Знаю искренность любви твоей, понимаю твое усердіе. Если бы я писалъ къ человѣку, который не знаетъ моей жизни, то я долженъ бы былъ много говорить для увѣренія его, что я человѣкъ миролюбивый, нерасположенный къ ссорамъ и спорамъ, но такой, который желаетъ всѣхъ любить и заслужить любовь всѣхъ. Но какъ пишу къ такому, кто меня знаетъ, то въ немногихъ словахъ скажу, что если бы мнѣ надобно было утолить печаль брата о потерѣ имѣнія или денегъ, это я сдѣлалъ бы съ большимъ удовольствіемъ, для того, чтобы не подумалъ онъ, что я цѣню что нибудь выше любви. Но такъ какъ дѣло идетъ о вѣрѣ и смущены всѣ церкви, какія только существуютъ въ римской имперіи (потому что изъ какого бы города, изъ какой бы веси ни приходилъ кто либо, каждый спрашиваетъ: что это за говоръ всеобщій? что за новое ученіе распространяется по церквамъ?): то что остается дѣлать намъ, которымъ Богъ ввѣрилъ ученіе о таинствахъ вѣры? намъ, отъ которыхъ въ день всеобщаго суда потребуется отвѣтъ за ввѣренныхъ нашему водительству? Они скажутъ, что соблюли вѣру такъ, какъ научены были нами. Поэтому, если мы передали имъ правое ученіе, получимъ награду, пріимемъ похвалу; а если — иное и превратное, то какого пламени достаточно будетъ для нашего наказанія? Мы услышимъ тогда эти слова, сказанныя въ Писаніи: землю Мою погубилъ ecu, и люди Моя избилъ ecu (Ис. 14, 20). Тамъ мірянинъ дастъ отчетъ только за свою жизнь; мы же, на которыхъ возложено служеніе свяшенства, должны будемъ дать отчетъ не за себя только самихъ, но и за всѣхъ вѣрующихъ во Христа. Я не считаю важными для себя огорченія, обиды, злословіе, какъ ни много хотятъ мнѣ сдѣлать ихъ нѣкоторые неразсудительные люди; все это должно предаться забвенію, Богъ будетъ судить ихъ за ихъ пустословіе; нужно только, чтобы пребыла здравою вѣра. Дружество и любовь во мнѣ постоянныя чувства; и я никому не уступлю въ любви къ боголюбивѣйшему епископу Несторію: о Христѣ желаю — какъ предъ Богомъ говорю это — чтобы онъ удержалъ за собою доброе мнѣніе, загладилъ порицаніе, какое на себя навлекъ прежними дѣйствіями, и доказалъ, что распространенныя нѣкоторыми въ вѣрѣ новыя мнѣнія приписываются ему по клеветѣ, и что въ тѣхъ слухахъ нѣтъ нисколько истины. Если Христосъ велѣлъ любить намъ и ненавидящихъ, то не бóльше ли это слѣдуетъ выполнить въ отношеніи тѣхъ, которые намъ братія и сосвященники? Если нѣкоторые хотятъ повредить вѣру, мы не будемъ предателями своихъ душъ; и хотя бы потребовалось подвергнуться caмой смерти, нерѣшительность неумѣстна. Если мы убоимся сказать истину въ защиту славы Божіей, дабы чрезъ то не подвергнуться непріятностямъ: то съ какимъ лицемъ мы предъ народомъ будемъ славить подвиги святыхъ мучениковъ? какъ станемъ хвалить ихъ за то, что они исполнили слово Писанія: даже до смерти подвизайся о истинѣ (Сир. 4, 32)?

Печатается по изданію: Дѣянiя Вселенскихъ Соборовъ, изданныя въ русскомъ переводѣ при Казанской Духовной Академiи. Томъ первый. – Казань: Въ типографiи Губернскаго правленiя, 1859. – С. 345-347.