увлажненный человек не принес плода, то враг, не находя для себя пищи, не остался бы в нем.

     А как ест и питается нечистый дух, обязаны мы рассказать. Господь называет брашном Своим - творить волю Отца Своего (Ин.4:34); так и враг питается исполняющим волю его. Воля Божия есть вера во благое, поэтому воля вражия есть неверие. Воля Божия есть доблесть добрых дел, воля же диавольская - все этому противное. Кто творит волю диавола, тот питает его. Но еще уясню вам понятие о той и другой воле, как делается пищей. Христос, при спасении самарянки, сказал ученикам, что Он уже вкусил, то есть исполнил волю Отца. Итак, если кто спасет душу, то напитает он Бога, а если кто погубит душу, то напитает диавола. Поэтому рассмотрим, что за семя у врага, что значит его удаление и возвращение, почему он сначала принужден был уйти, а напоследок остался. Опять в удостоверение указана нам притча из Божественных Писаний. Если кто совершен в святости, то он - храм Божий, как сказал апостол (1Кор.3:16-17). Так, если кто усовершается и в нечестии, то делается жилищем диавольским, и диавол в нем упокоивается. Поэтому он сеет сначала в несовершенных, - и уходит; а по прошествии времени смотрит, не сделался ли человек совершенным, и если нет, то остается в нем.

     Различие же совершенства опять будет представлено из благочестивого учения. Как спасающие душу совершенны у Бога, так губящие душу совершенны у диавола. Евангелие объясняет, в чем те и другие совершенны. По крайней мере, ученикам сказано: Будите... совершены, якоже Отец ваш Небесный (Мф.5:48), потому что Он спасает души и тела, - тела, сияя на них солнцем и дожди дая, а души, - даруя им закон и познание, и ожидая от них исправления. Но найдем ли, чтобы в Писании та же притча употреблена была и о враге? Да, то же Евангелие говорит и о враге, что диавол человекоубийца бе искони (Ин.8:44). Поэтому, если кто убивает душу, то он совершенно в подобии с диаволом.

     Следует сказать, кто же сделался совершенным в подобии диаволу. Очевидно - фарисеи. Ибо Сам Христос сказал, что отцом имеют они диавола. Они много погубили душ, уча не верить в Бога и Христа. А я докажу, что они и превзошли диавола, ибо не только учили, но и принуждали делать зло. Ибо, кто веровал во Христа, того отлучали от сонмища, чтобы предвосхитить совершенство у врага, который страхом принуждает к отступничеству от Бога, ибо, угрожая смертью, многих отвел от благочестия.

     И Бог сеет, но в телах сухих и изможденных, потому что небесное возрастает при нетлении. Семя Божие не производит вначале тления, и само не тлеет, но возрастает, истончаемое сухостью. Итак, знаем, что означает место сухое; это не что иное, как нетление. В чистых и заматеревших (состарившихся) телах возрастает семя Божие, потому что не в теле, но в душе производит всегда сочетание. Как же это бывает? Исследуем и это. Евангелие сказало, что души никто убить не может (Мф.10:28), потому не имеет она нужды в благах мира сего. И, не пользуясь ими, может она пребывать нетленной; пища же принимается для поддержания тела. Поэтому, когда душа не поработится телом, но подчинит его себе, приемля в себя нетленное семя Божие, тогда и тело, как бы влиянием света, делает причастным нетления, и оно иссыхает к приращению истончания. Ибо как приумножение телесного производит приращение в дебелости, так уменьшение дебелости делается приращением истончания. Самое же приращение истончания, до крайности утончив плоть, одухотворяет ее, и таким образом, приходит она в единение с Божественным Духом, плодонося нетление, и усовершенствуясь к принятию в себя Бога. И Евангелие говорит о совершенном: Аз (то есть Христос) и Отец к нему приидема и обитель у него сотворима (Ин.14:23).

     Но, может быть, желаете еще увериться, возможно ли тленной плоти стать срастворенной с нетлением; поэтому нужно нам несколько и об этом поговорить. Если доказано, что душа бессмертна, то явно, что она и нетленна. Но как душа от соединения с увлажненным телом делается плотской, так и тело, при нетлении души, в единении с семенем Божиим делается духовным. Поэтому и Павел знал людей духовных и людей плотских. Он знал, что и плотские имеют душу, и духовные - тело; но, по причине срастворения и преобладания того, чего в человеке больше, наименование преобладающего усваивает целому человеку. Если в человеке плоть преобладает над душой, то он - плотский; а если преобладает душа, то он - духовный. И в другом месте говорит: Плоть желает противного духу, а дух - противного плоти... да не яже хощете, сия творите (Гал.5:17). И Евангелие решает вопрос. Оно сказало, что Царство Небесное принадлежит употребляющим усилие (Мф.11:12). Дух усиливается возвести природу к Божественному, потому что природа плотью увлекается к земному. Это усилие духа над природой есть брань, и производится двояким образом: в новоначальных, - чтобы не войти им в единение с плотью, а в совершенных, - чтобы и самое тело сделать духовным.

     По этой причине вначале дает семя, а по возращении оного и вино, и делает совершенных пищей, как сказали мы о противоположном этому. Евангелие объясняет, как делаемся мы пищей и питием для Бога. Аз есмь лоза, - говорит Христос, - вы (же) рождие (Ин.15:5). И апостол говорит верным Коринфянам: Божие тяжание, Божие здание есте (1Кор.3:9). Это сказал он новоначальным. Что же говорит совершенным? Егоже дом мы есмы (Евр.3:6), если только вначале положенное в нас основание сохраняем твердым до конца. Итак, семя нетления принимается в телах сухих, потому что плоть противится духу, не по непокорности природы, но по причине похоти и стремления воли. Если главное в человеке - бессмертная душа, то нет неправды у Бога, что обратил человека к нетлению; и не делает Он принуждения сложной человеческой природе, а только побуждает силой привлекать к нетлению плоть, как рабу, растленную грехом. Как в огненном горниле и медь принимает вид огня, так и тело одухотворяется, если срастворено нетлением. Та же медь, зарытая в землю, съеденная ржавчиной и обратившаяся в прах, делается подобной гною; так бывает и с плотью, погруженной в страсти. Но хочу сказать вам и о царстве святых, как во плоти наследуют Царство. Природа плоти требует себе покоя; они же стараются более о сокрушении; озлобляемые - радуются, в болезнях - не врачуют себя. Природа наша услаждается славой; они же, хулимые, - утешаются, таят дела своего милосердия, стараются скрыть свое благочестие. Природа плоти требует вкушения пищи; они же изнуряют ее постами, истощают подвигами. Природа имеет склонность к брачной жизни; они же обуздывают ее воздержанием, отсекают все причины к пожеланию. Природа гонится за удобствами жизни, а святые, когда делают им обиду, терпят; когда расхищают (терзают) их, - переносят великодушно. Поэтому почти можно сказать, что отрешаются они от всей плотской жизни. Ибо это значит: Возьми крест свой и по Мне гряди (Мф.16:24).

     Поэтому и апостол пишет: Умертвите убо уды вашя, яже на земли (Кол.3:5), потому что делается это с благочестивым усилием. Всякий убивает другого не с пощадой, но с усилием; так и желающий оживотворить плотское употребляет усилие. Апостол сказал, что означают уды... яже на земли. Ибо не Божие создание порицает он, не сказал просто: Умертвите телесные члены, но уды... яже на земли (похоти плотские). Какие же это уды? Блуд, обман, зависть, злоба, любостяжание и все тому подобное. Со всем сказанным плоть состоит в сродстве. По причине богатства бывают обиды, по причине доброй славы - зависть, от самолюбия - обман, от роскошной жизни - блуд. Так, всем подобным этому, уловляется человек плотский, унижаемый грехом и в том, что естественно. Лучше же сказать, как и Евангелие говорит, что грех делает насилие природе. Так, природа вместо довольства предается ненасытности, вместо утоления жажды питием - пьянству, вместо брака - блуду, вместо правосудия - бесчеловечию, вместо любви - распутству, вместо страннолюбия - неразборчивости. Поэтому надобно делать ей принуждение, чтобы под управлением не могла она выказываться более надлежащего. Ибо и Спаситель наш сказал, что подвижнику лучше хрому или бедну улучить Царствие (Мф.18:8). Конечно же, повелел Он не члены отсекать, которые Сам сотворил, но учит нас не делать природу виновницей греха. Если рука умерщвлена воздержанием, а ум ослеплен и замышляет убийство, то, не находя содействия в руке, не сделает зла. Легко уверим друзей, что не злоумышляем против них, если не будем сходиться с злоумышляющими. Писание воспретило не чадородие, но детоубийство. Неумеренное сладострастие препятствует всякому душевному благоустройству, возбуждая к ссорам, уча делать вред и обманывать, внушая зависть. Вы разумейте, что говорю, чтобы не делать нам многих отступлений. Апостол сам предписал иметь доволство (2Кор.9:8), но сказал, что питающаяся... пространно, жива умерла (1Тим.5:6). Сам научил перед внешними (1Фес.4:12) поступать благоприлично, но воспретил попечения о плоти превращать в похоти (Рим.13:14). Нестяжательность непротивна довольству, потому что довлеет дневи злоба его (Мф.6:34). Крест не противится вкушению пищи, потому что подвизаяйся от всех воздержится (1Кор.9:25). Принуждение природе и умерщвление ее не противится браку, потому что отвращает мертвость блуда. Супружество служит жизни, а блуд - смерти, потому что вредит чадородию. Итак, не иное сказал, а то, что должно мертвым соделать грех, умертвить который - дело необыкновенных усилий.

     Уразумейте силу Евангелия, которое хочет в мертвом человеке умертвить грех, желает смертью тела предать смерти душевную смерть; домогается в расслабленном теле ослабить силу страстей, увещавает делать принуждение природе, чтобы не потерпела она насилия мертвенности; учит пренебречь мертвенной частью, чтобы не утратить начала бессмертия; советует поступать по слову мужей мудрых, самим в себе предать тлению растленное, не дожидаясь этого от других; хочет, чтобы решились мы бесстрастно сокрушить плоть постом и не дать ей погибнуть в тлении от греха. То тление, которому сами предаем плоть, доставит уврачевание, потому что и врачи, если у кого затвердение или опухоль, или иссушают больное место, или доводят до загноения, или прижигают оное, и тем вылечивают. Растление греховное служит к пагубе, потому что, проникая скрытно в глубину, производит в природе неисцельную гнилость, которая кажется малой, но делается необъятной, потому что распространяет, подобно закваске, действие свое с ног до головы.

     По растлению грех признается чем-то однородным, но имеет много сил, растлевает тело пищей, утучняя его; ибо как болезнь изменяет тело, так и роскошь живущему роскошно не дозволяет замечать, когда нарушены им уставы природы. Растление есть и та утонченность, которая бывает следствием роскоши, потому что употребляет тленные плоти. Грех растлевает и сребролюбием, ибо учит заботиться до смерти, и тело растлевает утомительными трудами, а душу оскверняет лукавством. Растлевает он и славолюбием, потому что внушает зависть и ненависть к ближним. Растлевает он и посредством добродетели, потому что учит ею тщеславиться. Производит растление и в скрывающих добродетель, когда делает их неразборчивыми, и при великих добродетелях вселяет в них страсти, по-видимому, самые маловажные, и ими-то ввергает в расстройство все существо. Враг ставит нам сети в самых наших делах, потому что навык наш обращает как бы в клей, которым, по привычке к маловажной страсти, слепляем крылья свои (разумею добродетели), от чего терпят вред не только крылья, но тело и душа. Будем напрягать внимание свое на коварство греха, чтобы не посмеялся он над нами, как над неразумными. Будем внимательны к козням его, потому что ими борет он нас, и когда считаем себя отовсюду безопасными, находит себе место, где войти. Если как от льва убежим за крепкие стены, делается он псом, чтобы не остерегались мы его по его ничтожности. Если отгоним, как пса, влетает в окно птицей. Мы боимся его, когда станет орлом, и он является воробьем. Не пускаем к себе, как ворона, и он врывается пчелой. И поскольку узнаем его во всех видах, то, став и комаром, немало сделает нам вреда. Комары уничтожают первые вина, потому что множество их (как закваска тесто) приводит вино в брожение гнилой своей пылью, и нередко это делает вино смертоносным или вредным для здоровья, если комары сидели прежде на падали или вкусили ядовитых пресмыкающихся. Такова привычка к чему-либо маловажному: она располагает душу к исполнению всякой воли змия. Такова утонченность врага, уготовляющая пагубу и почитающим себя в безопасности. Екклесиаст говорит, что мухи умершыя згнояют елеа сладость (Еккл.10:1), чтобы святые разумели ничтожность и нечистоту врага, а нерадивые - его злокозненность и утонченность. И в книгах Царств Илия назвал Ваала (4Цар.1:2,3, по славянскому переводу: Ваала, скверного бога Аккаронска) мухой, богом Аккаронским. Враг нападает на души нечестивых, как на злачные пажити, всасывает в себя нечистые дела их и питается воскипениями их упоения. Змий любит делаться мухой, чтобы услаждаться гнойной кровью нечестия. В лукавых живет он, как змий, а в распутных делается мухой. А из этого видно, что и в почитающих себя в безопасности бывает он беспокойным комаром. Неразумное дело - сосуды закрывать плотно, чтобы не попало что скверное, а душу оставлять неогражденной. Неразумное дело - приводить себя в безопасность от чувственного, а ум иметь неохраненным. Премудрость в Притчах велит идти к муравью и поучиться благоразумию (Притч.6:6). И Евангелие велит нам быть мудрыми, как змии (Мф.10: 16), потому что трудно их уловить, так как они не беззащитны.

     Вместо голубя Евангельского притчи указывают на пчелу, и вместо змия - на муравья. Итак, для пользы нашей рассмотрим их сходство. Змий пресмыкается, и для многих злокознен. Но притча, потому что враг делается и малым для пагубы других, наименовала его муравьем. Когда враг явится муравьем и победит, - делается он дерзким, как змий. Когда является змием и побежден, - смиряется, как муравей, чтобы не потерпеть вреда. Так и мы должны преображаться, чтобы не понести вреда от козней врага. Муравей пресмыкается, подобно змию, ноги же его не тело носят, но обхватывают землю во время шествия. Под землю скрывает он зерна, чтобы не повредились зимой, заграждает проходы, им же сделанные, чтобы не утратить пищи на время нужды. Все это делает и змий. И Евангелие сказало: Молитеся же, да не будет бегство ваше в зиме, ни в субботу (Мф.24:20). Зима означает время нужды, а суббота - возраст старости, когда жизнь наша, по бездействию, делается субботой. Итак, будем трудиться летом, пока не настанет нужда, чтобы иметь нечто и на субботу. Сам Соломон сказал: трудись в юности, прежде нежели пришло время, в которое речеши: несть ми в них хотения (Еккл.12:1).

     Что же это за нужда или что за искушение, которое вводит в заблуждение и предполагает неведение? Есть искушение, о котором сказал Господь: Молитеся, да не внидете в напасть (Мф.26:41). А Павел говорит, что Бог не оставит вас искуситися паче, еже можете (1Кор.10: 13), показывая этим, что Бог попускает искушения не на зло, а на добро; зная, что победим, попускает, чтобы мы были увенчаны. Что же касается побеждаемых, то не Он попускает, но причиной искушения бывают произволение и дела каждого. Враг не знал, что святые победят, иначе, как зложелательный, не вступил бы в борьбу с тем, кто будет увенчан. А если знал, то, значит, стал он доброжелательным. Если же стал доброжелательным, то для чего низлагает падающих? Но он не исправляется, и не перестал делать свое. Поэтому сказанное: молитеся... да не будет бегство ваше в зиме, понимаем так, что разумеются два рода искушений; одно - попускаемое для испытания, другое - бывающее от произвольного преследования. Подобно этому разуметь должно и о субботе, ибо означает она горький конец трудов преследования, из-за которых сильно бываем наказаны, если не по силам приняли их на себя и если, не перенеся их, безуспешностью попыток вредим душе. Последний конец бесплоден, потому что, без плода умирая в преследовании, лишаемся вечной награды.

     Посмотрим после этого, не найдем ли такого же сходства в пчеле и голубе, какое нашли в змие и муравье. Много у них попечительности ради зимы. Пчела трудится при обилии. Голубь любит общительность, как и пчела. Труд пчелы всякому полезен, и вид голубя для всякого весьма любезен. И пчела, и голубь - не коварны. Легко змиям принимать на себя вид голубя, как и пресмыкающимся - вид пчелы. Первым уподобляются живущие рассудительно, а последним - живущие в простоте. Потому и Екклесиаст говорит: В день благостыни... живи во блазе (Еккл.7:15), храни незлобие и виждь правоту (Пс.36:37). Но Господь сказал сперва: Будите убо мудри яко змия, и потом еще: цели яко голубие (Мф.10:16), потому что за искушением следует упокоение. Поэтому Давид говорит: Проидохом сквозе огнь и воду, и извел еси ны в покой (Пс.65:12). За муравьем следует и пчела. Павел говорит сначала о плотском, а потом о духовном, потому что слава бывает после трудов. И говорит о пчеле, потому что она для всех вожделенна и славна. Видите ли, что сперва должно упражняться в трудах и приобрести венец в подвиге, чтобы таким образом вкусить и Божественной благодати. Горечь подвига заменяется сладостью упокоения, и суровость жизни заменяется благодатью. Если не возненавидят нас, как змиев, то не возлюбят, как голубей; если не сделаемся презренными, как муравьи, не будем славными, как пчелы. Христос сперва пострадал, как змий Моисеев, повешенный на древе, и потом, как голубь, воскреснув из мертвых, воспарил в пренебесная. Сначала вкушал горькие травы пасхальные, а потом, воскреснув, насладился и сотами меда.

     Разумейте, братия, что говорю. Если кто хочет привести себя в безопасность, то должен трудиться, чтобы наслаждаться после трудами своими. Если хотите не из малого трудиться, то трудолюбиво учитесь у отцов наших. Будьте чадами послушания в трудах, чтобы стать отцами в упокоении. Пребывая в трудах, не будете увлекаться обычаем, потому что труд изгоняет страстный навык. Итак, сказал я вам, не держитесь злых обычаев, чтобы не впасть в глубину порока. Сказал так же, как и достигнуть этого можно, чтобы вы не стали укорять меня, как врача, который рассуждает о болезнях, но не имеет опытности в излечении. Итак, поступайте сообразно с вашим обетом, чтобы сподобиться и Божиих обетовании о Христе Иисусе. Аминь.

НАСТАВЛЕНИЕ МОНАХАМ

 

Владыка всяческих, Человеколюбивый Бог, всегда дает человече­скому роду действительные средства к познанию будущего, и желая, что­бы каждый преуспевал, восходя к совершенству, вразумляет нас мано­вениями Своей благости, постоянно привлекая к добру созданного по образу Его человека. Ибо как душа по природе своей имеет наклон­ность к прекрасному и стремится к вожделению лучшего, так неприяз­ненная область греха с чрезвычайной хитростью, для затмения действи­тельных благ, представляет простым душам мечтательный образ благ. Потому-то неисповедимая любовь Божией благодати в Богодухновен­ных Писаниях учит нас ведению истины, по слову сказавшего: Благо­сти и наказанию, и разуму научи мя (Пс.118:66), – чтобы таким обра­зом пришли мы в состояние, способствующее устранить от себя при­чину всех зол – неведение. Тогда, руководимые светом истинного ведения, познав, что ведение истины есть причина спасения, возмогли бы совершенно изгнать из себя плотское и неразумное мудрование, ут­вержденное в нас коварным обещанием знания.

Так и вы, превожделенные и возлюбленные братия, не раз просили меня предложить вам слово о том, как надлежит вести себя удаливше­муся от плотских удовольствий, от образа жизни обычного веку сему, и как должны вести себя в отношении друг к другу те, которые, подражая апостольскому примеру, описанному в Деяниях, сошлись в один свя­щенный сонм, в один учрежденный союз братства, решившись всегда вкупе проводить благочестивую жизнь; какие надлежит им иметь у себя нравственные постановления, а также какова цель пути к высшей добро­детели; что есть воля Божия благая и угодная и совершенная (Рим.12:2); какое поприще и какой подвиг предлежат желающим достигнуть со­вершенства и поспешающим войти в меру духовного возраста, – на­конец, чтобы не продолжить вдаль слова, это и все к этому относящееся просили вы меня начертать вам письменно для всегдашнего памятования о душеполезном поучении. Без сомнения, вы убеждены, согласно с догматами Православной веры, что есть одно Божество – достопо­клоняемая и блаженная Троица, одна сущность, одна воля, одна слава, (что должно) благочестно приносить одно поклонение трем ипостасям Единого Божества, как и в святом Таинстве Крещения пред многими свидетелями мы благочестно засвидетельствовали сие доброе испове­дание. Потому и я, видя великое ваше стремление к доброму и замечая желание взойти на высоту добродетели, не поленился сделать вкратце напоминание, заимствовав содержание мыслей из самых Богодухновен­ных Писаний, а вместе с тем, для подтверждения несомненной веры, приложил и самые свидетельства Писания, чтобы не подумал кто, буд­то бы иное говорю сам от себя, и не стал подозревать, будто бы мудр­ствую в крайней суетности.

Итак, всем, которые посвятили себя Богу и всегда стараются пред­ставите телеса своя жертву живу, святу, благоугодну Богови, словес­ное служение (Рим.12:1), предстоит главная цель благочестия – веро­вать согласно со священными обетованиями Евангелий и прочих свя­тых Писаний. Предающим себя на всякое дело благое и на всякое упражнение в добродетели надлежит быть твердо уверенными, что бла­годатью Христовой и Божией силой может быть в нас совершено ко­нечное избавление и очищение от страстей бесчестия, возбуждаемых в душе и в теле, потому что невозможное для нас возможно для обетовав­шего (то для нас) Бога. Греховные же немощи впоследствии привзошли и (заполнили) душу и тело из-за преступления первозданного человека. Надлежит нам также со всей несомненностью веры совершенно и всеце­ло сподобиться сыноположению Духом (стать сынами Божиими) для освящения души и тела, по слову Сказавшего: Яко благовествование наше не бысть к вам в слове точию, но и в силе, и в Дусе Святе, и во извещении мнозе, якоже и весте (1Фес.1:5). И еще: всесовершен ваш дух и душа и тело непорочно в пришествие Господа нашего Иисуса Христа да сохра­нится (1Фес.5:23). Этот залог благодати неизреченного благодеяния для приращения совершенного наследия и умножения во много крат таланта прияли мы, верующие, через Святое Крещение при блаженней­шем именословии (наречении имени), – как скоро уверовали в это ве­ликое и пречистое Таинство. Божественный и утешительный Дух, дан­ный апостолам, а через них преподанный Единой и истинной Церкви Божией, с минуты Крещения по мере веры различно и многообразно пребывает в каждом, приступившем ко Крещению с чистой верой, и каждый для приумножения, возделывания и приращения получает сей мнас (мнас – монета достоинством в драхм), как сказано в Евангелии. Как младенец, рожденный в веке сем, не навсегда остается в младенческом возрасте, но ежедневно растет по природной необходимости, по неизъяснимым законам природы, пока не придет в совершенного мужа, в полноту разумных понятий, так по­добным же образом и рожденный свыше водой и Духом должен быть возведен не в младенчество духовного возраста, но, ежедневно пребы­вая в подвиге, труде и многом терпении, обязан чрез борьбу с духовным сопротивником преуспевать и возрастать до полноты духовного возра­ста, по сказанному у апостола: Дондеже достигнем вси в соединение веры и познания Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова. Да не бываем ктому младенцы, влающеся и скитающеся вся­ким ветром учения, во лжи человечестей, в коварстве козней лщения. Ис­тинствующе же в любви да возрастим в Него всяческая, Иже есть гла­ва Христос (Еф.4:13-15). И в другом еще месте он же говорит: не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати вам, что есть воля Божия благая и угодная и совершенная (Рим.12:2), – выражая этим, что достигшие в совершенную меру возра­ста и разумной полноты духа доходят и до совершенной воли Божией. Если при телесном рождении появившийся младенец вследствие необходимости и по закону природы достигает мужеского возраста, ибо так определил Божий Промысл, чтобы по уставу необходимости, а не по свободному произволению приходил тот в совершенство телесного возраста, то в духовном рождении свыше Бог установил иной порядок. Свободному произволу человека Он предоставил труд, подвиг и уси­ленное с великим терпением шествие, по сказанному Господом: Подвизайтеся внити сквозе тесная врата (Лк.13:24). И еще: претерпевый же до конца, той спасен будет (Мф.10:22), в терпении вашем стяжите душы вашя (Лк.21:19). И апостол говорит: терпением да течем на пред­лежащий нам подвиг (Евр.12:1); тако тецыте, да постигнете (1Кор.9: 24). И еще: якоже Божия слуги, в терпении мнозе (2Кор.6:4). Так домо­строительствовала благодать Божия, чтобы каждый, по собственному расположению и по собственной своей воле, трудом и подвигом дости­гал духовного возрастания. В какой мере предается каждый телесному и душевному подвигу со всяким услаждением добрыми делами, в такой же мере приобретает он причастие Святаго Духа к духовному возраста­нию в обновлении ума. Не только по благодати и туне получая спасе­ние, но и по вере, любви и подвигу свободного произволения входя в преспеяние и меру, – но так, чтобы как по благодати, так и по правде, стать наследником вечной жизни. То есть не всецело Божией силой и благодатью, без собственного человеческого содействия и старания возрастая в преспеяние, но и не всецело собственной силой и крепостью, без содействия и помощи Духа имея возможность прийти в совершен­ную волю Божию и в меру чистоты. Ибо аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущий.  Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс.126:1). И еще: Не бо мечем своим наследиша землю, и мыш­цы их не спасе их (хотя мечами и мышцами сражались они), но десница Твоя, и мышцы Твоя, и просвещение лица Твоего (Пс.43:4). Этим пророк показывает, что Божия сила действовала в собственном их подвиге и вместе, низлагая самомнение тех, которые при немногих добродетелях понадеялись сами на себя, учит он, что надеющимся бывает спасение Божие благодатью по вере и любви их.

Что же такое воля Божия совершенная, достигать которой с по­спешностью увещевает и убеждает каждого апостол? О них (стремящихся к воле Божией) Господь сказал, ублажая их: Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят (Мф.5:8), и которым еще заповедует: Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш Небесный совершен есть (Мф.5:48). От тех Он не требует ли этим решительного очищения от греха, то есть решительного освобождения от страстей бесчестия и совершенного усвое­ния себе самой высшей добродетели? А это есть очищение и освящение сердца причастием совершенного Божия Духа, которое несомненно происходит в душе, если она с верой и любовью всецело предает себя Богу. И Дух, указывая на совершенный труд истины и на желающих оказаться сынами света и стать наследниками жизни, поучая искать это­го у Бога и веровать, говорит через Давида: Буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся (Пс.118:80). Тем самым дает разуметь, что несут на себе стыд и бесчестие не приобретшие серд­ца чистого от всякой скверны и нечистоты, ибо еще говорит: Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя (Пс.118:6). Так Дух учит, что исполнение всех заповедей и удаление от всякого грехо­падения есть совершенное дерзновение пред Богом. А также и пророк указует на ту же цель, когда, молясь, сказал: Сердце чисто созижди во мне. Боже, и дух прав обнови во утробе моей...  Духом Владычним утвер­ди мя (Пс.50:12,14). И еще, спрашивая, кто взыдет на гору Господню или кто станет на месте святем Его, присовокупляет, кто именно до­стоин этого, и говорит: Неповинен рукама и чист сердцем (Пс.23:3,4). Этим Дух показал, что должны собственной своей деятельностью со­вершенно отсечь от себя грех, совершаемый делом, словом и помышле­нием, а также, молясь и по вере надеясь, стараться ежедневно достигать совершенной чистоты духа.

Апостол ясно учит, сказывая, какими должны быть души, удаля­ющиеся от плотского брака и мирских уз и желающие пребывать в дев­стве: Не посягшая печется, да будет свята не телом только, но и духом (1Кор.7:34). Так он повелевает душе быть свободной от действитель­ных и мысленных, то есть от явных и тайных грехов, как должно неве­сте Христовой, желающей сочетаться с чистым и нескверным Небесным Царем. Ибо оной пречистой красоте должна уподобиться по доброде­телям душа, желающая сочетаться с Ним и вожделеющая прийти в еди­ный с Ним Дух, по сказанному у блаженного Иоанна: имеяй надежду сию нань, очищает себе, якоже Он чист есть (1Ин.3:3). То есть подобни мне бывайте, якоже аз Христу (1Кор.4:16). Ибо не от явных только грехов: блуда, или воровства, или зависти, или чревоугодия, или клеве­ты, или лжи, или празднословия, или кличей, или смеха, или остросло­вия, или сребролюбия, или любостяжательности, – должна быть чи­стой душа, которая устранила себя от мирского общения, удалилась от мира, соблюдает девство, обрекла себя пребывать в союзе и общении с нетленным Женихом. Но тем паче надобно ей содержать себя в чистоте от сильнейших душевных страстей и тайных грехов, то есть от похотли­вости, тщеславия, человекоугодия, лицемерия, любоначалия, лести, зло­нравия, ненависти, неверия, зависти, превозношения, ревности, само­угодия, самолюбия, кичения и подобных невидных (невидимых) страс­тей безчестия (Рим.1:26).

Писание, если верим только словесам Духа, сокровенные душев­ные грехи почитает подобными грехам, обнаруженным в действии, по­тому что они – отпрыски одного и того же корня, ибо сказано; Бог рассыпа кости человекоугодников (Пс.52:6); мужа кровей и льстива гну­шается Господь (Пс.5:7). Лесть и убийство причисляя к одному пре­ступлению: глаголющими мир с ближними своими, злая же в сердцах сво­их, – говорит: Даждь им, Господи, по делом их (Пс.27:3-4). И еще: Ибо в сердце беззаконие делаете на земли (Пс.57:3). Господь, укоряя челове­коугодников, говорит, что все делают они, только для того, чтобы да видимы будут, человеки, – а потому заповедует: Внемлите милостыни вашея не творити пред человеки... аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесех (Мф.6:1), – то есть заповедует не искать и не домогаться от людей похвалы и славы за добрые дела, но ожидать этого лишь от Единого Бога, у Которого как слава истинна и вечна, так и бесчестие вечно. Это-то и означают слова: Горе, егда добре рекут вам вси человецы (Лк.6:26), – то есть когда желаете слышать о себе хоро­шее от людей и восхищаетесь славой и похвалами, от них происходя­щими. Ибо как возможно, чтобы делающие добро не были явны для всех, когда Сам Господь сказал: да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, Иже на небе­сех (Мф.5:16)?

Старайтесь делать всякое доброе дело во славу Божию, а не в соб­ственную свою славу, не ищите себе похвал у людей и не восхищайтесь ими. Ожидайте же похвалы и славы от Единого Бога, как говорит и блаженный Давид: от Тебя похвала моя... о Господе похвалится душа моя (Пс.33:3). Так и апостол заповедует, чтобы все, вплоть даже до вкушения пищи и пития, делалось во славу Божию: Аще убо ясте, – говорит он, – аще ли пиете, аще ли ино что творите, вся во славу Бо­жию творите (1Кор.10:31).

О тех же, которые домогаются себе похвал и славы от людей, Гос­подь засвидетельствовал, что они неверные, сказав: Како вы можете веровати, славу друг от друга приемлюще, и славы, яже от Единаго Бога, не ищете (Ин.5:44)? Также и Иоанн, причисляя ненависть к убийству, говорит: ненавидяй брата своего, человекоубийца есть: и весте, яко всяк человекоубийца не имать живота вечнаго (1Ин.3:15), – то есть с убийством сравнивает он ненависть к брату, сохраняемую втайне. И апо­стол Павел, обличая преданных страстям бесчестия, по причине нера­зумного и непокорного их сердца, перечисляет худые и погибельные их дела, воедино совокупляя тайные и явные грехи, и говорит: И якоже не искусиша имети Бога в разуме, предаде их Бог в неискусен ум, твори­ти неподобная: исполненых всякия неправды, блужения, лукавства, лихо­имания, злобы: исполненых зависти, убийства, рвения, льсти, злонравия. Шепотники, клеветники, богомерзски, досадители, величавы, горды, обретатели злых, родителем непокоривы, неразумны, непримирителны, нелюбовны... немилостивны. Нецыи же и оправдание Божие разумевше, яко таковая творящий достойни смерти суть (Рим.1:28-32). Видишь ли, не явные только исчислил грехи, которыми гнушаются люди, но к явным причислил и тайные душевные страсти: лесть, гордость, рвение, злонравие, высокомерие, ненависть, неразумие? И Господь говорит так­же: еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом (Лк.16:15). Возносяйся, смирится: и смиряяйся, вознесется (Лк.14:11). И Премудрость говорит: Нечист пред Господом всяк высокосердый (Притч.16:5).

Собирая подобные места из Писаний, найдешь, что весьма многие сказаны против сокровенных в душе страстей бесчестия. Дух Святый, зная, что тайные греховные страсти бывают в душе весьма сильны, и поучая нас, каким образом возможно освобождение от них, говорит чрез Давида: От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба Твоего (Пс.18:13-14), – чтобы при многих молитвах, вере, совершенном и благом стремлении к Богу возможно было бы силой Духа преодоле­вать тайные страсти бесчестия. Ибо сколь стараемся охранять от явных грехов внешнего человека, то есть тело – как храм Божий, о чем сказал апостол: Аще кто Божий храм растлит, под храмом разумея тело, рас­тлит сего Бог (1Кор. 3; 17), – столь же нужно старательности и подви­гов к охранению внутреннего человека, то есть души, от всякого лука­вого помысла, по сказанному: Всяцем хранением блюди твое сердце: от сих бо исходища живота (Притч.4:23).

Преуспеем же в этом, всегда противоборствуя и противореча лукавым помыслам тщеславия, ненависти, кичения, лести, похоти и неверия, ревности, любоначалия, со всей строгостью испытывая самих себя и охраняя ум свой от союза и согласия с тайными душевными стра­стями, с усилием предаваясь всякому доброму начинанию, труду и по­двигу, чтобы полагать препятствия своему сопротивнику.

Гадательно давая уразуметь единообразие и прямоту добродетелей, блаженный Моисей в образах показал, что душа должна руководиться не двумя расположениями: к худому и доброму, – но идти вслед только доброго, что нам должно возделывать в себе на двоякие плоды: и худо­го, и полезного, но единообразно делать полезное, всячески чуждаясь худого. Говорит же он о том загадочно: Да не ореши юнцем и ослятем вкупе (Втор.22:10), – то есть не запрягай на ниве своей вместе разно­родных животных, например, юнца и осла, но запряги однородных жи­вотных и ими возделывай ниву свою. Иначе говоря, на ниве сердца твое­го да не возделываются вместе и добродетель, и порок, но да возделы­вается одна добродетель. Еще говорит он: Ниже да облечешися в ризу различну от льна и волны вкупе ткану (Втор.22:11), – то есть шерстя­ную одежду не тки вместе с льном, а также льняную вместе с шерстью, не возделывай на участке земли своей двояких плодов в одно и то же время и дважды за лето (Втор.22:9), не своди разнородных животных для приплода, но всегда однородное с однородным. Всем же этим таин­ственно дает разуметь, что не порок и добродетель вместе должны в нас возделываться, но единообразно обязаны мы порождать из себя священ­ные плоды добродетели. Душа не должна входить в общение и единение с тем и другим духом – духом мира и духом Божиим. Напротив того, Моисей повелевает душе, соединяясь только с Духом Божиим и прилеп­ляясь к Нему, плодоносить святые порождения добродетели и плоды духовные; заповедует нам не соглашаться произволением на то и дру­гое, на худое и хорошее, но, избирая единственно хорошее и всячески чуждаясь худого, возделывать в душе единообразный плод доброде­тели, по сказанному: Сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся... неправду возненавидех и омерзих (Пс.118:128,163), – чтобы Господь, видя душевный подвиг, по человеколюбию Своему, собственной силой Духа непременно совершил в нас великое исцеление от тайных стра­стей, отмщая мысленным врагам нашим. Так Господь, говоря о вдовице, притесняемой соперником, когда пришла она к неправедному судье, требуя у него отмщения и получив его за неотступность долговремен­ных настоятельных просьб, научает нас не унывать в молитвах (ибо ска­зано: Глаголаше же и притчу к ним, како подобает всегда молитися, и не стужати си (Лк.18:1), заповедует нам неотступно молиться. После же Господь присовокупляет: слышите, что судия неправды глаголет. Бог же не имать ли сотворити отмщение... вопиющих к Нему день и ночь. Глаголю вам, яко сотворит отмщение их вскоре (Лк.18:6-8). Какой подвиг совершил апостол за учеников своих, в какую духов­ную меру старался привести их, внутренне молясь за них! И вместе, ко­гда высшую цель христианства неутомимо и с любовью к истине ставит на вид всем желающим стремиться к ней, когда старающимся прости­ратися в предняя делает известным апостольское правило для новой твари, – тогда что говорит он? – Наказующе всякаго человека и учаще всякой премудрости, да представим всякаго человека совершенна о Хри­сте Иисусе: в Немже и труждаюся и подвизаюся (Кол.1:28-29). А еще сподобившимся в Крещении принять печать Духа обетования желает, чтобы возрастали они в духовном своем преспеянии: Сего ради и аз слы­шав вашу веру о Христе Иисусе, и любовь, яже ко всем святым, не пре­стаю молить и просить о вас... да Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, даст вам Духа премудрости и откровения, в познание Его: просвещенна очеса сердца вашего, яко уведети вам, кое есть упование зва­ния Его, и кое богатство славы достояния Его во святых, и кое преспе­ющее величество силы Его в нас верующих (Еф.1:15-19).

В точности же обозначил апостол и самый образ духовного при­частия и приобщения в достигших полного удостоверения, сказав: по действу державы крепости Его в вас, верующих, юже содея о Христе, воскресив Его от мертвых (Еф.1:19-20), – то есть чтобы по этому действу Духа и вы получили полное удостоверение (в своей причаст­ности к Нему). И опять в том же послании, несколько ниже, желая, чтобы достигли они высшего возрастания и духовного преспеяния в совершенстве, молится, говоря: Сего ради преклоняю колена моя ко Отцу Господа нашего Иисуса Христа, из Негоже всяко отечество на небеси и на земли именуется: да даст вам по богатству славы Своея, силою утвердитися Духом Его во внутреннем человеце, вселитися Хри­сту верою в сердца ваша: в любви вкоренени и основани. Да возможете разумети со всеми святыми, что широта и долгота и глубина и высо­та. Разумеети же преспеющую разум любовь Христову, да исполните­ся во всяко исполнение Божие (Еф.3:14-19). В другом послании, изла­гая учение о том же, показывая ученикам преизбыток духовного бо­гатства и убеждая их в поспешности (необходимости) восходить в совершенную меру, сказал он: Ревнуйте же дарований духовных: и еще по превосхождению путь вам показую (1Кор. 12; 31). Аще языки чело­веческими глаголю и Ангельскими, любве же не имам, бых медь звенящи, или кимвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. И аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, ни кая ползами есть (1Кор.13:1-3). Присовокупляет он и то, какие плоды имеет любовь, и как приобретшие ее совершенно освобождаются от греховных страстей: любы не завидит: любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си... не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине: вся покрывает, всему веру емлет, вея уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает (1Кор.13:4-8). А это означает, что сподо­бившиеся исчисленных выше дарований Духа и не приявшие еще из­бавления по совершеннейшей и действенной духовной любви, нахо­дятся пока в опасности, борении и страхе, хотя и имеют уже духовные дарования.

Какова же духовная мера, уже не подлежащая падению и страсти, а именно, что и языки Ангельские, и пророчество, и вера, и всякое ведение, и дарования исцелений (хотя и это суть действия того же Духа) ничего не значат в сравнении с высочайшей добродетелью и с полнотой совер­шенной любви, – сие апостол показал для желающих тщательно вос­ходить по пути христианства, чтобы сподобившийся этих дарований не подумал о себе, что и при неполном действии благодати достиг уже он совершенства, чтобы, возмечтав, будто бы ни в чем не имеет уже нуж­ды, и удовлетворившись одними низшими дарованиями, не остался не достигшим совершенной меры любви. Указанием же цели совершен­ства апостол учит, чтобы каждый, признавая себя нищим перед таким богатством любви, непрестанно и неослабно подвизался подвигом доб­рым, и проходил духовное поприще, пока не достигнет цели, по сказан­ному: Тако тецыте, да постигнете (1Кор.9:24).

Вот как во многих местах апостол ставит на вид всем предел, цель и правило благочестия и совершенства, молясь за учеников своих, чтобы все они достигли одной и той же цели. Этот же апостол, в другом еще месте верным и любящим Господа показывая превосходство совершае­мого о Христе обновления и пременения (перемены), говорит: Ни обре­зание что может, ни необрезание, ни нова тварь. И елицы правилом сим жителствуют, мир на них и милость, и на Израили Божии (Гал.6:15-16). И еще: аще кто во Христе, нова тварь: древняя мимоидоша (2Кор.5:17). Одним речением – нова тварь – явственно выразил апо­стольское правило. Выражение же нова тварь значит не что иное, как сказанное им же в другом месте: Да представит ю себе славну Церковь, не имущу скверны или порока, или нечто от таковых, но да будет свята и непорочна (Еф.5:27), – то есть совершенная чистота от срама (а это есть освобождение от страстей), исполненное Божественной силы Духа, неизреченное и таинственное во святыне общение, производимое в серд­цах святых, сподобившихся нового преестественного духовного наслаж­дения добродетелями, – вот что есть нова тварь о Христе, как учит апо­стол. Но и слова: Очистите убо ветхий квас, да будете ново смешение (1Кор.5:7), и: да празднуем не в квасе ветсе... но в безквасиях чистоты и истины (1Кор.5:8), – представляют ту же цель. Но поскольку не имеем достаточных сил к борьбе с началами и вла­стями и духами злобы, апостол увещевает нас воспринять на себя вся оружия Божия. Облекитесь в броню правды, обуйте нозе во уготование благовествования мира, препояшьте чресла истиною... над всеми же вос­приимши щит веры, в нем же, говорит он, возможете стрелы лукаваго разжженныя (то есть внушения нечистых страстей) угасити: и шлем спасения восприимите, и меч духовный, иже есть глагол Божий, чтобы с этим исчисленным теперь духовным оружием, высшим естества чело­веческого, возмогли мы стати противу жестоким кознем диавольским (Еф.6:11-17). Самый же способ, каким можем приобрести все, в точно­сти обозначил апостол, сказав: Всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом, и в сие истое терпяще и бдяще... во всякой молитве (Еф.6:18). Потому апостол и желает всем, говоря: Благодать Господа Иисуса Христа, и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа со всеми вами (2Кор.13:13). И еще: всесовершен ваш дух и душа и тело непорочно в пришествие Господа нашего Иисуса Христа да сохранится (1Фес.5: 23). Вот сколь многими способами приводит он в ясность (делает яс­ным) прямой путь правды и высокую цель христианства, всех убеждая и всем желая достигнуть этой цели, взирая на которую любители исти­ны всячески и неутомимо подвизаясь в вере, и уповании, и во всяком благоустройстве добродетели, дали бы обет и желали прийти к ней. Таковые, освободившись от всякого греха, в состоянии будут чисто, совершенно и неукоризненно исполнить и великие заповеди, в которых закон и пророцы висят: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею... возлюбиши искренняго твоего яко сам себе (Мф.22:40, 37-39).

Если по видимости слишком распространили мы рассуждение о цели благочестия, какую предлагают нам Господь, апостолы и все Богодух­новенные Писания, подтверждая все многими свидетельствами, то, как думаем, сделали это не без особой мысли, но чтобы всяким способом непоколебимо и несомненно удостовериться в том, какое у нас упова­ние веры, какая наша цель и какое предлежит нам поприще. Особенно же мы, которые восприняли монашескую жизнь, поставили себя вне мирских уз и плотского общения, и решились пребывать о Христе дев­ственниками, чтобы каждому и каждой постоянно иметь в виду, куда мы призваны и какой обязаны достигнуть меры.

А потому отложим всякое самомнение о некоторых соделанных нами добрых делах, рассуждая о себе, что, действительно, мы – ничто, (особенно) в сравнении с превосходством совершенной меры звания и неисследимого богатства любви Христовой. (Будем же) всеми способа­ми, изо всех сил и со всяким тщанием себя самих и, по слову Господню, все, что имеем в веке сем, всегда усердно посвящать на благое; сверх же сего, отрекшись от души своей, ежедневно с радостью воспринимать на себя крест и, последуя за ним, Самого Господа во всем имея для себя образом, примером и предположенной для нас целью, по сказанному: подобна мне бывайте, якоже аз Христу (1Кор.4:16), терпением да те­чем на предлежащий нам подвиг: взирающе на Началника веры, и Совер­шителя Иисуса, Иже вместо предлежащих Ему радости, претерпе Крест, о срамоте нерадив, одесную же Престола Божия седе (Евр.12: 1-2), – чтобы не обольститься нам по злоухищрению злобы мнением о своей праведности, будто бы уже достигли мы совершенства, и не ос­таться без высших духовных преспеяний, удовлетворившись некоторы­ми духовными дарованиями или немногими какими-нибудь добрыми делами, успокоившись на том. Напротив, как любители истины до кон­ца пребудем в труде, в скорби, в подвиге, и непрестанном течении, с каждым днем простираясь постоянно в предняя, и забывая убо задняя (Флп.3:13), алкая и жаждая всегда правды, имея сокрушенное сердце, как не достигшие еще звания, в которое призваны, и не приявшие со­вершенной меры христианства, не пришедшие еще в совершенную лю­бовь Христову.

Действительно желающие достигнуть предложенной и предуказан­ной высочайшей цели всегда уязвлены желанием, до последнего даже издыхания, стремиться к оному званию неизглаголанного совершенства, не удовлетворяясь никаким причастием низших доброт (сопричастно­сти к обычным степеням) праведности: постам, или бдениям, или мило­стыни, или духовным дарованиям, – не успокаиваясь на них, а при всех добрых качествах и совершенствах всецело посвящая себя всем добро­детелям, и, таким образом, (все равно) чувствуя себя недостаточными в рассуждении добродетели, никак не подумают, что исполнили они за­кон премудрости. Напротив, хотя и честны пред Богом, но будут почи­тать сами себя недостойными; хотя преспевают духовно, но сами себе покажутся только начинающими; хотя уже велики, уничижат себя и вменят в ничто. Таким образом, как уверовали и в какой мере возлюби­ли, в такой примут награды благовестия Царствия. Таковые души в состоянии будут благоугодить Богу и наследовать Царствие. Они как имеющие сокрушенное сердце, нищие духом, алчущие и жаждущие прав­ды, вожделевающие совершенных (духовных) почестей за высокую лю­бовь свою к Богу будут награждены высокими дарами.

И так как достаточно сказано о надежде достигнуть цели, какую особенно должны иметь обрекшие себя на монашескую жизнь и возлю­бившие девство, то необходимо поговорить о собрании и святом соче­тании братства в монастырях, о том, как братья должны жить и вести себя друг с другом, какими трудами, потом и упражнениями любители истины могут достигать сказанной выше цели благочестия. Необходимо поговорить об этом, чтобы люди ревностные и постоянные, (иду­щие) путем, ведущим в небесный град, вступив на этот путь усердно, шествовали с тем же усердием, пока не достигнут (цели).

Стремящийся к цели благочестия и желающий идти по следам Гос­подним, удалившись из мира, от мирских удовольствий, безусловно предав себя братству, по Евангелию отрекшись отца, матери, жены, детей, братьев, родства, богатства, славы, благородства и вступив в монастырь, как бы в дополнение ко всему прекрасному, прежде всего да присовокупит это: еще же и душу свою (Лк.14:26).

Что же значит – отречься от души своей? Безусловно и всецело предать себя братству, и вовсе не исполнять собственной своей воли, но поставить себя в зависимость от Божия Слова, почерпнутыми в нем свя­тыми и чистыми разумениями заповедей Господних украшать душу и признавать их спасительными и свойственными (душе); вовсе не иметь ничего в своей власти, кроме одежды, которую человек носит, чтобы можно было совершенно не иметь (ни о чем мирском) попечения, но всегда с радостью исполняя только то, что кому приказано. Отрекший­ся от души своей, как купленный Честной Кровью Христовой, как бла­годарный раб особенно почитает во всем настоятелей всех братии – как господ и владык, по слову Самого Господа: кто из вас хочет быть первым и великим, тот да будет из всех последний, всем слуга и всем раб (Мф.20:26-27). Сколько зависит от него, пусть не домогается от братии ни слова, ни чести или похвалы за услуги или житие, по сказан­ному: Со благоразумием служаще, якоже Господу, а не яко человеком ...не пред очима точию работающе яко человекоугодницы, но яко же раби Христовы (Еф.6:7,6), – и, предав себя Господу, да идет путем узким и тесным. Как любитель Царствия (пусть он) охотно и с радостью да под­клонится под легкое и благое иго Христово, уготовляющее ему великое спасение, если с великодушием и терпением пребудет до конца в том благом и душеполезном рабстве. Всех же начальников да почитает свои­ми Христу и наследниками Царствия, и да пребывает во всяком под­чинении каждому, особенно же настоятелям братии, неся по приказа­нию бремя забот об обители, всегда почитая себя обязанным услужи­вать братиям с любовью и простотой, по сказанному: любовию рабо­тайте друг другу (Гал.5:13), ни единому ничимже должни бывайте, точию еже любити друг друга (Рим.13:8).

Но и вы, подвижники и настоятели братства, приняв на себя вели­кое дело, так поборайте (уничижайте) смиренномудрием хитрые коз­ни злобы, чтобы вам, ввергнувшись в страсть гордыни и властвуя над братиями, и превозносясь пред ними, вместо величайшей пользы не причинить ущерба и великого вреда душе. Напротив того, как сердо­больные отцы, ради Бога предав себя на служение братству, а не на господствование, во всем заботясь о братьях телесно и духовно, стара­ясь о пользе души каждого, прилагайте о них попечение, как о чадах Божиих. Таким образом, приближая к себе и согревая для духовной пользы весь священный собор братства, получите небесную награду от Христа. Потому въявь (истинно) соблюдайте сан настоятеля, как то: распоряжайтесь, или приказывайте, или подавайте советы искусней­шим из братии, или иному делайте выговор, или обличайте, где нужно, или упрашивайте, где должно, по заповеди апостольской (Тим.4:2), чтобы по неведению, под предлогом смирения и кротости не пришли в замешательство дела монастырские, когда настоятели и старейшие не сохранят чина последовательности.

Втайне же, мысленно, почитайте себя рабами, недостойными вся­кого из братии. И как добрые пестуны, которым вверены господские дети, со всяким благоразумием и страхом Божиим старайтесь каждого из братии направлять ко всему доброму, зная, что за таковой труд со­блюдется нам у Бога великая и неотъемлемая награда. И как руководи­тели детей нередко, ради обучения или образования нравов, не щадят этих собственных своих господ, но вразумляют их бичом, доказывая тем великое свое к ним расположение и усердие, в надежде, что сдела­ются те мудрыми и славными в мире, – так и вы, настоятели-подвиж­ники, не по страсти гнева или высокоумия наказывайте необразован­ных и младенствующих братий, но по Христову человеколюбию, с це­лью духовной пользы, в надежде оказать помощь руководимым вами к Небесному Царствию. В этой мысли старайтесь направлять младенче­ство братии, по сказанному выше, к тому, что для каждого полезно: или прошением, или выговором доводите до обращения, движимые единственно Божией ревностью и Христовым человеколюбием, а не по злобе, как бы отмщая за самих себя; наказывайте, чтобы, показав со­вершенство труда, какой приняли вы на себя ради Бога, соделаться вам наследниками Небесного Царствия. Ибо в таком случае, действитель­но, Ангельская будет жизнь, когда настоятели и старцы будут руководиться такой мыслью, когда все братья, со всей радостью подчинив­шись друг другу, станут взаимно один другого почитать своим госпо­дином, и один другому отдавать большую честь.

Итак, братья должны жить между собой в простоте, чистоте, еди­нодушии, мире и сердечной искренности. Никто да не превозносится пред другим, и да не почитает себя лучшим, или высшим кого бы то ни было, а, напротив того, как ученик Христов да признает себя скудней­шим всех людей, как сказал Сам Господь: возносяйся, смирится: и смиря­яйся, вознесется (Лк.14:11), – то есть кто из вас хочет быти первым, бу­ди вам раб и всем слуга. Якоже Сын Божий не прииде, да послужат Ему, но послужити и дати душу Свою избавление за многих (Мф.20:26,28). И апостол говорит; Не себе до проповедуем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради (2Кор.4:5). Потому умоляем вас, желающих стать подражателями Христовыми, для покоя, взаимного друг другу подчинения и полезного рабства будем готовы, если можно, и пострадать за ближнего, имея для себя образом и примером, и содей­ственником во всем добром Господа, по сказанному: любящым Бога вся поспешествуют во благое (Рим.8:28), – чтобы любовью, простотой, отсутствием соперничества и кичливости мог сохраняться в братстве союз мира, как в едином теле и духе Христовом, когда братья взаимно подчиняются друг другу в страхе Господнем.

Потому каждый, намереваясь держаться подобных правил, прежде всего всеми мерами да старается иметь в сердце своем священную лю­бовь и страх Божий (а это есть первая и великая заповедь), и непрестан­но да просит их у Бога и частым, лучше же сказать, непрестанным на­поминанием о (Господе) небесной любви – и да приобретает их. Воз­растая с преспеянием, при попечительности, труде и борении ума можем мы приобрести любовь к Богу, образующуюся в нас по благодати и дару Христову, как сказано в книге Премудрости: аще взыщеши ея яко среб­ра, и якоже сокровища испытавши ю: тогда уразумееши страх Госпо­день, и познание (Притч.2:4,5).

В любви же к ближнему легко и чисто можем преуспеть. Если пер­вое (заповедь) поставишь на первом месте, то второе, следуя за первым, совершится по порядку. Если кто вознерадит о первой и великой запо­веди – о любви к Богу, которая при Божией силе образуется в нас из внутреннего расположения, доброй совести и здравых мыслей о Боге, но вознамерится же иметь попечение о втором, внешнем только служе­нии, то невозможно, чтобы он был в состоянии исполнить сие служение чисто и здраво. Ведь козни злобы, находя ум далеким от памятования о Боге, от любви и от стремления к Богу, или представляя трудными и тяжкими Божии заповеди, производят в душе роптания и жалобы на служение, совершаемое для братии, или, обольщая мыслью о своей праведности, надмевают человека и делают, что почитает он себя досточе­стным и великим и в совершенстве исполнившим заповеди. А когда че­ловек возомнит о себе, что делает он доброе и соблюдает заповеди, то­гда погрешает, произнося сам о себе суд и не принимая суда от Судящего праведно. Ибо тогда бываем истинно достойными Христа и чадами Божиими, когда, по изречению Павлову, Дух Божий спослушествует духу нашему (Рим.9:1), а не когда в собственном своем мнении припи­сываем себе праведность. Не хваляй бо себе, сказано, сей искусен, но его­же Бог восхваляет (2Кор.10:18).

Когда человек далек от памятования о Боге и от страха Божия, тогда необходимо ищет он славы и домогается похвалы от тех, кому служит. Такого же человека Господь обличает, говоря, что он невер­ный: Како вы мажете веровати, славу друг от друга приемлюще, и сла­вы, яже от Единаго Бога, не ищете (Ин.5:44)? Такой человек, по слову Евангельскому, омывает внешнее сткляницы и блюда, внутрьуду же он полни хищения и неправды (Мф.23:25). А когда самый ум и душевное расположение всегда заняты помышлением о Боге и стремлением к Нему, представляя в памяти все прекрасное, елика суть истинна, елика честна, елика праведна, ...елика доброхвална (Флп.4:8), тогда в сообраз­ность (соответствие) любви Божией человек всегда получает совершен­нейший успех.

Достигается же это борьбой и трудами ума, потому что противник всегда препятствует прекрасному, обольщает или увлекает ум, чтобы при памятовании о прекрасном не возлюбил он горняго, но обольстил волю свою какими-нибудь земными мыслями и пожеланиями. Ибо ко­гда ум занят любовью к Богу и памятованием о Нем, это – смерть и поражение лукавому, какие только можем нанести своей тщательно­стью. Отсюда может произойти и чистая любовь к брату, а равно истин­ная простота, и кротость, и смирение, и искренность, и доброта, и мо­литва, и совершенное последование святым заповедям. Через одну един­ственную и первую заповедь о любви к Богу, поистине, получают точную (совершенную) полноту.

Итак, много потребно борьбы и тайного, невидимого труда. Долж­но всегда производить испытание помыслов, а изнемогшие чувства души нашей непрестанно упражнять в различении доброго и худого, осла­бевшие душевные члены возгревать стремлением ума к Богу и тщани­ем, к Нему всегда прилепляясь умом своим, чтобы при помощи Божией благодати, по апостольскому изречению, быть в единый дух с Господом. Такую тайную борьбу, размышление о Господе и труде надобно иметь всем нам, и днем, и ночью, и при всяком исполнении заповеди, – мо­лимся ли, или служим, или едим, или пьем, или другое что делаем.

И всякое предприемлемое нами благое упражнение в добродетели да совершается во славу Божию, а не окажется совершаемым к собствен­ной славе нашей. Ибо всякое последование заповедям (только тогда) освящается и совершается нами чисто, (когда оно существует) при не­престанном памятовании о Господе, при страхе и любви к Богу. В таком случае поставим мы себя вдали от противника, который оскверня­ет совершение заповеди, сквернит труд наш и хочет привлечь (присво­ить) его к себе, и тогда все, повелеваемое в заповедях, покажется нам удобным и легким, потому что любовь Божия в нас делает удобными заповеди и разрушает затруднительное в их соблюдении. Именно лю­бовью к Богу произведены будут и удобство, и легкость (исполнения) заповедей. Ибо все усилие и тщание противника, как сказано, состоит в том, чтобы найти возможность отвлечь ум от памятования о Боге, от страха и любви ко Господу, употребив для сего земные приманки, или какими-нибудь благовидными мыслями отвратить ум к благам мни­мым от блага истинного, то есть от любви к Богу. Ибо все, что ни делает человек хорошего, лукавый хочет очернить и осквернить, и уси­ливается примешать к заповеди собственные свои семена тщеславия, или самомнения, или ропота, или чего-либо подобного, чтобы не име­ло себе места доброе и хорошее, совершаемое смиренномудренно и усердно только для Бога. Итак, каждому потребно много ведения и рассуждения, чтобы ум смог распознавать козни и ухищрения лукаво­го и совершенно сделаться чуждым греха.

А чтобы не показалось иным, будто бы говорим что-либо от себя, докажем сие Святыми Писаниями. Написано, что Авель принес жертву от первородных овец... и от туков, и Каин, подобно ему, принес дары от плодов земли, – но не от первородных; и презре Бог, сказано, на жерт­вы Авелевы, а на дары Каиновы не внят (Быт.4:4,5). Итак, отсюда уже познаем, что можно и хорошее какое-нибудь дело сделать нерадиво, или небрежно, или так, что оно почему-либо не благоугодно Богу, а можно сделать его по воле Божией, тщательно, трезвенно, – для Бога; тогда, верно, окажется оно благоугодным пред Богом. И патриарх Авраам священнику Божию, Мелхиседеку, принес в дар лучшее из добычи, и за это получил от него благословения.

Что же этим гадательно дает уразуметь Дух, возводя нас к высше­му созерцанию? Не то ли, что всегда должны мы приносить Богу выс­шее и первое, тук всего состава нашего, то есть самый ум, самое распо­ложение, самый правый помысел наш, самую силу любви в душе на­шей, начаток целого нашего человека, священную жертву сердца, лучшие и первые из правых помыслов, непрестанно упражняясь в памя­товании о Боге, в размышлении и любви? Ибо таким образом можем ежедневно иметь приращение в любви Божественной силой Самого Бога. И тогда бремя праведности заповедей покажется для нас легким, и ис­полним их чисто и неукоризненно при содействии нам Самого Госпо­да, своим к Нему стремлением, распаляемые верой, и любовью, и взы­сканием всех заповедей Его.

В рассуждении же видимых подвигов, касательно того, какое доброе дело есть первое и высшее, известно, возлюбленные, что все добродетели связаны между собой, и одна на другой держатся. Подобно некоей ду­ховной цепи, все они одна от другой зависят: любовь – от радости, ра­дость – от кротости, кротость – от смирения, смирение – от услужливости, услужливость – от упования, упование – от веры, вера – от послушания, послушание – от простоты. Как и с противной стороны худые дела связаны одно с другим: ненависть – с раздражительностью, раздражительность – с гордынею, гордыня – с тщеславием, тщесла­вие – с неверием, неверие – с нерадением, нерадение – с расслаблением, расслабление – с леностью, леность – с унынием, уныние – с нетерпеливостью, нетерпеливость – с сластолюбием, да и про­чие члены порока находятся во взаимной между собой зависимо­сти. Точно так и на доброй стороне добродетели взаимно одна от дру­гой зависят.

Главное же во всяком добром рвении и верх добрых дел – это по­стоянное пребывание в молитве, которой можем ежедневно приобре­тать и прочие добродетели, испрашивая у Бога, потому что у Единого Бога благость. В молитве у удостоившихся Божественным посещением производится некое таинственное общение духовной деятельности и единение расположения самого ума в неизреченной любви к Господу. Небесные восторги любви, пламенная приверженность ежедневно во­влекают духовное в любовь к Богу у того, кто принуждает себя посто­янно пребывать в молитвах, как сказано: Дал еси веселие в сердце моем (Пс.4:8). И Господь говорит: Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.17:21). А сие пребывание Царствия внутри нас что иное означает, как не небесное веселие духа, действенно производимое в душе достойной? Ибо если в Царстве Небесном наслаждение и радость, и духовное веселие в вечном свете будут иметь святые, то еще здесь святые и верные души удостоиваются получить залог и начаток этого через действенное об­щение Духа. Сказано: Утешаяй нас о всякой скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущыя во всякой скорби, утешением, имже утешаемся сами от Бога (2Кор.1:4), Но и сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Пс.83:3). Яко от тука и масти да исполнится душа моя (Пс.62:6). Разумеется же здесь действенное веселие духа и утешение святыни. Про­чие же предписания всех заповедей – то же, что члены при главе. Все­цело предавшие себя Богу должны по мере сил исполнять их (заповеди), так как всем, очевидно, предлежит (предстоит) одна цель благочестия, о которой пространно уже говорили мы, приводя в подтверждение сви­детельства Писания, а именно, чтобы по вере и великой ревности о всех добродетелях сподобиться нам исполнения Духом Святым, и приобре­сти совершенное освобождение от страстей, то есть очищение сердца, производимое в душах верных и благочестивых освящающим Духом. Потому каждый да посвящает себя добру в той мере, до какой прости­рается душевная любовь к Богу. И, наконец, если кто желает непре­станно молиться, то да пребывает он постоянно в молитве.

Каким же образом, – по замеченному выше и сказанному Госпо­дом: не тем ли паче Бог имать сотворити отмщение вопиющих к Нему день и нощь, (ибо говорится: глаголаше же и притчу, как подобает все­гда молитися и ... стужати), а равно и облечения в небесное оружие Духа, – сподобятся желающие и уверенные, что достигнут этого? Апо­стол сказал: Всякою молитвою и молением молящеся на всяко время ду­хом, и в сие истое бдяще во всяком терпении, и молитве (Еф.6:18). Итак, если кто из братии желает вступить в подвиг молитвенный из любви к небесным благам, то надлежит его допустить (разрешить ему), ибо он весьма достоин похвалы пред людьми и пред Богом. Таковому да будет с радостью дозволено единодушными братьями пребывать в молитве, чтобы и сами они могли получить награду от Бога за данное брату со­изволение и доброе ему содействие. Только бы молящийся со всей трез­венностью, по совести испытывал сам себя, точно ли имеет непрестан­ное памятование, непрерывно ли бывает в подвиге, противясь всему, что питает злобу людей и излишние помыслы, принуждая ум стремить­ся ко Господу, и от Него ожидая благодатной зашиты, чтобы таким образом плоды его (келейной молитвы) делались к общему назиданию для всех явными ежедневно.

Кто имеет любовь ко Господу, хотя бы не было еще в нем уязвле­ния и горения любовью Божественной во время молитвы, но если дела­ет он над собой усилия, подвизается и принуждает волю к этому труду, безусловно предавая себя небесной любви, стараясь приобрести истин­ную духовную молитву, по сказанному: дающий молитву молящемуся, – то тому с радостью да позволят пребывать в молитве прочие братия, а лучше сказать, да содействуют ему как помощники, признавая собствен­ным своим приобретением преспеяние брата в совершеннейшем. И да не отвлекают его от молитвы, действуя по соперничеству и ревности, да не препятствуют началу прекрасного ревностного подвига, и да не пре­рывают доброго стремления к Богу. Бог, видя горячность взаимной любви, исполнит прошения всех, удовлетворяя каждого за правое и доб­рое изволение касательно друг друга. И сие особенно тщательно долж­но выполнять с великой рассудительностью вы, настоятели братии. Таким образом мыслей старайтесь вы приводить в порядок себя и жи­вущих с вами братии, чтобы не встречал себе препятствия никто из тех, о ком выше сказано: подвигом подвизайтеся.

Потому пребывающий постоянно в молитве, как принял на себя самое главное дело, так должен принять обширнейший подвиг, вели­кий труд и непрестанное старание. Постоянному пребыванию в молитве есть много греховных препятствий: сон, уныние, отяжеление тела, кру­жение помыслов, беспорядочность ума, нерадивость, нетерпение, рас­слабление и другие тонкие внушения злобы. За ними следуют скорби, восстания самых лукавых духов, которые ведут брань с душой, в дей­ствительности непрестанно взыскующей Бога, противоборствуют ей до крови и возбраняют приблизиться к Богу. Постоянно пребывающий в молитве должен мужаться со всей трезвенностью и тщательностью, и со всяким усилием души и тела, в терпении всякого рода. Как дей­ствительно несущий на себе крест да пребывает он непрестанно в бо­рении, и в великом труде, и в плаче, и в скорби ради Царствия, не рас­слабевая, не предаваясь кружениям греховных помыслов, или сну, или унынию, или расслаблению, или смущению ума, не употребляя возму­тительных и непристойных слов, по нерассудительности не предаваясь мыслью чему-нибудь подобному и не удовлетворяясь телесным толь­ко коленопреклонением, между тем как ум находится в смущении или кружении. Ибо если кто не приготовит себя к строгому трезвению и не будет производить всегдашних испытаний и наблюдений над умом, вожделевая всегда Господа, то обольщаемый злобой втайне, различ­ными способами, может он превозноситься и надмеваться над прочи­ми, неспособными еще, как он, постоянно пребывать в молитве. Та­ким образом, при подобных ухищрениях злобы прекрасное это дела­ние предаст он сопротивнику.

Напротив, как принял таковой брат на себя важнейшее дело – мо­литву, так обязан он в большей пред другими мере принять на себя и труд, и попечение, и подвиг, чтобы не потерпеть какого хищения от зло­бы. Кто взялся за важнейшее доброе дело, с тем и противник борется сильнее, в намерении запнуть его. Итак, должно нам произрастить в душе своей плоды любви, смирения, простоты и рассудительности, что­бы видно было, как преспеваем и восходим к совершенству, чтобы и тех, которые по младенчеству неспособны еще, подобно нам, пребы­вать постоянно в молитве, когда добрые плоды наши будут для них явны, возбудить и довести до желания охотно и ревностно посвятить себя на такой подвиг. Если молитву нашу не будут украшать смиренномудрие, любовь, это – личина молитвы.

Говорим же сие не об одной только молитве, но о всяком труде и подвиге: девства ли, молитвы, или чтения, или поста, или бдения, или псалмопения, или служения, а также, если другой подвиг и другое какое делание совершаются нами ради добродетели. Если не находим в себе плодов любви, мира, радости, кротости, смирения, простоты, искрен­ности, веры, долготерпения, независтливости и для всех (братии) не приносим таковых плодов мира, – то напрасны и суетны наши труды и подвиги, потому что всякое делание и все подвиги должны быть пред­принимаемы для этих только плодов. Когда же не находится в нас пло­дов мира и любви, напрасно и суетно все наше делание. Не имеющие таких плодов в день Суда окажутся подобными пяти юродивым девам, которые не запасли здесь в сосуды сердца духовного елея, то есть ду­ховной действенности представляемых (воображаемых) ими доброде­телей, за то и названы юродивыми, и не допущены в духовный брачный чертог Царствия. И подвиг девства за недостатком добродетелей, за то, что не было действенного вселения в них Духа Святаго, вменен им ни во что. Как при возделывании, например, винограда все попечение и весь труд предприемлются для будущего наслаждения плодами, а если в винограднике не найдено плодов, все труды возделывания стали на­прасны и суетны, так, если с совершенной несомненностью и духовным ощущением не познаем в себе произведенных действенностью Духа пло­дов любви, мира, радости и смирения, долготерпения, веры и других, какие исчислил апостол, то напрасным оказывается и подвиг девства, и суетным труд молитвы, и поста, и бдения. Ибо это такие душевные и телесные труды, которые должны быть совершаемы в надежде духов­ных плодов. Плодоносие же Духа в добродетелях есть духовное насла­ждение нетленным удовольствием, производимое Духом в сердцах вер­ных и смиренных.

С великой разборчивостью разумения да оцениваются всякое дела­ние, труд и подвиг человеческой природы, а в число плодов вменяются только те, которые по вере и надежде производятся в достойных Духом Святым. А если кто, недостаточно различая собственное свое делание и свой подвиг, почтет их плодами Духа, то приобретет о себе весьма сует­ную мысль и лишится великих духовных благ, понадеявшись, что не от духовной действенности бывает успех во всех исчисленных выше до­бродетелях. Кто всецело посвящает себя всегда Богу и без всякого нера­дения употребляет возможные по его силам тщательность и труд, а рав­но не оставляет в бездействии и прочих человеческих изменяемых доб­лестей, с несомненностью веры на Бога надеясь на избавление с помощью благодати Христовой, тот удостаивается по благодати Бо­жией взойти на самый верх непоколебимой добродетели и любви.

Как живущий в мире сладострастно и всецело предается греху с великим удовольствием и удовлетворяет неестественным страстям бес­честия: распутству, блуду, пьянству, любостяжательности и прочим порокам, по долговременному навыку наслаждаясь ими с великим удо­вольствием как естественным, – так совершенный христианин всякую добродетель и все, превосходящие природу нашу, совершенные пло­ды духа, как то: истинную и неизменную любовь и мир, долготер­пение и благость, кротость и терпение, веру и смиренномудрие, и прочие дела истинной добродетели, производит с услаждением и духовным удовольствием. Они для него стали как естественные и обыкновенные, он совершает их уже без утомления и легко, не борясь более с греховными страстями, как совершенно искупленный Госпо­дом и сподобившийся соделаться чистым жилищем Его, возбуждае­мый к добродетелям Божественной силой, в радовании и веселии от Святаго и достопоклоняемого Духа, приобретя в сердце совершенный преобладающий мир Христов. Такой человек по причине действенного вселения в него Святаго Духа не только подобное делание добродетелей совершает уже с вели­ким наслаждением, без утомления, но легко и удобно восприемлет на себя труднейшее – страдания Христовы; ибо таковой укрепляем Ду­хом с великим вожделением и дает обет пострадать со Христом. И как другие, живущие в мире по плоти, великим удовольствием, веселием и вожделенным для себя почитают быть в почестях, в славе, принимать поклонение, обогащаться, роскошествовать, начальствовать и иметь другие наслаждения жизни сей, – так сподобившиеся достигнуть ис­численных выше добродетелей христианских, в удовольствии и духов­ном услаждении, с радостью и веселием, по блаженной надежде воскре­сения, без утомления головы, а лучше сказать, – признают для себя вожделенным быть в наготе, в голоде, терпеть всякое злострадание ради Господа, подвергаться ненависти, бесчестию, стать как бы отребием мира сего и, наконец, быть распинаемыми и принимать на себя всякое юродство. Ибо слава христиан, их богатство и забавы, и сокровища, и похвала Христова страдания, по апостольскому изречению: Не точию же, но и хвалимся в скорбех (Рим.5:3). И по сказанному Самим Госпо­дом: Блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол гла­гол на вы лжуще Мене ради. Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша мно­га на небесех (Мф.5:11-12). И блаженный Павел взывает об удоволь­ствии, какое находил он в страданиях за Христа, говоря: Сладце убо похвалюся паче в немощех моих, да вселится в мя сила Христова. Тем же благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах... в теснотах по Христе: егда бо немощствую, тогда силен есмь (2Кор.12:9-10), якоже Божии слуги в терпении мнозе (2Кор.6:4). Полное вселение в них Духа Свята­го и нетленное, действенное утешение будущей бессмертной надеждой воскресения приуготовляет их к тому, что страдания Христовы прием­лют они с самой сладостной уверенностью и с великим услаждением. Таков истинно прилепившийся к Господу и соделавшийся един дух с Господем (1Кор.6:17). Ибо только действенностью Духа и святостью добродетелей могут быть рассеяны нечистые страсти и внушения злобы, – и тогда легко и удобно принять на себя страдания Христовы.

А не сподобившиеся еще воспринять их на себя по действию Духа, вожделея их при собственном старании, с упованием и верой, да раз­мышляют непрестанно о заповедях и страданиях Господних; сколь воз­можно употребляя над собой усилие, да упражняются в делании, наде­ясь, что совершенно преуспеют в нем с помощью Духа. Так соразмерно с возрастающим упованием, вожделением и размышлением ума воспри­емлем с удовольствием Дух, воздействующий в силе, и делание Еван­гельских заповедей, а также с радостью приемлем и терпение страда­ний Христовых. Сподобившись, таким образом, по причине действен- ного вселения и общения с нами Духа соделаться совершенными хри­стианами, будем наследниками вечной жизни.

Потому так подвизайтесь, так уготовляйте себя на всякое дело бла­гое все, вкупе стремящиеся к цели благочестия, особенно же вы, пону­ждающие себя постоянно пребывать в молитвах, потому что имеете на­дежду получить толикие блага, – так подвизайтесь, чтобы послужить вам к назиданию и пользе для себя самих, и для ближних, и не причи­нить вреда себе и другим по нерадению и невнимательности. А неспо­собные еще в совершенстве посвятить себя делу молитвы, с верой, бла­гоговением и страхом Божиим уготовляйте себя на служение, на про­хождение послушаний или на какое-либо дело, или на что-либо, служащее к упокоению братии, как исполняющие Господню заповедь и делающие духовное дело. Не ждите себе чести или благодарности от людей – как приемлющие (ожидая) от них награду, но верно и трезвен­но будьте внимательны к этому, как к делу Божию, и служите с радо­стью как рабы Господни, не давая вовсе места злобе врага на оскверне­ние вашего доброго дела человекоугодием, или ропотом, или высоко­мерием, или расслаблением, или нерадением и небрежением, (не позволяя ему) отравлять и очернять ваше делание ядом своего коварства. Но пре­красное упражнение свое освящайте благоговением и любовью к Богу, и да будет оно благоприятно пред Богом. Господь с таким человеколю­бием и с такой беспредельной благостью снизошел к роду человеческо­му, что никому не попустил оставаться неспособным к добродетели или добрым делам, но каждому дал делание по силе его произволения, еже­дневно привлекая всех к высшим добродетелям, предписанным запове­дями. Сказано: иже аще напоит... чашею студены воды, токмо во имя ученика, аминь глаголю вам, не погубит мзды своея (Мф.10:42).

Видишь, до чего простер Господь удобство в исполнении (облег­чил делание) заповедей, чтобы никто не лишен был участия в добре, будучи даже немощным и слабым по произволению? И еще говорит: сотвористе единому сих... Мне сотвористе (Мф.25:40), – как скоро делаемое вами делается по Богу, а не для славы человеческой. И присо­вокупил: токмо во имя ученика, – то есть доброе дело да совершается по страху и из любви ко Христу. Делающих же что-либо доброе напо­каз, для славы и похвалы человеческой, Господь порицает, давая о них Свой приговор, сказав: все делают, да видимы будут человеку, – а впо­следствии с клятвой присовокупляет так: аминь глаголю вам: восприем­лют мзду свою. Потому и заповедует ученикам Своим: Внемлите мило­стыни вашея не творити пред человеки, да видими будете ими: аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесех (Мф.6:2-3,1). Человеческую славу и почести, и слышимые о себе похвалы советует Он отвергать и вовсе не касаться их мыслью; ожидать же себе, как выше сказано, истинной славы и похвалы от Единого Бога. Господь учил не тому, чтобы сделанное нами какое-либо добро не было знаемо людь­ми. – Ибо возможно ли это, когда в другом месте советовал стараться, чтобы подобно свету сияли пред людьми наши добрые дела, совершае­мые во славу Божию? Да видят, говорит Он, ваша добрая дела, и просла­вят Отца вашего, Иже на небесех (Мф.5:16).

Апостолы, законоположив Духом ничем не обременяться уверовав­шим из учеников, разве нуждных, то есть не касаться им блуда, идоло­жертвенного, удавленины и крови (Деян.15:28-29), умолчали о вели­ком числе заповедей – по многой и безмерной своей доброте и состра­дательности, чтобы, облегчив иго духовномладенческого возраста учеников, убедить сперва от идолопоклонства приступить к вере, а ко­гда верующие будут отчасти послушными слову истины, тогда сподо­бятся услышать важнейшие предписания заповедей и достигнуть духов­ного возрастания. Если же кто и к молитве ленив, и в служении, и в исполнении какого бы то ни было дела, служащего к упокоению бра­тии, выказывает неспособность, нерадение и небрежность и не усилива­ется тщательно и верно выполнять все, что велено, то апостол, именуя такого человека праздным, не признает его достойным и хлеба, сказав: аще кто не хощет делати, ниже да ясть (2Фес.3:10). И в другом месте сказано, что праздных и Господь ненавидит, что праздный не может быть верным. Премудрость говорит: мнозей бо злобе научила праздность (Сир.33:28). Человек обязан приносить плод в каком бы то ни было деле, совершаемом ради Бога, и быть тщательным хотя бы в одном хо­рошем деле, чтобы, (не) оказавшись совершенно бесплодным, не лишить­ся вечной жизни.

Итак, поскольку всем братьям, ведущим один образ жизни, предле­жит одна сказанная выше цель, то каждый да подвизается по мере сил и да верует Богу, как нелживому, (надеясь), что при всей доброй тщатель­ности и при упражнении в добродетели достигнет он совершенной меры христианского сыноположения. Простота же, искренность, взаимная любовь, радость и во всем смиренномудрие да будут всегда непоколе­бимыми в братстве – как основание, чтобы иначе, превозносясь или надмеваясь друг пред другом, или предаваясь ропоту, не соделать вам труда своего напрасным.

Напротив, по смиренномудрию своему почитая ближних лучшими себя и своими господами, соделаемся подражателями ради нас Обни­щавшего. И тот, кто непрестанно пребывает в молитвах, да не превоз­носится над неспособным еще к такой постоянной молитве, чтобы дело его смогло преспевать пред Богом и людьми. И тот, кто посвятил себя служению или прохождению другого какого послушания, да не ропщет по внушению злобы, да не клевещет на пребывающего в молитвах и постах, чтобы и ему приобрести благодать у Бога, чтобы и его дело стало приятным Богу,

Напротив того, будучи сочленами друг для друга, обязаны мы один другого покоить, по апостольской заповеди, ничтоже делая по рвению или тщеславию (Флп.2:3). Как телесные члены, управляемые одной ду­шой, без зависти услуживают друг другу, как и сказано: Не может же око рещи руце: не требе ми еси: или паки глава ногама: не требе ми есте. Но много паче, мнящийся уди тела немощнейши быти, нужнейши суть... сим честь множайшую прилагаем (1Кор.12:21-23), – так и мы, будучи сочленами друг для друга, как сказал апостол: единому друг другу уди (Рим.12:5), как управляемые Единым Духом, питаемые Единым жи­вым Словом истины, должны к взаимному друг друга упокоению приводить себя в общее согласие любовью и простотой, добротой и ра­достью. Ибо для того мы и созданы, как сказано: Того бо есмы творе­ние, созданы во Христе Иисусе на дела благая... да в них ходим (Еф.2:10). В таком только случае Богу приятны поступки каждого, и Он приемлет совершаемое единственно ради Его, когда сохраняете такое располо­жение взаимной друг с другом простоты. Тогда избыток упражняющих­ся в молитвах заменяет собой недостатки служащих и покоящихся, и обратно – избыток служащих заменяет собой недостатки пребывающих в молитвах, яко да будет равенство, якоже есть писано: иже многое, не преумножил есть: и иже малое, не умалил (2Кор.8:14-15).

Только бы, как сказали мы выше, утверждены были между братья­ми простота, любовь, смиренномудрие и независтливость. Тогда уже каждый с радостью да течет по прежнему поприщу и да подвизается подвигом добрым на неблазненном (незазорном) пути благочестия. В какой мере кто верует, любит и трудится, в такой же мере, ежедневно преспевая, сподобится Царствия. Вот подлинно Ангельская жизнь! Сие-то и значит: да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли, – когда не превозносимся друг перед другом, когда соединяемся друг с другом не­завистливостью, простотой, любовью, миром и радостью, преспеяние ближнего не почитая собственным своим ущербом, как сказано: Не сво­их си кийждо, но и дружних кийждо смотряйте (Флп.2:4). Таким обра­зом сострадая друг о друге, и особенно сильные о слабых и крепкие о немощных, в состоянии будем, по совету Павлову, исполнить закон Хри­стов (Гал.6:2). А в таком случае, живя вкупе, действительно возможем наступати на змию, и на скорпию, и на всю силу вражию (Лк.10:19), единомыслием и Христовой благодатью стирать главы духовным зми­ям злобы, наступая на аспида и василиска, и попирая льва и змия (Пс.90: 13). Ибо когда братья, по сказанному выше, живут между собой в люб­ви и простоте, тогда и посредственный, не будучи чуждым высокого духовного преспеяния и пребывая постоянно в молитве, при содействии и согласии братии более и более возрастает и преспевает, а подобно и низший, с любовью поощряемый высшими, ежедневно исправляется, с усердием простираясь в предняя.

Если же не так расположены вы друг к другу, но восстают у вас друг на друга ропот, жалобы, наговоры, и надмеваетесь один пред дру­гим, то и пребывающие по видимому в молитвах и постах по несогла­сию с другими и по превратности товарищей, а также по собственному своему превозношению, не могут сделаться лучшими; служащие по при­чине ропота на подвизающихся не найдут себе в служении своем ни те­лесного покоя, ни благодати. А когда в теле таким образом происходит разделение, невозможно получить нам духовного назидания, и не со­вершится в нас воля Божия.

Но лучше, как блаженный Павел, разделение многих духовных да­рований сводить в одно единство и согласие, подобно сочленам одного тела, о чем он и говорит: Имуще же дарования по благодати Божией данней нам различна: аще пророчество, по мере веры: аще ли служение, в служении... аще утешаяй, во утешении: подаваяй, в простоте: предсто­яй, со тщанием: милуяй, с добрым изволением. Любы нелицемерна и т.д. (Рим.12:6-9). И еще: Что убо есть братие. Егда сходитеся, кийждо вас псалом имать... откровение имать, сказание имать: вся же к созиданию да бывают (1Кор.14:26), – то есть пользуйтесь каждый дарованиями друг друга в единомыслии и согласии взаимной любви. Так и вы, бра­тия, в монастырях предавшие себя друг другу о Господе. Если вы крепче прочих, или телом, или разумом, – несите тяготы слабейших в блажен­ном уповании на Христа; а чего не имеет каждый: естественное ли бла­го, или силу, или разумение, или тщательность, или какое изобретение, – всецело да предаст себя братии и, если сподобился духовных дарований по благодати Христовой, будет с другими иметь общение всех благ для назидания и пользы самих себя, и ближних, и всех человеков. Ибо так исполняя закон Христов, соделаемся достойными вечной жизни!

А что делаем надлежащим образом касательно молитвы и Слова Божия, то ставится выше совершения всякой заповеди и добродетели, о чем свидетельствует и Сам Господь. Когда пришел Он в дом Марфы и Марии, и Марфа занималась служением, а Мария сидела у ног Господ­них и питала душу спасительным учением, то Марфа, жалуясь на сест­ру свою, что не помогает ей, сказала Господу: Господи... рцы да сестра моя придет и ми поможет... яко сестра моя едину мя остави служити; тогда Господь первое и главнейшее предпочел второму, сказав: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозе: едино же есть на потребу. Мариа же благую часть избра (Лк.10:40-42). Сказав так, Господь показал, что занятие Словом Божиим и молитвой есть важнейшее и первое дело, потому и дело служения Марфы принял Он ни за что. И Сам Он совер- шил дело служения, умыв ноги ученикам. Их Он также увещевал делать это, сказав: Аще убо Аз умых ваши нозе, Господь и Учитель, и вы должны есте друг другу умывати нозе. Образ бо дах вам, да якоже Аз сотворих вам, и вы творите (Ин.13:14-15). И еще: иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга ...Якоже и Сын Человеческий не прииде, да по­служат Ему, но послужити, и дати душу Свою избавление за многих (Мф.20:26-28). Иже аще сотворит единому сих, Мне сотворит. Прием­ляй праведника во имя праведниче, мзду праведницу приимет (Мф.10:41). Да и апостолы, как видим в Деяниях, занятые телесным служением о трапезах, признали важнейшим для себя дело молитвы и служение Сло­ву, ибо говорят: не угодно есть нам, оставльшым Слово Божие, служи­ти трапезам, ...и избрав мужы... исполнены Духа Свята... поставим над службою сею. Мы же в молитве и служении Слова пребудем (Деян.6:2-4). Видишь ли, как первое отличено от второго, хотя то и другое произра­стает от одного доброго корня?

Потому молитва да предпочитается и предпоставляется у вас про­чим заповедям, и да обращает на себя вашу тщательность. Только да де­лается все у вас из любви к Богу, с целью при помощи благодати достиг­нуть бесстрастной чистоты, – не телесной только, а как ни есть (всеце­лой), без рассуждения. Довольствуясь внешними действиями, или одними коленопреклонениями в молитве, или устным только псалмопением, по­стом или служением, совершаемыми не ради Единого Бога, по неведе­нию возлагая упование на телесные только дела праведности, да не бу­дем мы скрывать от себя самую действительность. А это – любовь к Богу, взыскуемая Богом во внутреннем человеке и возбуждаемая Духом.

Напротив, цель, то есть любовь к Богу от чистой совести и искрен­него расположения, да направляет нас во всех заповедях. Ибо когда по­стоянно и во всем имеется в виду эта цель, тогда прилагается старание, чтобы действовал в нас Дух. Вследствие же этого молитва наша соеди­няется с коленопреклонением, и служение исполняется богоугодно, и исполнение всех заповедей по действию Духа может быть нами совер­шаемо с чистотой и искренностью. Вот тогда вы и сподобитесь стать чадами Божиими и оказаться наследниками Богу, сонаследниками же Хри­сту, быть сынами Небесного брачного чертога и именоваться братья­ми Христовыми по благодати Божией, согласно с неизреченными обе­тованиями всех Богодухновенных и Святых Писаний, – а это и есть цель и упование христиан. Ибо какими добрыми делами можно достиг­нуть этого, кроме тех, о которых говорили мы выше, предложив вместе многие свидетельства из Писаний, когда указывали высшую и совер­шенную цель благочестия? С любовью и упованием будем подвизаться во всякой добродетели, веруя, что сподобимся всего превышающего нашу природу и наши силы, обетованного по благоволению и благости Божией нелживым и истинным Богом, если только с каждым днем воз­растаем о Господе, и преспеяние наше в добродетелях явно во всех нас. Если вполне и совершенно, с несомненной и всецелой верой наде­емся, то возможно получить нам сыноположение Духа, через Которого в состоянии будем освободиться от страстей безчестия, и явных, и тай­ных, от грехов, совершаемых и деятельно, и в помысле. И таким обра­зом, совершенно окончив подвиг, какой предположили себе по собствен­ному своему произволению, сподобимся приобрести чистое сердце, ко­торое ублажает Господь. В таком случае, сопребывая и общаясь с Духом, сподобимся стать чадами Божиими, сынами Царствия и братьями Са­мого Христа. С Ним будем царствовать, покоясь в бесконечные веки. Ему слава во веки веков! Аминь.

О ВООРУЖЕНИИ МОНАХУ

     Такое вооружение должен приобрести себе желающий подвизаться ради Христа, чтобы ему быть в состоянии противостоять диаволу и благоугодить пред Спасителем нашим. Какое же это вооружение? Слушай, монах.

     Вместо брони восприми подобную горчичному зерну веру в Единосущную и Нераздельную Троицу. Ибо горчичное зерно совершенно округло, не имеет ни расщеплений, ни углов, но совершенно кругло и как бы самодвижно. Ее-то (такую веру) приобрел верховный апостол Петр и, исповедав Христа Сыном Бога Живаго, приял ключи Царства Небесного. Это-то совершенное вооружение приобрети и ты, брат мой, чтобы получить тебе дарование, как научил Господь, говоря: аще имате веру яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюду тамо, и прейдет: и ничтоже невозможно будет вам (Мф.17:20). Видишь, как имеющий веру сподобился дарования? Ему дается дарование - дух разумения, ибо, когда кто уверует, тогда уразумеем (Ис.7:9). Дарование - не осуждать ближнего; потом - слово премудрости; потом - дарование исцелений, потому что врачует немощных в вере и восставляет падших сердцем; ибо вся же сия действует един и той жде Дух (1Кор.12: 11). Иные имеют веру, но не имеют дел; это - не вера, потому что мертва, ибо сказано: вера без дел мертва есть (Иак.2:21). Кто имеет веру и делает дела веры, - в том вера, как самодвижное горчичное зерно. Ее приобрети, брат мой, и будь здрав и невредим в вере, горя произволением в заповедях Спасителя нашего, чтобы и тебе услышать от Него: добре, рабе благий и верный... вниди в радость Господа твоего (Мф.25: 23). Благим наименовал его Господь за дела, а верным - за веру.

     Вместо шлема восприими упование будущих благ: Ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, ...в няже желают Ангели приникнути (1Кор.2:9; 1Пет.1:12). Упование это подаст тебе крепкое утешение в злостраданиях и скорбях, и памятование о нем возвеселит тебя. Ему внимали блаженные Христовы мученики среди острий, среди страшных и разнообразных мучений, среди жестокого огня; эту-то вожделенную надежду имели перед очами, а потому охотно и с благодарением терпели все, чтобы только получить уповаемое. Это мздовоздаяние имея у себя перед очами, и Моисей... отвержеся нарицатися сын дщери фараоновы, почитая оное лучшим египетским сокровищ, почему и паче изволи страдати с людми Божиими, нежели имети временную греха сладость (Евр.11:24-25). Это упование всегда непрерывно имей перед очами своими, брат, чтобы желание уповаемого не дозволяло тебе помышлять о чем-либо непостоянном, а сверх того возбуждало в тебе готовность ко всякому делу благому.

     Вместо пояса препояшься совершенной любовью к Богу и ближнему: любовь сделает, что потечешь (пойдешь к добродетели) и не встретишь препятствий. Препоясанный удобно и невозбранно через все переходит; тем паче препоясанный любовью удобно проходит всюду. Ибо любы, как сказано, вся уповает, вся терпит (1Кор.13:7), а потому исполнение убо закона любы есть (Рим.13:10). Ее-то приобрел блаженный Павел, сказавший: Кто изнемогает, и не изнемогаю; кто соблазняется, и аз не разжизаюся (2Кор.11:29)? Видишь сострадательность любви! Для чего же ты, блаженный Павел, так болезнуешь о мне? Разве ты понесешь за меня наказание? Скончал уже ты течение, и веру соблюл, и соблюдается тебе венец правды. Чего же больше ищешь? Для чего же причиняешь себе скорбь и изнемогаешь ради меня? Да, говорит он, к этому понуждает меня любовь. Видишь ли силу любви? Ради ее, исполнив закон, облаченный в тленное тело, сподобился взойти до третияго небесе... и слыша неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати (2Кор.12:2,4).

     Вместо обуви восприми смиренномудрие. Как обувь попирается ногами, так и приобретший смиренномудрие старается, чтобы все попирали его. И ты, брат, приобрети смирение. Это - обувь не телесная, но духовная, она предохранит тебя, да не когда преткнеши о камень ногу твою (Пс.90:12). Камень - Христос, смирение твое предохранит тебя, чтобы не сокрушиться тебе, приразившись (столкнувшись) ко Христу. И блаженный Давид, приобретя смирение, сказал: Аз же есмь червь, а не человек (Пс.21:7). Видишь смирение царя и пророка? Зрел он Господа предо собою выну, яко одесную его есть, храня его, да не подвижится (Пс.15:8), то есть чтобы не впал Давид во грех. Видишь, возлюбленный, как любит Бог смирение, как много приближается к приобретшему его и всегда призирает на него, как написано: В высоких живый и на смиренный призираяй (Пс.112:5-6). И еще: очи Его на нищаго призираете (Пс.9:29). Слыша о нищем, возлюбленный, разумей не обнищавшего имением, потому что многие цари благоугодили Богу, а многие бедные погибли. Но нищим называет нищаго духом, по сказанному: Блажени нищии духом, яко тех есть Царствие Небесное (Мф.5:3). Да, возлюбленный, смирись под крепкую руку Божию, да вознесет тебя в Царствии Небесном, которое Спаситель наш обещал смиренным.

     Вместо щита ограждай себя честным крестом, запечатлевая им свои члены и сердце. И не рукой только полагай на себе крестное знамение, но и в мыслях запечатлевай им всякое свое занятие: и вход свой, и похождение свое во всякое время, и сидение свое, и восстание, и одр свой, и какое ни проходишь служение, - прежде всего, запечатлевай во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Весьма крепко оружие это, и никто не сможет никогда сделать тебе вреда, если огражден ты этим оружием. Если и тому, что носит печать земного царя, никто не может сделать зла, то тем более никто не в состоянии состязаться с нами, которые носим на себе такую печать великого Небесного Царя! Этим-то оружием всего чаще действуй, брат мой, ибо дает силу противиться стрелам врага, лучше же сказать, мечу его - горькой и страшной вспыльчивости. Она как обоюдоострый меч в одно мгновение губит приражающегося к ней, как написано: устремление бо ярости его падение ему (Сир.1:22). Потому, брат мой, никогда не будь нерадив запечатлевать себя крестом, - и расторгнешь сети, какие скрыл для тебя диавол, ибо написано: на пути сем, по немуже хождах, скрыша сеть мне (Пс.141:4). Итак, всегда запечатлевай себя крестом, и зло не прикоснется к духу твоему.

     Вместо лука простри руки свои на молитву, как написано: и положил еси лук медян мышца моя (Пс.17:35). Действительно, лук медян на врагов - руки, простертые в молитве, приносимой в ведении (осознанном знании). Молитва - это стрела, метко пущенная натянувшим лук. Если позволишь скитаться помыслу, то уподобишься человеку, который держит в руках лук, но не умеет наметить стрелу в противника и пускает ее наугад. Испугает ли когда врага твоего такой удар, если держишь в руках лук, но не в него, а наугад пускаешь стрелу? Потому-то, когда кто молится с ведением, то не позволяет скитаться помыслам, а разумеет, кто он. Кому предстоит и с Кем беседует; такая молитва приближает его к Богу, тогда и враг сильно страждет, как пораженный стрелой в сердце. Душа по благодати более и более преуспевает, а враг бежит, как прах пред лицом ветра, гонимый Ангелом Божиим. Вот почему тот заставляет страдать врага, кто молится с ведением и мужественно подвизается, пленяя свой помысел.

     Итак, брат мой, молись с ведением. И если во время молитвы что-нибудь или посредством очей, или по другой какой причине, рассеивает ум твой, то знай, что это - дело врага. И не спеши оканчивать молитву свою, но, осудив самого себя, снова собери ум свой и молись уже с ведением, чтобы знать тебе, о чем просишь ты Бога и для чего просишь Его, чтобы не говорить тебе напрасно лишнего и не многословить. Это - дело сатаны, если что устремляет твой помысел как стрелу, пущенную наугад, и не дает человеку удержаться на том, чем он озабочен. Ибо (враг) знает, что если человек продолжит молитву свою, то Сотворивший его услышит такового, хотя бы он был тмочисленно (бесконечно) грешен. Потому-то враг вводит его в многоглаголание и лишшеглаголание, чтобы помысел летел как стрела, пущенная наугад. Тогда уже, простирая руки на молитву, иное видит и помышляет, и говорит в уме своем.

     Брат мой, в чем особенная есть нужда, и что потребно во всякое время, о том и проси Бога. Посмотри на двух слепцов, которые пришли к Нему и вопиют: Помилуй ны, Господи, Сыне Давидов (Мф.20:30). Что говорит им Господь? - Что хощета, да сотворю вама. Они же с болезнью и стенанием сердца своего просили, да отверзутся очи их. Не сказали: дай нам то и то, в чем действительно имели потребности. Не сказали: дай нам одежду, потому что мы бедны. Напротив того, попросили то, в чем крайняя настала нужда. Посмотри на хананеянку, которая вопиет вслед Господа: помилуй мя Господи сыне Давидов: дщи моя зле беснуется (Мф.15:22). Не сказала ничего иного, кроме болезни сердца своего. Подобно и все приходившие к Нему не болезни ли сердца своего высказывали пред Ним? Так, кровоточивая не по причине ли течения крови своей пришла к Нему? Если больной приходит к врачу, то не показывает ли, что болит у него? И ты, брат мой, представь Богу болезнь души своей. Взирай же на Него при помощи веры мысленными очами, чтобы, по написанному, видеть Седяща на Престоле высоце и превознесение (Ис.6:1) и предстоящие Ему воинства Ангелов и Архангелов. Повергнись пред благостью Его, излей пред Ним прошение свое. Сперва исповедай грехи свои, а потом уже возвещай пред Ним глаголы свои, или скорбь свою, да умилосердится по благости Своей и излиет на тебя щедроты Свои: О душа, велия вера твоя: буди тебя, якоже хощеши (Мф.15:28). Слушай, возлюбленный! Если и отказано тебе в получении просимого, не переставай взывать к Богу, не приходи в уныние, что не будешь услышан. Вспомни хананеянку и поревнуй ее терпению, вспомни, как ей было отказываемо в получении просимого. Потому и ученики приходят ко Христу и говорят за нее: отпусти ю, яко вопиет в след нас (Мф.15:23). Отринул ли ее вконец? Нимало не отказывал ей, но дал то, что просила, - в наше научение, чтобы и мы, получив отказ, умели стоять в своем прошении. И действительно, получим, хотя мы и грешны, как получила она, будучи иноплеменницей - хананеянкой. Так и Господь повелел, говоря: кто от вас имать друга, и идет к нему в полунощи, и речет ему: друже, даждь ми взаим три хлебы, понеже друг прииде с пути ко мне, и не имам чесо предложити ему. И той изнутрь отвещав речет: не твори ми труды, уже двери затворены суть, и дети моя со мною на ложи суть: и не могу востав дати тебе. Глаголю же вам: аще и не даст ему востав, зане друг ему есть: но за безочество его, востав даст ему, елика требует, И Аз вам глаголю: просите, и дастся вам (Лк.11:5-9). Так и в псалме говорится: Терпя потерпех Господа, и внят ми и услыша молитву мою (Пс.39:2). Потому не теряй бодрости, брат мой; терпи и получишь, сколько тебе нужно.

     Но послушай, брат мой, еще дам тебе совет. Если просишь у Бога своего чего-нибудь, то проси не так, чтобы непременно получить от Него, но предоставляя это вместе с тем Ему и Его воле. Например, если часто угнетают тебя скверные помыслы, и ты печалишься о том, и хочешь умолить Бога, чтобы освободиться тебе от брани. Но нередко это тебе служит на пользу, брат мой. Сказываю, что так часто бывает с тобой (потому), чтобы ты не превозносился, но был смиренномудр. Посмотри на столпа апостолов, как ему, к его же пользе, дан был пакостник плоти, аггел сатанин, да... пакости ему деет (2Кор.12:7). Для чего же? Да не превозносится! Если такому мужу дан был этот урок, чтобы не превозносился, то тем более следует нам, немощным и мнящим себе быти что (Гал.6:3), нужно терпеть мучение, чтобы не превозноситься. Так же, если постигла тебя какая скорбь или теснота, не проси, чтобы непременно тебе избавиться от них, потому что это, брат мой, нередко бывает полезно! Часто случается, что во время молитвы небрежешь ты о своем спасении, как было и с израильтянами. Сказано: И яде Иаков и насытися, и отвержеся возлюбленный: уты, утолсте, разшире: и остави Бога сотворшаго его (Втор.32:15).

     И еще. Если просишь о получении чего-либо, не проси, чтобы получить это непременно. Ибо ты, как человек, часто почитаешь для себя полезным то, что нередко бывает для тебя бесполезно. Но если оставишь волю свою и решишься ходить по воле Божией, то будешь безопасен. Он, Предведающий все прежде, как это приходит в исполнение, по снисхождению Своему пасет нас; а мы не знаем, полезно ли нам то, о чем просим. Многие, достигнув вожделеваемого ими, впоследствии приходили в раскаяние, а нередко впадали и в великие беды. Не исследовав тщательно, есть ли на то воля Божия, но думая, что это для них хорошо, они под какими-нибудь предлогами, имеющими вид правды, введенные в обман диаволом, подвергались крайним опасностям. Многие таковые дела часто сопровождаются раскаянием, потому что следовали мы в них собственному своему пожеланию. Послушай, что говорит апостол: О чесом бо помолимся, якоже подобает, не вемы (Рим.8: 26). Ибо вся ми леть суть, но не вся на ползу: вся ми леть суть, но не вся назидают (1Кор.10:23).

     Итак, что полезно и назидательно для каждого из нас, знает Сам Бог, а потому и предоставь это Ему, Говорю же так не с тем, чтобы воспрепятствовать тебе обращаться с прошениями своими к Богу. Напротив того, умоляю еще тебя просить Его о всем от малого до великого. И вот что говорю тебе, - когда молишься и открываешь пред Ним, что у тебя на сердце, говори Ему так: обаче не моя воля, но Твоя да будет (Лк.22:42). Если полезно, как Сам ведаешь, так и сотвори! Ибо так написано: Открый ко Господу путь твой и уповай на Него, и Той сотворит (Пс.36:5). Взирайте и на Господа нашего Иисуса Христа, Который домостроительно молится и говорит: Отче Мой, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф.26:39). Потому, брат мой, если просишь чего у Бога, твердо стой в своем прошении, открываясь пред Ним и говоря: "Если есть, Владыка, воля Твоя, чтобы состоялось это, то соверши и сделай успешным. А если нет на сие воли Твоей, не попусти совершиться, Боже мой! Не предай меня собственному моему пожеланию, ибо знаешь неразумие мое. Не предай меня совещанию и неразумию моему, но, как Сам ведаешь, так и упаси меня по снисхождению Своему!" Если же молишься по причине скорби и помыслов, то говори: "Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене. Помилуй мя, Господи, яко немощен есмь" (Пс.6:2-3). Смотри, что говорит пророк: Воззри, Владыка, и виждь, что я - земля и пепел, и не могу перенести сего. Не предай меня грехам моим, да не премолчиши от мене: и уподоблюся нисходящым в ров (Пс.27:1), но дай славу имени Твоему, Непамятозлобивый, не помяни грехов моих и услыши меня. И если возможно, да мимоидет от меня скорбь, обаче не якоже аз хощу, но якоже Ты; подкрепи только и сохрани душу мою, и буду в состоянии перенести все, да обрету благодать пред Тобой и в нынешнем, и в будущем веке". И возверзи на Него печаль свою, и сотворит Он, что полезно для тебя. Ибо знай, что Он, Благий, хочет всего нужного к нашему спасению. Потому и душу Свою положил Сей добрый Пастырь. Ему слава во веки! Аминь.

О ТОМ, ЧТО МОНАХ НЕ ДОЛЖЕН ЗАБОТИТЬСЯ ОБ ОДЕЖДЕ

     В жизни мирской кто любит украшать тело свое и переменять одежды, тот пользуется славой у людей. А по нашему обету кто пренебрегает этим и обращает внимание только на необходимую потребность тела, тот приобретает себе славу на небесах, подобно тому, кто говорит: Имеюще же пищу и одеяние, сими доволни будем (1Тим.6:8). Итак, будем благоугодно служить Богу, освободившему нас; не станем обольщаться растленными страстями, не будем обращать внимания на головное благолепие одеяния, кукуля (кукуль (куколь) - головное покрывало черного цвета, обшитое пятью крестами красного цвета, часть одежды схимников) или пояса, или даже аналава (аналав (параман) - четырехугольный плат, который привязывается к телу и носится монахами под одеждой). Напротив того, взыщем всего, что смиренно и чуждо тщеславию, как прилично сие святым. Не хвались облачением одежд, содержи в памяти Илиину милоть и Исаино вретище, как написано: иди, и сверзи вретище с чресл своих, и сандалия твоя иззуй с ног твоих (Ис.20:2). Не забывай и одежды Крестителя. Итак, не светлой одеждой обращай на себя взоры, но в добрых делах да просветится свет твой пред всеми, чтобы прославляем был Господь.

СЕМЬ ДЕЛАНИЙ У МОНАХА

     Первое - безмолвие, то есть жизнь, проводимая без развлечений, в удалении от всякого житейского попечения, чтобы монаху, став выше человеческого ублажения, можно было прилепиться к Богу. Второе - соразмерный пост, то есть единократное в день вкушение пищи малоценной, и то не до сытости. Третье - соразмерное бдение, то есть употребление одной половины ночи на псалмопение, воздыхания и слезы. Четвертое - псалмопение, то есть телесная молитва, состоящая из псалмов и коленопреклонений. Пятое - молитва духовная, совершаемая умом, удаляющая от себя всякую постороннюю мысль. Шестое - чтение житий святых отцов и их словес; совершенное удаление слуха от учений странных и от всякого иного, чтобы словесами отцов препобеждать страсти. Седьмое - вопрошение опытных о всяком слове и предприятии, чтобы, по неопытности и самоуверенности, вздумав и сделав одно вместо другого, не погибнуть, когда вознеистовствует плоть, по бесовскому навету и от вина; потому что возбешение плоти, то есть похотливость, бывает не только по бесовскому навету, но и от пьянства. Потому должно в меру все страстворять (сочетать), чтобы совершенной неумеренностью не поколебать ревности. В плотском воспламенении не всякое движение происходит от злокозненности демона, но бывает иногда, что при крайнем воздержании происходит движение, когда сухие и горячие вздохи возбуждают естество; так признано искуснейшими испытателями естества. Потому должно умеренно питать тело, чтобы вследствие совершенной неумеренности в принятий пищи подвижнику не терпеть насилий от движений плоти.

     Всего лучше непреоборимость. А если колеблешься в жизни, то назнаменуй на себе животворный образ - и преодолеется неприязнь. Всего лучше не даваться в плен страстям, то есть не поддаваться приражению лукавых помышлений. Если же кто приведен ими как бы в потрясение, то да запечатлеет себя немедленно животворящим образом креста - и враг будет низложен. Говорится же сие переносно и взято с тех, которые иногда во время войны бывают приводимы в замешательство врагами, но тотчас приводят себя в безопасность, придав себе вид многолюдства, то есть построившись четырехугольником и хранят себя недоступными ухищрению неприятелей.

Толкование

     До крайности простертый пост и пресыщение пищею предосудительны, потому что и далеко простертое воздержание, и наполнение себя пищею одинаково худы. Одно делает подвижника бессильным и совершенно неспособным к деятельности; а другое через меру возбуждает плотские страсти и воздвигает сильную брань на душу.

     В самой крайней степени страсти всего лучше совершенное и строгое воздержание. А под крайней степенью страсти разумеется не самый грех, но греховное движение, расположение ко греху и усилие, и как бы пожелание сделать грех. Итак, когда пожелание, по-видимому, совершенно берет верх, тогда спасительно строгое и во всем точное воздержание. Когда страсть высится, тогда да будет усилен божественный голод, но да соразмеряется оный с силами объемлемого страстью, потому что такую страсть исцелит только продолжительный труд. С усилением греха да увеличивается божественный голод, то есть пост; впрочем, да наблюдается в оном соразмерность с крепостью согрешившего, потому что сильнейшие грехи требуют для исцеления более долговременных трудов.

     Леность без всякого предлога есть предвестник уклонения в худое, ибо нерадивость воли без какой-либо предшествующей причины, например, иногда телесного недуга или какого неудобства, обнаруживает, что душа стремится к худшему. Не имеющую предлога и настоятельной какой-либо причины леность к деланию добродетелей называю унынием и беспечностью.

     Если кто убегает греха и прилежен в чтении Писаний, но нет в нем приращения добродетелей, то последует с ним нечто страшное. Если кто, по Божию человеколюбию освободившись от греха, прилежно изучает словеса Божии, но при таковом занятии не преуспевает в добродетели, то надобно бояться, что этот человек снова будет пленен грехом.

     Новопоставленный, если он чревоугодник, кончит худо. Кто в начале тесной жизни порабощен чреву и объядению, тот заключит худым концом. Живущего в монастыре неудержимые выходы могут довести до поползновения на все, потому что монаху не должно делать частых выходов: от них скорее всего происходят падения.

     Избираемый в начальники сам в себе да почерпает ведение. Кто желает настоятельствовать, тот наперед сам на себе пусть учится обязанностям настоятеля; то есть, кто управлял прежде собою, тот способен править и другими.

     Кто обуздал играния плоти и удерживает неприличное душевное движение, того да не удаляют от пастырского звания. Кто подавил в себе неприличные телесные и душевные пожелания, то есть, в теле блуд, чревоугодие и подобное тому, а в душе гнев, раздражительность, тщеславие и близкое к сему, - тот невозбранно должен быть пастырем.

     Прежде образования в словесности монах да образует нрав, потому что благоговейному должно прежде, нежели подвигнет язык к обучению приходящих, учить нравами. Ибо можно видеть, что многие иногда пренебрегают словом, но имеют уважение к нравам.

     Опрометчивость языка оскорбляет безмолвие, потому что продерзость (дерзость, игривость) языка бывает нарушением безмолвия. Многоглаголание предосудительно и неприступно. Многоречивые не только достойны порицания, но даже производят отвращение в желающих провести с ними время и сблизиться. У вопрошающего ни один вопрос да не сходит с языка невзвешенным, потому что на вопрос должно и отвечать сообразно оному, и ответ делать не без рассуждения.

     Кто языком выставляет напоказ собственную свою черноту, тот узрел Божественный свет; под чернотою разумеется грех. Посему кто ее высказал и опорочил языком, тот, как бы очистившись и озарившись, сподобился Божественного осияния. А кто в чужом месте разглашает тайны грехопадений другого, тот, как святотатец, делается виновным в хищении.

     Кто открывает объявляемое кем-либо другому, тот подвергается ответственности во зле, как предвосхитивший Божие в будущем времени определение, ибо тогда Бог определяет объявить грехи каждого. Кто исповеданный ему грех не сохранил в себе и не скрыл, но отдал на позор другому, тот не достоин Божественных Таинств.

     Если какой человек сделает что-либо недозволенное и держит в себе это скрытно, то скрытностью своею более радует внушившего сие беса, нежели самым делом.

     Монаху не должно огорчаться укоризненным словом и приходить от сего в гнев.

     Рукояти добрых дел, пожатые в юности, питают старость, потому что запас добрых дел, сделанный в юности, сохраняет старость.

СЛОВО К ОТРЕКАЮЩИМСЯ ОТ МИРА

 

Поскольку Божий закон не чернилами и письменами написан, но прирожден (запечатлен) сердцам чистым, то у кого просвещены и уст­ремлены всегда (к Божиим заповедям) умные очи, те в точности знают, что не собственной своей крепостью, но непобедимой силой избавля­ются они от соблазнов лукавого. А которые, не будучи ни словом почте­ны, ни Божественным умом наставлены, напрасно надмеваются; те подвергнутся осуждению, потому что спастись можно одним Таинством Креста. Ибо свобода, какая только возможна человеку, состоит лишь в решимости или нерешимости противостать диаволу; но при возможно­сти же противиться, человек не имеет совершенной власти над страстя­ми! И аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии. Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс.126:1). Невозможно наступать на аспида и василиска и попирать льва и змия, если человек, предварительно очистив себя, в меру сил своих не будет укреплен Ска­завшим апостолам: Се, даю вам власть наступати на змию, и на скор­пию, и на всю сипу вражию (Лк.10:19). Если бы человеческая природа и без всеоружия Духа Святаго могла противостать козням диавольским, то не было бы сказано у апостола: Бог же мира да сокрушит сатану под ноги вашя вскоре (Рим.16:20). И еще: Господь Иисус Христос убиет Духом уст Своих (2Фес.2:8). Потому и в молитве должно просить Владыку: Не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Ибо если не сподобимся бесстрастия, при помощи Совершенного избавившись от разожженных стрел лукавого, то напрасно будем предписывать себе правила жизни, – ибо не прияли еще силы крестной. Итак, кто хочет стать причастником Божественной славы и (удостоиться части) во Вла­дычественной силе души, и как в чистом зеркале, увидеть образ Хри­стов, тот с ненасытной любовью и с нелицемерным расположением обязан всем сердцем и всей силой, день и ночь, искать себе помощи в той силе, причастником которой невозможно стать, если человек, как ска­зал уже я, не избегнет прежде мирского сладострастия и сопротивной силы. Ибо сила тьмы чужда силе света, а влияние лукавства несовме­стимо и совершенно несоединимо с благим влиянием.

Если хочешь понять, почему мы, сотворенные в чести и поселенные в раю, напоследок приложились скотом несмысленным и уподобились им, лишившись пречистой славы, то знай, что с тех пор, как через не­послушание, став рабами плотских страстей, переселились мы из бла­женной страны живых, – с тех пор находясь в пленении, доселе сидим на реках вавилонских, с тех пор как доныне остающиеся в Египте, досе­ле не наследовали еще земли обетования, текущей медом и млеком, не заквашены еще закваской чистоты и истины, но пребываем доныне в лукавом квасе плоти.

И сердце наше не окроплено еще Кровию Агнца Божия, потому что доселе вонзены в него остен (острие) ада и жало греха. Не восприя­ли еще радости спасительного помазания, потому что укореняется в нас жало смерти. Не облеклись еще в нового человека, созданного по Богу, потому что доселе не постарались совлечься ветхаго человека, тлеюща­го в похотех прелестных. Не приняли еще на себя образ Небесного (Отца), соделавшись сообразными славе Его, потому что доселе носим образ перстного. Не поклоняемся еще Богу духом и истиной, потому что в мертвенном теле нашем царствует грех. Не созерцали еще славы Нетленного, потому что доселе состоим под влиянием тени. Не облек­лись еще в оружие и дела света; не преобразились еще обновлением ума нашего, потому что доселе сообразуемся веку сему. Не сопрославились еще со Христом, потому что доселе не пострадали с Ним; не носим еще на плоти нашей печатей Его, приобщившись Таинству Креста Христо­ва, потому что доселе пребываем в плотских страстях и пожеланиях. Не соделались еще наследниками Христовыми, потому что доселе в нас дух боязни, а не всыновления (сыновний). Не стали еще храмом Божиим и жилищем Духа Святаго, потому что доселе остаемся храмом идоль­ским и вместилищем духов лукавства. Ибо не показали еще мы в себе непорочности нравов и простоты ума и не приобрели светлого жития; не сподобились еще нелестного и словесного млека и духовного возра­стания; не приблизился еще к нам день (свет), и денница (заря) не воссияла еще в сердцах наших, не вступили еще в общение с солнцем правды и не озарились лучами его. Не соделались еще неподдельной царской порфирой; не уязвлены еще Божией любовью, не имеем еще духовной приверженности к Жениху. Не изведали еще нетленного общения, не познали силы святыни и мира, и, чтобы выразить все короче, мы еще не род избран, не царское священие, не язык свят, не люди обновления (1Пет.2:9), потому что мы – рождения ехиднова (Мф.3:7), ибо не змии ли те, которые пресмыкаются по земле, мудрствуют земное и не имеют жительства на небеси? Не рождения ли ехиднова те, которые пре­бывают не в послушании Христовом, но в послушании змию?

Потому не нахожу, как достойно оплакать такое бедствие. Не знаю, как со слезами возопить к Могущему истребить во мне вселившееся в меня заблуждение. Как воспеть мне песнь Господню в земле чуждой? Как оплакать Иерусалим? Как избегнуть тяжкого фараонова рабства? Как оставить место постыдного пресельничества? Как отречься горького мучительства? Как выйти из земли египетской? Как перейти Черм­ное море? Как миновать пустыню? Как не погибнуть, угрызенному змия­ми? Как победить иноплеменников? Как истребить чуждые народы? Как на скрижали свои принять словеса Божия закона? Как узреть столп истинного света и облако от Духа Святаго? Как вкусить манны – этой вечной пищи? Как пить воду из животворящего камня? Как перейти Иордан и вступить в землю благу, текущую медом и млеком? Как уви­деть Архистратига, которого видел Иисус Навин и тотчас поклонился ему? Ибо если не истреблю чуждые народы, какие во мне, – то не вни­ду во святилище Божие и не упокоюсь в нем, не соделаюсь причастни­ком славы Царя.

Итак, старайся быть неукоризненным чадом Божиим, и войти в тот покой, идеже Предтеча о нас вниде Иисус (Евр.6:20). Старайся стать написанным в Небесной церкви вместе с первородными, чтобы обре­стись тебе одесную величествия Всевышнего. Старайся взойти в Святой град – в горний Иерусалим, где рай сладости. Но не сподобишься ина­че этих чудных и блаженных достояний, если не будешь день и ночь проливать слезы как потоки, подобно святому, который говорит: из­мыю на всяку нощь ложе мое. слезами моими постелю мою омочу (Пс.6:7). Разве не знаешь, что сеющий слезами, радостию пожнут (Пс.125:5)? Потому и пророк говорит: слез моих не премолчи (Пс.38:13). И еще: положил еси слезы моя пред Тобою, яко и во обетовании Твоем (Пс.55:9). Быша слезы моя мне хлеб день и нощь (Пс.41:4), и питие мое с плачем растворях (Пс.101:10). Ибо слезы, проливаемые в ведении (желании) истины, с великой скорбью, при чистом воспламенении сердечных внут­ренностей, – суть душевная пища, доставляемая (называемая) небес­ным хлебом, которого преимущественно причастилась блаженная Ма­рия, сидевшая у ног Христовых и плакавшая. Ибо сказано: Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея (Лк.10:42).

О, какие это многоценные жемчужины в излиянии блаженных слез! Какой правильный и благопокорный слух, какая быстрота духовной любви, усиленно поспешающей к Божественному Жениху! Какое уязв­ление душевного влечения к Богу Слову! Какое непрерывное общение невесты с Женихом! Подражай, подражай сему, чадо, ни на что не взи­рая, кроме Сказавшего: Огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся (Лк.12:49). Ибо возгорание духа воспламеняет серд­це, а потому невещественный и Божественный огнь обыкновенно про­свещает и испытывает души, как неподмесное (чистое) золото в горни­ле, и истребляет порок, как терние и солому, ибо Бог наш огнь поядаяй есть (Евр.12:29). Этот-то огонь действовал в апостолах, когда огнен­ными языками говорили они слушающим. Этот огнь озарил Павла сла­вой и омрачил у него чувство зрения, потому что плотское видение не вместило в себя силы оного Света. Этот же огнь явился Моисею в купи­не. Этот огнь в виде колесницы восхитил Илию с земли. Взыскуя дей­ственности этого огня, Давид сказал: Искуси мя, Господи, и испытай мя, разжзи утробы моя, и сердце мое (Пс.25:2). Этот же огнь согревал серд­це Клеопы и ее спутника, когда беседовал с ними Спаситель по воскре­сении из мертвых. Потому-то и Ангелы, и служебные духи причастны светлости огня сего, по сказанному: Творяй Ангелы Своя духи, и слуги Своя пламень огненный (Пс.103:4). Этот же огнь пожигал бревно в оке, делая ум чистым, так что восприяв естественную зоркость, ум всегда может уразумевать чудеса Божии, подобно сказавшему: Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118:18). Сей-то огнь обращает в бегство демонов, попаляет всякое повреждение, истребляет грех; он есть сила воскресения, действенность бессмертия, просвещение душ, состав разумных сил.

Будем молиться, чтобы огнь сей постиг нас, да не преткнемся, ходя всегда во свете; будем как светила, видимые в мире, содержа в себе Сло­во жизни, подобно струящемуся источнику. И все приступающие к это­му огню восприемлют его! Мы же, не приращающие сокровищ, усту­пим им, – да вещают (теперь) они. Ибо слушающие с верой получают пользу, и сами пребывают обновленными.

Духовным (братиям) отныне устраиваются чертоги, уготовляют­ся Духом Святым царские нерукотворные дома, разнообразные одеж­ды, велелепные ризы. Потому, когда они отыдут ко Христу, с великой радостью приемлют их духи праведников и все Пренебесное Царство. Господь говорит: добре, рабе благий и верный, поскольку во всем ты был верен, то над многими тя поставлю: вниди в радость Господа Твое­го (Мф.25:23).

Многие из братии, прияв благодать, с каждым днем согласно воз­растают и преспевают, вмещая (в себя) великую меру. Другие же прием­лют дар от Бога, но, хотя благодать пребывает с ними, они дают (себе) совращаться во грехи; остается ли еще с ними благодать, или вскоре отступает от них? На это ответствуем: бывает, что и в согрешившем по человеколюбию Божию благодать пребывает, пока он во плоти; но когда разлучена душа от тела, тогда благодать отступает и преходит в место свое, душа же бывает предана лукавым духам. Ибо в человеке два зако­на, а именно: закон греховный, влекущий в свою сторону, и закон бла­годати, влекущий к небесному.

Человек, в какой мере проходит искушение, в такой же мере утвер­ждается, делается прочным в основании, становится незыблемым и не­поколебимым камнем. И когда таковой ум, став при дверях (души), не обращает хребта своего пред врагом (не поклоняется), но противосто­ит ему при исшествии из тела, тогда приемлют его добрые Ангелы в область Царства, и вступает он в жизнь вечную. Как в настоящем и ви­димом мире, когда царь дает слугам своим дары, они принимают, бере­гут их, а сверх того приобретают себе драгоценную утварь, так бывают прославлены те, которые во много крат приумножают сообщенные им дарования. Ибо действительно вкусившие той сладости и приятности, смотря на видимого царя, облаченного в порфиру, на его сан и сокро­вища, все сии видимые отличия почтут низкими, как скоро вступят в Царские и пренебесные жилища Христовы, где отверзутся пред ними небесные сокровища, где они наследуют иные богатства и иного досто­инства, соделавшись сынами Света в небесном беспредельно вечном граде. И так сравнив земное с небесным, познают тогда разность того и другого и разделяющую их бездну.

Одержимый горячкой, когда болезнь еще во всей силе, если ему подносят различные яства или сладость, или другую какую пищу, при­ходит в смущение и делается недовольным, потому что пресыщен своей болезнью, она служит ему вместо пищи; так и духовные люди, востор­женные небесной любовью и Божественным огнем, – какие ни предло­жишь им видимые преимущества мира сего: царство ли, богатство ли, славу ли, – смущаются этим, и так же неприятно себя чувствуют, как человек, проходящий местами, исполненными великого зловония от трупов. А таким же образом и те, которые исполнены сопротивной силы и преобладаются духом мира, когда возвещается им духовное слово о Свете, о Царстве, о другом веке, о мудрости и силе Божией и о богатстве, – чувствуют как бы неудовольствие и скуку, будучи не в состоя­нии вместить в себя словеса Божии. Поистине, те мудры, те мужествен­ны, те воинственны, те богаты, которые ум свой возносят горе, восста­ют с гневом на сластолюбие и похоти, какие чувствуют в себе, противодействуют закону греховному, пребывают же послушными за­кону Божию и услаждаются им.

Что значит вития или философ? – Восстает в нем похоть, и он пре­любодействует! Раздражительность, – и он бьет! Любостяжатель­ность, – и он грабит! Ум его увлекается духами злобы. А где же муд­рость, которая, как думает он, приобретена им? Есть два царства: Царство света и царство тьмы. Два вождя назирают у Царя. С кем войдешь в дружбу или заключишь договор, тому и будешь сообщником, ибо на­писано: любящым Бога вся поспешествуют во благое (Рим.8:28). Кого полюбишь, тому и обязан ты долгом (должен ему). Если к кому имеешь влечение и оказываешь ему послушание, то делаешься его достоянием, и сыном, и другом. Если любишь духов злобы и лукавства и услаждаешься ими, – вскоре сделаются они содейственниками твоими и приле­пятся к тебе, ибо враг – самый неотступный товарищ людям в грехе, и он равно рад всякому. Если же любишь благое и услаждаешься им, то и оно также содействует и помогает тебе. Но его человек приобретает только великой любовью и сильным стремлением, ибо оно есть Цар­ство, не имеющее конца. Потому-то что многоценно, то редко; в чем с трудом приобретается успех, то славно и вечно.

Но поскольку всякому желательно, не трудясь, достигнуть блага и овладеть им, то пусть знают, что на пути к благу предлежат великое поприще и борьба, что из многих достигали его немногие. Поэтому толь­ко победившие выходили в сретение Царю мирному и кроткому, охот­но благодеющему человекам. Таковые отныне будут наследовать зем­лю обетования и войдут в пристань упокоения и во град святый (Небесный Иерусалим), и в покой праведников.

Как есть это видимое небо, называемое твердью, так превыше его есть другое светозарное небо, где полки Ангелов. Но оно невидимо те­лесным очам, оно есть нерукотворенная скиния, в которой совершают службу святые Ангелы. Все то божественно, неизреченно и светоносно, потому что духовно и самостоятельно, принадлежит не сему веку, но иному миру, где нет ни ночи, ни браней, ни геенны, ни лукавых духов. Поскольку же не всякому, кто бы ни был, позволяется внутренним оком видеть небесное, то для этого, подобно некоей завесе, поставлена твердь, чтобы и им (небесным жителям) можно было не просто всех созерцать, но только тех, которые чисты сердцем и ум их освящен, то есть лишь одних сограждан и сотаинников святым. А когда завеса будет отнята, тогда открыто будет праведным, что ожидает избранных. (Так будет потому, что) многие, принадлежа уже к избравшим благую часть и на­ходясь под влиянием Благого и Животворного Духа, по неопытности подумали о себе, что достигли совершенства, а после того, став беспеч­ными, подверглись нашествию и наветам лукавых духов, – как и иные воины, почитая себя победившими врагов и бросив уже оружие, прово­дят время в беспечности. А между тем враги, сделав засаду, нападают на них внезапно и одних убивают, а других берут в плен. Так и грех, сперва похитив у них ум, а потом наведя мысль о собственном их совер­шенстве, располагает ими по своему произволу, связав их собственной своей волей и снова возобладав над их похотями. Итак, все люди, праведные они или грешные, если с помощью зако­на духовного, то есть Иисуса Христа, не поработят сами себя со всяким смиренномудрием, не смогут избавиться от зол и освободиться от диа­вольского владычества. Ибо Павел говорит о низложении смерти писа­ниями: Окаянен аз человек: кто мя избавит от тела смерти сея; благо­дарю Бога моего Иисусом Христом Господем нашим (Рим.7:24-25). За­кон бо духа жизни о Христе Иисусе свободил мя есть от закона греховного (Рим.8:2). Воздадим же славу освободившему нас от всякого греха Гос­поду нашему Иисусу Христу, ибо Ему слава и держава ныне и всегда и во веки веков! Аминь.