1. Многіе изъ святыхъ, въ прежнія времена сіявшіе въ различныхъ странахъ и отечествахъ, подобно солнцу озаряли приближавшихся къ нимъ лучами своихъ добродѣтелей, и какъ любителей добра, такъ и бывшихъ по безпечности въ иномъ состояніи, побуждали къ соревнованію въ благочестивой жизни и располагали къ лучшему. Но нисколько не меньше и знаменитый пастыреначальникъ нашей общины и блистательный столпъ исповѣданія Христова Ѳеодоръ, возсіявшій подобно какой-либо многосвѣтлой звѣздѣ въ нашихъ мѣстахъ и въ наши времена, озарилъ почти всю вселенную лучами аскетической жизни и подвигами мужественнаго исповѣданія. Строгостію жизни и твердостію добродѣтели онъ явился столь ревностнымъ подражателемъ прославившихся тѣмъ и другимъ и такъ соединилъ въ себѣ ихъ доблести, что слова ученія его распространились до востока и юга, запада и сѣверныхъ странъ. Кромѣ того и вѣтви его духовнаго, Богомъ благословеннаго, насажденія — учениковъ его — туда же достигли, и отъ нихъ образовались поистинѣ обильные вертограды душъ и училища добродѣтели; и нѣтъ ни одной страны, куда бы не достигла слава его жизни и имени. Но какъ жилъ сей славный руководитель и отецъ нашей жизни, это нѣкоторые изъ учениковъ его, тотчасъ послѣ его кончины, изложили пѣсненно, кратко изобразивъ многочисленные подвиги чрезвычайно высокой его жизни въ немногихъ стихотворныхъ изреченіяхъ. Послѣ нихъ и другіе изъ священно-служителей Церкви весьма изящно составили обстоятельную запись въ видѣ историческаго повѣствованія и въ формѣ похвальныхъ словъ, приготовивъ на старость врачевство отъ забвенія. Посему трудолюбивымъ и не слишкомъ отупѣвшимъ умственно отъ невѣжества слѣдовало бы читать уже составленныя сочиненія и изъ нихъ изучать всю, превосходящую многихъ, жизнь пресвятого отца и, если хотятъ, пріобрѣтать пользу и удивляться глубинѣ его премудрости, образу монастырскаго общежитія, точнымъ его преданіямъ и богоугоднымъ установленіямъ, которыя онъ постановилъ и предалъ ученикамъ, и за то считался въ свои времена какъ бы другимъ Василіемъ (Великимъ). Но такъ какъ общество братій и умъ многихъ, по большей части недальновидный, завѣдомо предпочитаетъ прозаическую и простѣйшую рѣчь, какъ такую, которая поддерживаетъ въ бодрственномъ состояніи разумъ, внимающій словамъ, и приноситъ душамъ ихъ пользу больше, чѣмъ тяжелое и темное изложеніе мыслей, то, повинуясь вашимъ повелѣніямъ, достопочтеннѣйшіе отцы, и мы, смиренные и ничего не значущіе, по возможности составимъ объ этомъ божественномъ праотцѣ нашемъ и премудромъ учителѣ вселенной такое сказаніе, которое, хотя далеко не соотвѣтствуетъ его достоинству, но, сколько возможно для нашей немощи, имѣетъ въ виду удобопонятность и ясность.

2. Великій и непобѣдимый поборникъ православной вѣры и знаменитый правитель монашескаго братства — Ѳеодоръ родился и воспитывался въ городѣ, высшемъ всѣхъ городовъ земныхъ, въ которомъ властвовалъ тогда нечестивѣйшій сынъ нечестиваго отца, Константинъ Копронимъ, оказавшійся ревностнѣйшимъ продолжателемъ христоборческой ереси, угнетавшій новаго Израиля Христова, какъ нѣкогда египетская изобрѣтательность Фараона, бреніемъ и плинѳодѣланіемъ (Исх. 1, 14) иконоборческаго столпотворенія посредствомъ жестокихъ приставниковъ этого дѣла, потому что находилъ его стремящимся къ землѣ евангельской жизни и неуклонно слѣдующимъ Господнимъ заповѣдямъ. Родители его были люди благочестивые и благородные, которые дѣлами своими оправдали значеніе именъ, данныхъ имъ отъ родителей. Изъ нихъ отецъ его [1], дѣйствительно свѣтъ, по выраженію краснорѣчивыхъ аѳинянъ, отъ Бога рожденный, былъ свѣтлымъ (ϕωτεινός) и по нравамъ и по названію, отличаясь добротолюбіемъ и достойно украшаясь блескомъ цѣломудрія, какъ показала послѣдующая любовь его богомудрой души къ Богу: ибо, получивъ отъ царя не малую власть, — такъ какъ былъ казначеемъ царскихъ доходовъ, — онъ, вмѣнивъ въ ничто и это и всѣ прочія удовольствія жизни, прибѣгаетъ къ Богу и Царю всѣхъ со всѣмъ своимъ домомъ и избираетъ безмятежную жизнь вмѣсто жизни при царскомъ дворѣ; или лучше, презрѣвъ вещи, изчезающія подобно дыму и сновидѣнію, онъ пріобщается благъ постоянныхъ и всегда пребывающихъ и вступаетъ въ число посвятившихъ себя Богу, мужественно отказавшись еще за пять лѣтъ предъ тѣмъ отъ сообщенія съ супругою по преизбытку благочестія. Также и мать его была женщина отличная и знаменитая, украшенная благоразуміемъ и умѣвшая хорошо управлять своими дѣтьми и домомъ, какъ созданная Богомъ (ὑπὸ Θεοῦ ϰτισϑεῖσα) и запечатлѣнная именемъ, соотвѣтствующимъ ея дѣламъ; ибо вполнѣ усвоивъ себѣ общее названіе богозданности посредствомъ добродѣтельной жизни, она и была и называлась Ѳеоктистой, заслуживъ себѣ похвалу отъ всѣхъ честнымъ поведеніемъ. Впрочемъ, какое теченіе жизни совершила эта достопочтенная женщина, о томъ уже сказалъ въ видѣ огласительнаго поученія своимъ подчиненнымъ братіямъ самъ богодарованный плодъ ея, богато надѣленный отъ Бога языкомъ краснорѣчія [2]. Поэтому, отсылая туда желающихъ знать касающееся ея, мы надлежащимъ образомъ продолжаемъ рѣчь объ отцѣ нашемъ.

3. Проведши первый семилѣтній возрастъ сообразно съ природными свойствами, онъ началъ учиться вступительнымъ и первоначальнымъ предметамъ наукъ; ибо познанія, пріобрѣтаемыя съ дѣтства, возрастая вмѣстѣ съ душею, соединяются съ нею и остаются прочными у пріобрѣтшаго ихъ. Когда же онъ подросъ, то научился и грамматикѣ, потомъ и діалектикѣ, которую свѣдущіе въ ней обыкновенно называютъ философіею; кромѣ названнаго, онъ, сколько могъ, усвоилъ себѣ красоту риторскаго краснорѣчія, и всѣми признавался выдающимся по живости природныхъ дарованій и добровольному трудолюбію. И не только за это онъ былъ уважаемъ сверстниками и пожилыми людьми, но еще болѣе считался у нихъ достойнымъ удивленія по своему поведенію, такъ какъ любилъ добродѣтель, проводилъ жизнь въ чистотѣ, избѣгалъ сообщества дурныхъ людей и всегда обращался съ благоразумными, возможно часто посѣщалъ молитвенные храмы во время службъ и къ житіямъ прежде прославившихся святыхъ, какъ трудолюбивая пчела къ благоуханнымъ лугамъ, прилежалъ своими мыслями и изучалъ ихъ; и какъ то, такъ и другое, или лучше, все вообще онъ направлялъ къ стяжанію одного блага, т. е. достохвальной и достоуважаемой добродѣтели, которая услаждаетъ душевныя чувства паче меда и сота (Псал. 18, 11). Подлинно, этотъ дивный мужъ съ дѣтства былъ весьма мудръ и преданъ ученію Христову, получивъ отъ Ѵпостасной Премудрости Бога и Отца, наставляющей всякій умъ и волю и производящей изъ небытія въ бытіе, какъ бы въ особенный даръ главнѣйшую изъ всѣхъ добродѣтелей, за которою обыкновенно слѣдуютъ и прочія у тѣхъ, кто имѣетъ не одно пустое имя, но оправдываетъ самыми дѣлами имя, коимъ называется. Ею всецѣло руководимый, этотъ божественный Ѳеодоръ шелъ правымъ и царскимъ путемъ и былъ далекъ отъ стезей безумія, которое обыкновенно низлагаетъ предающихся ему и низвергаетъ въ адъ погибели; ибо такъ прекрасно и премудро съ самаго дѣтства онъ настроилъ себя, или лучше, былъ настроенъ божественною благодатію, которая простираетъ руку помощи избирающимъ благое, содѣйствуетъ и подаетъ силу къ достиженію лучшаго.

4. Послѣ того какъ злой мучитель и Фараону подобный царь погибъ не въ Чермномъ морѣ, а въ гееннѣ, для которой горючій матеріалъ, т. е. дрова, сѣно и солому, плоды порочной жизни, онъ доставлялъ во всю свою жизнь, какъ земля безплодная и тернистая, и послѣ того какъ непосредственно за нимъ, по родовому преемству, сынъ его Левъ младшій поцарствовалъ немного времени и умеръ, не хотѣвъ понять Давидова пророчества, что отъ Давида возращенъ крѣпчайшій рогъ (Псал. 131, 17), который сокрушилъ роги грѣшниковъ, бѣсовъ и людей нечестивыхъ, — Начальникъ мира Христосъ, великій и единый вѣчный Царь, воздвиже рогъ спасенія (Лук. 1, 69) и вмѣстѣ мира (εἰρήνης) для церкви Своей, т. е. Ирину, соотвѣтствующую этому имени и притомъ — болѣе дѣлами, нежели именемъ. Тогда-то божественный Ѳеодоръ совершенно отказался отъ мірской суеты, и, какъ бы юный конь, самъ себя укротившій, прибѣгъ къ руководству добродѣтели, имѣя отъ роду двадцать второй годъ. Именно, когда боголюбивѣйшая Ирина, бывъ превознесена Богомъ до власти единодержавія, вызвала изъ отдаленныхъ предѣловъ, изъ ссылокъ и темницъ, оставшіяся искры благочестія и монашеской жизни, о которыхъ она пеклась и которыя чтила, какъ соль земли и свѣтильники міра, содержащіе слово жизни, какъ могущіе осолить поврежденные тяжкою болѣзнію ереси члены Церкви и свѣтомъ православной вѣры просвѣтить очи ума ихъ; тогда, оставивъ Олимпійскую рощу, прибылъ въ городъ и родной братъ вышепоименованной славной Ѳеоктисты, достопочтеннѣйшій Платонъ, — въ честь котораго великій Ѳеодоръ составилъ блестящее похвальное слово, достойнымъ образомъ описавъ жизнь его [3], — съ тѣмъ, чтобы съ своей стороны подвизаться и дѣйствовать вмѣстѣ съ другими отцами, собравшимися въ Никеѣ, числомъ до трехъ сотъ пятидесяти, для низложенія и истребленія ереси и для возстановленія поклоненія священнымъ иконамъ; это собраніе по достоинству названо седьмымъ (вселенскимъ) соборомъ, такъ какъ послужило умиротвореніемъ смутъ, бывшихъ предъ нимъ, печатію и завершеніемъ нашей православной вѣры. Соединившись съ Тарасіемъ, поборникомъ благочестія и знаменитымъ вселенскимъ свѣтиломъ, соотвѣтственно своему имени отвратившимъ (ἐϰταράξαντι) всю бурю нечестія и при помощи Божіей доставившимъ тишину Церкви, онъ былъ ему совѣтникомъ во всемъ и правымъ помощникомъ, равно какъ и этотъ оказывалъ всякое уваженіе и честь преподобному за твердость аскетической жизни и высокое происхожденіе.

5. Пребывая по этому поводу въ Константинополѣ, дивный Платонъ расположилъ и многихъ другихъ къ презрѣнію настоящихъ тлѣнныхъ благъ, особенно же возбудилъ большее стремленіе къ лучшей монашеской жизни въ собственной сестрѣ и благочестивомъ племянникѣ Ѳеодорѣ, которые еще прежде внутренно пламенѣли великою любовію къ небесной жизни. Этотъ Ѳеодоръ, исполнившись ревности отъ увѣщаній преподобнаго, при содѣйствіи совѣтовъ матери, внушаетъ чрезъ нее спасительныя и надлежащія мысли отцу, и такимъ образомъ располагаетъ и его съ тремя братьями проникнуться подобною любовію къ добродѣтели и впослѣдствіи присоединиться къ своимъ; ибо двоихъ родныхъ братьевъ своихъ [4] съ одною сестрою онъ еще прежде уловилъ добрыми увѣщаніями матери. Когда такимъ образомъ они всѣ согласились отречься отъ міра и посвятить себя Богу въ апостольскомъ видѣ, то поспѣшно продаютъ все, относящееся къ мірской жизни и потребное при исправленіи царскихъ должностей, также и домъ свой, и, раздавъ бѣднымъ вырученныя отъ того деньги, даруютъ служащимъ въ домѣ рабамъ свободную жизнь, удѣливъ имъ еще части изъ имущества. Затѣмъ, отправившись оттуда всѣ вмѣстѣ, они удаляются въ Саккудіонскую мѣстность, заранѣе избранную ими, составлявшую ихъ собственность и весьма удобную для монашеской жизни и покоя; ибо это имѣнье — лѣсистое, округленное въ видѣ луны и имѣющее входъ только съ одной стороны; средина же его представляетъ равнину, на которой растутъ различныя дерева, плодоносныя и безплодныя, стоитъ прекрасный храмъ во имя (Іоанна) Богослова, есть и вода въ достаточномъ количествѣ, а для развлеченія взоровъ жителей не представляется ничего другого, кромѣ неба и сѣвернаго моря. Это мѣсто съ того времени и донынѣ процвѣтаетъ и изобилуетъ множествомъ живущихъ въ немъ братій и сдѣлалось знаменитымъ по милости положившихъ въ немъ начало и основаніе ангелоподобной жизни богоносныхъ исповѣдниковъ и отцовъ нашихъ.

6. Проживая сначала здѣсь вмѣстѣ съ другими, бывшими при немъ, великій Ѳеодоръ предалъ всего себя руководительству преподобнаго Платона и, принявъ отъ него всеоружіе святого образа, совершенно во всемъ слѣдовалъ его волѣ и въ желаніяхъ своихъ, и въ дѣйствіяхъ. Ибо, остерегаясь опасности самоугожденія, онъ полагалъ, что надобно быть далекимъ отъ собственной воли, находя свидѣтельство на это въ апостольскомъ изреченіи: живу же не ктому азъ, но живетъ во мнѣ Христосъ (Гал. 2, 20). Поэтому онъ такъ покорялся приснопамятному Платону, выказывая смиреніе нрава и мыслей не только предъ нимъ, но и предъ другими высшими и низшими, что былъ какъ бы человѣкомъ безъ хотѣнія и воли, или бездушной статуей, обуздывая плоть страхомъ Господнимъ и воздерживаясь отъ всего, что обыкновенно производятъ тщеславіе и зависть, ненависть и злоба, гнѣвъ и вражда, при невнимательности разума; великодушіе же, усердіе и нелѣностную поспѣшность въ тѣлесныхъ трудахъ онъ съ обычною благопристойностію оказывалъ столь ревностно, что порученное ему дѣло тотчасъ приводилъ къ окончанію. Онъ бѣгаетъ туда и сюда къ каждому изъ братій, чтобы пособить ослабѣвшимъ отъ болѣзни или отъ лѣности и недостатки ихъ восполнить своею помощію, не отказываясь носить дрова, работать заступомъ, чистить садъ, подавать надлежащую пищу больному, но добровольно исполняя это и подобное тому, и даже часто видали, какъ онъ выносилъ навозъ животныхъ тайно, когда братія спали въ ночные или полуденные часы. Этимъ, говорятъ, онъ удивлялъ и работавшихъ вмѣстѣ съ нимъ, представляя своими дѣйствіями очевидное и великое доказательство присущей ему по внутреннему человѣку пламенной и совершенной любви ко Христу, иже во образѣ Божіи сый не восхищеніемъ непщева быти равенъ Богу, но себе истощилъ, зракъ раба пріимъ, послушливъ бывъ даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2, 6-8).

7. Это и все прочее, написанное о Немъ, какъ Богѣ и какъ человѣкѣ, созерцая бодрой мыслью, (св. Ѳеодоръ) просвѣщался душею, умилялся сердцемъ, воспламенялся умомъ, при постоянномъ стремленіи угождать Ему и по возможности подражать. Между прочимъ, повинуясь повелѣніямъ великаго Платона, онъ построилъ храмъ во имя Іоанна Богослова и сына громова (Марк. 3, 17), имѣвшій видъ небеснаго свода, съ разноцвѣтными украшеніями, искусно отдѣлавъ не только верхнюю часть его и доставивъ живущимъ тамъ дивное и прекрасное мѣсто собранія, но и самый полъ покрывъ различными и позлащенными камнями, чтобы и ноги ихъ услаждались блескомъ камней. Возсылая въ немъ вмѣстѣ съ присутствующими моленія Господу, онъ особенно сіялъ свѣтомъ любви къ Богу и умиленія, прежде всѣхъ входя въ домъ Божій и послѣ всѣхъ выходя оттуда, хотя нѣкоторые изъ поселившихся тамъ были по благодати Божіей весьма въ этомъ усердны.

8. Кромѣ того, онъ совершалъ и частныя молитвы, тайно уединяясь отъ другихъ, особенно въ тѣ дни, когда не занимались работами, причемъ онъ орошалъ потоками слезъ ланиты свои и полъ, на которомъ стоялъ; ибо онъ въ изобиліи получилъ даръ умиленія отъ Бога, отъ Котораго достойнымъ и приготовившимся подается всякій совершенный даръ. Воздержаніе же онъ соблюдалъ тѣмъ болѣе, чѣмъ болѣе находилъ его полезнымъ для желающихъ служить Христу чисто и непорочно. Поставивъ разумъ какъ бы неподкупнымъ судіею между духомъ и плотію, онъ чрезъ это такъ исполнялъ должное въ отношеніи къ нимъ обоимъ, что ни видимая часть его не ослабѣвала отъ излишняго пощенія и не дѣлалась крайне неспособною къ службамъ во Христѣ, ни душевныя способности отъ пресыщенія пищею не подвергались страстямъ разслабленія, отъ котораго обыкновенно монаху бываетъ смерть. И вотъ, блаженный, живя такимъ образомъ, дѣлами своими служилъ образцомъ, хотя по имени и не опредѣлялъ ясно точныхъ свойствъ каждой вообще добродѣтели для тѣхъ, кто слѣдовалъ ему. Дѣйствительно, взирая на него, сподвижники его и особенно дивный Іосифъ, бывшій роднымъ ему и по природѣ и по нравамъ, украшалъ свою душу его красотою, выказывая такое же сильное усердіе уподобляться ему въ Дѣяніяхъ; поэтому считался у нихъ какъ бы другимъ Ѳеодоромъ, отличаясь добродѣтелію и вѣдѣніемъ. Онъ, по божественному опредѣленію, въ свое время принявъ бразды правленія святою Божіею церковію въ Ѳессалоникѣ, претерпѣлъ множество изгнаній и заключеній за православную вѣру [5]. Съ нимъ были также Антоній и Тимоѳей, Аѳанасій и Навкратій, и многочисленный сонмъ другихъ, которые тогда подвижническою жизнью, а послѣ мужественною борьбою умертвили уды, яже на земли, и попрали всю силу противника (Кол. 3, 5).

9. Между тѣмъ отецъ нашъ Ѳеодоръ читалъ житія и творенія всѣхъ богоносныхъ отцовъ съ сокрушеннымъ сердцемъ и въ духѣ смиренія, имѣя въ виду единственную полезную цѣль, какъ должно угождать Богу тѣмъ, которые избрали такую же жизнь. Особенно же, говорятъ, онъ былъ любителемъ и подражателемъ небеснаго Василія. Изучая его подвижническія правила и всѣ другія догматическія разсужденія его весьма богомудрыхъ книгъ и много удивляясь обширности его мудрости и благоразумія, онъ старался всецѣло уподобляться Великому, такъ какъ нерадѣніе къ добру въ немъ уже не имѣло мѣста. Увидѣвъ, что начертаніе его подвижническихъ правилъ въ то время пренебрегалось избравшими общежительную жизнь, именно были пріобрѣтаемы рабы, стада скотовъ и животныя женскаго пола, онъ сильно сокрушается сердцемъ отъ такого нарушенія заповѣдей: затѣмъ беретъ на себя смѣлость и приходитъ къ старцу Платону съ благоразумнымъ предложеніемъ, говоря, что не должно оставлять безъ вниманія такую неизлечимую болѣзнь многихъ, но слѣдуетъ собственнымъ примѣромъ истребить нововведеніе, возникшее у многихъ отъ невѣрія и міролюбія; ибо непристойно святымъ искать выгодъ, которыя свойственны находящимся въ мірѣ и провождающимъ жизнь не совсѣмъ святую. Это и было исполнено скорѣе, нежели сказано, при помощи Христа и преподобнаго Платона, признавшаго спасительность предложенія: толпу слугъ они отпустили жить на свободѣ, снабдивъ ихъ отпускными грамотами, а прочія вещи роздали бѣднымъ, и такимъ образомъ оказались явными исполнителями отеческихъ преданій и неложными образцами монашескаго благочинія, такъ какъ это доброе дѣло приснопамятныхъ мужей вездѣ разгласилось, и любителей добра побуждало къ подобному соревнованію въ добродѣтеди, а привыкшихъ уклоняться отъ истинной стези подвижничества подвигло къ богопротивной ненависти. Они же, и услаждаясь словами первыхъ, не впали въ тщеславіе, какъ бы совершивъ что-нибудь великое, и подвергаясь порицанію послѣднихъ, не оставили богоугодной заповѣди, но, соблюдая себя въ предѣлахъ здраваго сужденія, благоразумно избѣгли вреда отъ тѣхъ и другихъ.

10. Между тѣмъ, когда дѣла ихъ такъ преуспѣвали и братство ихъ умножалось и, подобно тучной и плодоносной нивѣ, отлично воздѣлываемой опытностію искусныхъ земледѣльцевъ, приносило многократный плодъ Господу, тогда мудрый пастыреначальникъ Платонъ, справедливо разсудивъ, что того, кто уже давно принесъ самого себя достойно въ жертву Троицѣ посредствомъ совершеннаго умерщвленія членовъ своихъ и сталъ чистѣйшимъ храмомъ непорочности, слѣдуетъ сдѣлать и совершителемъ безкровной и преславной Жертвы, отправляется съ нимъ къ боговдохновенному патріарху Тарасію. Онъ же, хотя весьма скорбѣлъ о намѣреніи преподобнаго касательно него, однако повиновался изъ покорности, дабы не показаться, будто онъ разсуждаетъ лучше отца. Божественный священнослужитель, принявъ ихъ съ великою радостью, какъ вожделѣнныя сокровища, возлагаетъ руку на Ѳеодора и совершаетъ надъ нимъ таинство священства, начавъ съ низшаго иподіаконскаго и дошедши до пресвитерскаго сана. Когда же они вскорѣ приплыли въ свой монастырь, то преподобный Ѳеодоръ не думалъ, что нужно ограничиться прежними подвигами, хорошо зная постоянное преспѣяніе добродѣтели; но подобно тому какъ храбрѣйшій воинъ, уже прежде обратившій въ бѣгство противниковъ своихъ и снискавшій славу побѣды надъ ними, оказываетъ впослѣдствіи большее мужество и усердіе, такъ точно и подвижникъ добродѣтели Ѳеодоръ, считая степень рукоположенія наградой, полученной за побѣду надъ враждебными страстями, и признавъ эту почесть за побужденіе къ большимъ подвигамъ, не давалъ сна очима, и вѣждома своима дреманія, и покоя скраніама, по выраженію Псалмопѣвца (Псал. 131, 4), но, истощая плоть свою всенощными упражненіями въ священныхъ Писаніяхъ, едва не побѣждалъ естественную потребность и оказывалъ сверхъестественное воздержаніе въ необходимѣйшемъ удовлетвореніи требованій природы, такъ что въ сутки не спалъ и одного цѣлаго часа; прочіе же часы употреблялъ на добрыя дѣла.

11. Когда такимъ образомъ Ѳеодоръ ежедневно возрасталъ добродѣтелями, то преподобный Платонъ, видя это, нѣсколько разъ хотѣлъ объявить его, какъ уже опытнаго въ высокой и отличной жизни, настоятелемъ братства, шедшаго къ небу подъ его руководствомъ и умножившагося по благодати Христовой до цѣлой сотни; но не убѣдилъ его къ тому, во всемъ другомъ покорявшагося мягче воска, но хорошо знавшаго, какой судъ угрожаетъ неосторожно приступающимъ къ такой власти, которой неудобоисполнимость великій (Григорій) Богословъ изобразилъ такими словами: «трудно умѣть повиноваться, но, кажется, гораздо труднѣе умѣть начальствовать надъ людьми». Однако духовному свѣтильнику не надлежало всегда оставаться подъ спудомъ, а слѣдовало быть поставленнымъ на свѣщникѣ пастырскаго возвышенія, чтобы свѣтить всѣмъ, находящимся въ домѣ, превосходнымъ свѣтомъ блистательныхъ дѣлъ своихъ. Однажды преподобный Платонъ сдѣлался боленъ и нѣсколько дней горѣлъ внутренно отъ сильной горячки, такъ что многимъ казалось, что онъ отойдетъ изъ временной жизни; а такъ какъ имѣвшему послѣ него быть предстоятелемъ паствы надлежало вступить въ этотъ чинъ по избранію братства, то онъ составляетъ соборъ изъ всѣхъ духовныхъ сыновъ своихъ и, разсказавъ имъ кратко о видимой болѣзни своей, предлагаетъ разсудить и сказать, кого они изберутъ поставить себѣ пастыремъ. Когда же они, какъ бы въ одинъ голосъ, избрали именно великаго Ѳеодора, то онъ приглашаетъ его выдти на средину и, подтвердивъ предъ нимъ словами и движеніями, что болѣзнь его смертельная, затѣмъ сказавъ, что голосъ духовнаго собора братій во Христѣ поданъ за него и что желательно, чтобы онъ принялъ попеченіе о нихъ въ званіи предстоятеля, съ трудомъ наконецъ убѣждаетъ его принять это, на тринадцатомъ году его истиннаго послушанія въ Господѣ и на тридцать пятомъ году всей его жизни. Такимъ образомъ онъ вступаетъ въ управленіе братіей, мучимый страхомъ и трепетомъ ради той гибели, какая грозитъ душамъ пасомыхъ отъ неразумія (пастырей).

12. Итакъ, онъ встаетъ и, совсѣмъ отказавшись отъ любимаго спокойствія, становится дѣятельнымъ и приступаетъ къ устроенію паствы. Надѣясь на единаго премудраго и сильнаго Бога, препоясующаго немощныхъ силою и умудряющаго самихъ слѣпцовъ (Псал. 64, 7; 145, 8), онъ принимаетъ оружія свѣта, т. е. изреченія Писаній, и становится посреди тамошняго священнаго сонма, какъ опытный въ сраженіи и сильный ратоборецъ. Взявъ громкую трубу ученія, онъ призываетъ соратниковъ къ надлежащему строю противъ духовныхъ враговъ, искусно вооруживъ ихъ луками и копьями, щитами и шлемами и возгласами побѣдныхъ кликовъ. Такъ онъ укрѣпляетъ души ихъ противъ невидимыхъ Мадіанитянъ и показываетъ имъ, какія при чемъ, какія для чего, какъ и когда нужно имѣть желанія и помыслы, слова и дѣйствія, посредствомъ которыхъ, при помощи Божіей, можно было бы избѣгнуть козней духовныхъ Филистимлянъ и воздвигнуть славные трофеи побѣды надъ ними.

13. И собственная жизнь святого отца нашего представляла поистинѣ безмолвное назиданіе, и состояніе нравовъ во всѣхъ отношеніяхъ свидѣтельствовало о немъ, какъ достойномъ довѣрія пастырѣ, который можетъ побуждать другихъ къ совершенію подвиговъ добродѣтели. Но такъ какъ онъ, кромѣ того что былъ наученъ мудрости божественной и человѣческой, получилъ и способность учительства отъ вѣчныхъ потоковъ Духа, то постоянно изливалъ словесный миръ ума своего и источалъ струи живоноснаго ученія; иного, который готовъ былъ сгорѣть въ пламенной печи страстей, онъ орошалъ и душепагубные угли его похоти обращалъ въ пепелъ; иного, который болѣлъ внутренно отъ худыхъ помысловъ и увлекался ими къ грѣховной смерти, онъ осматривалъ, какъ нѣкоторый небесный врачъ, и, предлагая страждущему цѣлительную чашу спасительныхъ рѣчей, дивнымъ образомъ избавлялъ отъ постигшей заразы. Такимъ образомъ Ѳеодоръ былъ полезенъ съ той и другой стороны, т. е. и дѣлами и ученіемъ, частію предлагая врачества противъ немощей каждому изъ приходящихъ къ нему въ отдѣльности, по свойству ихъ исповѣди, частію же произнося полезныя бесѣды для всѣхъ вмѣстѣ въ церкви, по окончаніи утреннихъ пѣснопѣній; эту духовную пищу слова онъ, какъ благоразумный попечитель, трижды въ недѣлю предлагалъ сослужителямъ своимъ, со страхомъ и любовію къ общему Владыкѣ и Спасителю всѣхъ Христу.

14. Впрочемъ, уже время приступить намъ къ подвигамъ борьбы этого великаго поборника благочестія. Въ то время единодержавно царствовалъ Константинъ, сынъ христолюбивой Ирины, который, имѣя юношескую невоздержность и необузданность и предавшись пламеннымъ плотскимъ влеченіямъ, отвергъ свою прежнюю законную супругу и, насильно заставивъ ее постричься, прелюбодѣйнымъ образомъ, подобно древнему Ироду, безстыдно взялъ другую, по имени Ѳеодоту, произведя, несчастный, величайшій соблазнъ не только для Церкви Божіей, но и для всѣхъ начальниковъ народовъ и намѣстниковъ. Божественный патріархъ Тарасій, не соизволяя на такое сожительство, отказывается возложить на нихъ брачные вѣнцы и не одобряетъ беззаконной связи; ибо преступнымъ душамъ непричастенъ Христосъ, какъ сказалъ нѣкто изъ бывшихъ прежде насъ отцовъ. Но одинъ пресвитеръ и экономъ той же святѣйшей великой церкви, Іосифъ, бывшій близкимъ къ прелюбодѣямъ, дерзновенно принимаетъ на себя это дѣло и вѣнчаетъ беззаконниковъ, преступивъ божественные и человѣческіе законы. И это зло распространяется не только въ столицѣ, но и въ отдаленнѣйшихъ странахъ; такъ царь Лонгобардскій, такъ Готѳскій, такъ и топархъ (намѣстникъ) Босфорскій, основываясь на этомъ нарушеніи заповѣди, предались прелюбодѣйнымъ связямъ и необузданнымъ похотямъ, находя благовидное оправданіе въ поступкѣ Римскаго императора, какъ будто бы, когда онъ поступилъ такъ, то послѣдовало одобреніе и отъ патріарха и находящихся при немъ архіереевъ.

15. Узнавъ объ этихъ беззаконіяхъ, мужъ, уподоблявшійся Іисусу Христу и, сколько возможно, всегда явно исполнявшій всякую правду и заботившійся объ единоплеменномъ народѣ съ отеческимъ сочувствіемъ, скорбѣлъ, негодовалъ въ себѣ и оплакивалъ всеобщую погибель настоящихъ и будущихъ людей; ибо онъ справедливо опасался, что безуміе властителя, будучи принято неразумными въ законъ, у послѣдующихъ поколѣній обратится въ неисправимую практику. Поэтому онъ не оставляетъ зла безъ обличенія, но тотчасъ вмѣстѣ съ отцомъ своимъ (Платономъ) прерываетъ общеніе съ ними. Такое богоугодное отвращеніе ихъ отъ прелюбодѣянія доходитъ до слуха императора, который сначала равнодушно принимаетъ это, не выражая негодованія противъ непріятнаго извѣстія, но потомъ, узнавъ объ этомъ еще отъ другихъ и отъ самой прелюбодѣйцы, и нѣкоторымъ образомъ боясь отлученія отъ блаженныхъ мужей, пользовавшихся несравненною и обширною славою въ монашеской жизни, онъ старается всячески склонить непреклонныхъ къ одобренію его гнуснаго дѣла, особенно надѣясь на то, что принятая во дворецъ была ихъ родственицею; ибо повѣнчанная съ Константиномъ была двоюродной сестрой отца нашего Ѳеодора. Поэтому онъ внушилъ ей послать имъ золота, съ надлежащимъ привѣтствіемъ отъ нихъ; но такъ какъ онъ обманулся въ своей надеждѣ, узнавъ, что богоносные мужи выше его лести, то предпринимаетъ борьбу съ ними инымъ образомъ. Притворно вздумавъ купаться въ теплой водѣ, которая сама собою вытекаетъ изъ земли [6], онъ устрояетъ царское путешествіе въ Прусу, думая, что приснопамятные непремѣнно придутъ къ нему изъявить вмѣстѣ съ другими обычное почтеніе. Но, не достигши исполненія ни одного изъ своихъ предположеній, воспламеняется гнѣвомъ въ душѣ своей, и, какъ можно скорѣе, возвращается во дворецъ, сильно негодуя противъ невинныхъ.

16. Итакъ, онъ, призвавъ къ себѣ начальника придворной стражи, посылаетъ съ нимъ и стратига Опсикійскаго къ преподобнымъ, чтобы подвергнуть ихъ истязаніямъ. Тѣ, прибывъ въ монастырь, вдоволь бьютъ ремнями (Ѳеодора), который давно желалъ этого ради Христа, и другихъ троихъ изъ первенствующихъ братій; затѣмъ ссылаютъ его съ другими десятью изъ извѣстнѣйшихъ членовъ братства въ Ѳессалонику, приказавъ отводившимъ ихъ тщательно стеречь ихъ и заключить не вмѣстѣ всѣхъ, но каждаго отдѣльно и вдали другъ отъ друга въ различныхъ помѣщеніяхъ, чтобы нельзя было кому-нибудь изъ нихъ приходить къ другому; блаженнаго же Платона отправляютъ въ обитель святого Сергія, не допуская къ нему никого и приказавъ ему оставаться тамъ. Но какой и сколь великій результатъ для всей вселенной имѣлъ подвигъ богоноснаго отца нашего, это сейчасъ можно видѣть: жившіе въ странахъ области Херсонской и Босфорской епископы и пресвитеры, равно какъ и благочестивѣйшіе изъ монаховъ, услышавъ о дѣяніи святого отца нашего и нашедши его согласнымъ съ божественнымъ Евангеліемъ, подражаютъ его дерзновенію въ добрѣ, такъ что и здѣсь исполняются слова: яже отъ васъ ревность раздражи множайшихъ на доброе (2 Кор. 9, 2); и тогда же они перестаютъ принимать дары, приносимые церквамъ Божіимъ отъ тѣхъ, которые совершали одинаковыя дѣла съ младшимъ Константиномъ, отлучаютъ ихъ отъ священныхъ и пречистыхъ Таинъ Христовыхъ, и согласно съ священномудрымъ Ѳеодоромъ говорятъ унижавшимъ христіанское преданіе: «не позволительно вамъ имѣть женъ вопреки постановленнымъ отъ Христа законамъ». Наконецъ и они изгоняются изъ своихъ церквей и обителей, подвергаются и другимъ страданіямъ, вымышляемымъ гонителями, ибо когда руководитъ ярость, тогда особенно налегаетъ насильственная рука лютаго воина.

17. Вслѣдствіе этого почти по всей римской имперіи нападаетъ страхъ на совершающихъ такія дѣла; гоненіе на благочестивыхъ становится уздою для невоздержныхъ, и вслѣдствіе этого потокъ зла удерживается отъ дальнѣйшаго распространенія; ибо страсти, оставляемыя безъ наказанія, постоянно стремятся къ худшему, подобно ехиднѣ, овладѣваютъ сердцемъ и умомъ и доводятъ до совершенной погибели предавшагося имъ. А дабы этого не случилось, благодать всесвятаго Духа, возсіявъ въ вышеупомянутыхъ подвижникахъ, явно обличила дѣло беззаконія. Такимъ образомъ великій Ѳеодоръ становится еще болѣе знаменитымъ, являясь подражателемъ Предтечи и Иліи Ѳесвитянина, не только въ сосѣднихъ странахъ, но и по всей вселенной; ибо, оставаясь подъ стражею въ городѣ Ѳессалоникѣ во все время царствованія Константина, онъ въ самыхъ отдаленныхъ странахъ распространилъ славу своихъ подвиговъ. Писалъ онъ и къ папѣ древняго Рима, извѣщая его о событіяхъ чрезъ своихъ учениковъ, и тотъ принялъ это съ великимъ уваженіемъ, какъ отъ такого мужа, который не преминулъ возвѣстить угодное Богу; получилъ и самъ отъ него отвѣтныя письма, въ которыхъ восхвалялись его ревность, возстаніе на защиту добра и подвигъ, достойно уподобляемый дерзновенію божественнаго Предтечи.

18. Но такъ какъ, по словамъ Писанія, царь дерзостенъ впадетъ въ злая (Прит. 13, 18), и путіе нечестивыхъ темни, не вѣдятъ, како претыкаются (Прит. 4, 19), то, спустя немного времени, Константинъ, противъ котораго возмутилось собственное войско, лишается обоихъ глазъ и низлагается съ царскаго престола, какъ ненавистное и невыносимое бремя. Тогда опять возвышается его мать, христолюбивая Ирина, которую прежде онъ, предавшись разврату, удалилъ изъ царскаго дворца. Эта боголюбивѣйшая жена, какъ скоро приняла кормило царства, вызываетъ изъ ссылки великаго Ѳеодора и вводитъ его въ общеніе съ святѣйшимъ патріархомъ Тарасіемъ, между тѣмъ какъ Іосифъ, по низложеніи Константина, лишенъ былъ священнаго сана. Оба они, говорила царица, поступили хорошо и богоугодно: одинъ, какъ явившійся защитникомъ евангельскихъ догматовъ до крови и мученій и чрезъ это имѣющій доставить потомкамъ чистое спасеніе душъ, а другой, какъ съ пользою примѣнявшійся къ обстоятельствамъ (οἰϰονομήσας) и отклонившій злобное намѣреніе неистоваго царя, угрожавшаго причинить Церкви Христовой зло хуже царствовавшихъ прежде него, если бы онъ встрѣтилъ препятствіе своимъ пожеланіямъ. Это подтвердилъ и святѣйшій Тарасій, вступивъ въ общеніе съ отцомъ нашимъ, какъ писалъ самъ подвижникъ Спасителя Ѳеодоръ. Съ ними согласимся и мы, и не будемъ осуждать ни одной изъ сторонъ; но, одобряя того и другого, не перестанемъ однако повиноваться евангельскимъ заповѣдямъ; ибо то, что дѣлается примѣнительно, не есть законъ, и не все отличается безукоризненностію. Такъ и Павелъ примѣнялся къ обстоятельствамъ, обрѣзавъ Тимоѳея, однако это не вошло въ законъ; ибо онъ самъ отвергалъ его, громко взывая: аще обрѣзаніе проповѣдую, почто гонимь есмь (Гал. 5, 11)?

19. Итакъ, насладившись духовною радостію съ святѣйшимъ Тарасіемъ, отецъ нашъ Ѳеодоръ отправляется въ свой монастырь, и стекаются туда со всѣхъ сторонъ овцы, разсѣянныя въ его отсутствіе. Освобождается изъ заключенія и Платонъ, преподобнѣйшій отецъ отцовъ и строитель этой богохранимой священной обители братій; и собирается къ нимъ великое множество людей изъ близкихъ и дальнихъ странъ, чтобы посмотрѣть на нихъ, какъ на мужественныхъ ратоборцевъ, возвратившихся изъ сраженія за благочестіе. Имя Саккудіона еще болѣе прославляется, — Ѳеодоръ величается устами всѣхъ, дѣло его изгнанія ради Бога становится извѣстнымъ по всей поднебесной, и всѣхъ вообще онъ научаетъ слѣдовать евангельскимъ заповѣдямъ, т. е. мужъ долженъ быть господиномъ одной жены, по установленію божественнаго Слова, равно и жена должна быть сожительницею одного мужа, и притомъ законнымъ образомъ, а не какимъ-нибудь побочнымъ и прелюбодѣйнымъ сожительствомъ, потому что прелюбодѣяніе и плотскія страсти искажаютъ человѣка и явно отдѣляютъ отъ союза съ Богомъ. Съ того времени многіе граждане великоименитаго города, равно какъ жители отдаленныхъ и сосѣднихъ селеній, не только изъ нашихъ, но и отличнѣйшіе изъ пріобрѣтшихъ свѣтское образованіе, стекались къ этому великому наставнику, желая испытать монашеское любомудріе. Радушно принимая ихъ, святой учитель благочестія орошалъ ихъ струями своей дѣятельной мудрости, очищая нечистоту, прильнувшую къ душамъ ихъ отъ грѣха, и направляя стопы ихъ по волѣ Божіей на путь святости и правды.

20. Но такъ какъ въ то время безбожные агаряне опустошали верхнія области и наводили страхъ смерти на души ближайшихъ жителей, то отцамъ казалось необходимымъ дѣйствовать съ пользой примѣнительно къ обстоятельствамъ времени и безъ промедленія переселиться въ столицу. Поспѣшно сдѣлавши это, они были радушно приняты какъ достопочтеннымъ архіереемъ Тарасіемъ, такъ и благочестивѣйшей императрицей, и, по настоятельному ихъ предложенію, заняли знаменитѣйшій монастырь Студія, который давно былъ построенъ имъ и служилъ мѣстомъ жительства преподобныхъ отцовъ [7], по въ которомъ Константинъ Копронимъ не позволялъ оставаться даже десяти человѣкамъ, между тѣмъ какъ онъ могъ вмѣстить многочисленный сонмъ назореевъ. Ибо надлежало, дѣйствительно надлежало тому, кто явился подражателемъ великаго Предтечи и открыто обличалъ болѣзнь прелюбодѣянія, поселиться при храмѣ, посвященномъ его имени, и содѣлать его земнымъ небомъ при посредствѣ непрестанныхъ славословій Троицы. Подлинно, кто могъ бы выразить словомъ здѣшнія ангелоподобныя учрежденія и общеполезные уставы этого отца, которые онъ преподавалъ и внушалъ приходившимъ къ нему отвсюду, приводя помыслы многихъ къ одному евангельскому согласію, такъ какъ всегда каждый любитъ подобнаго себѣ? Онъ принималъ не только вновь отрекающихся отъ мірской суеты, но и уже опытныхъ въ аскетическихъ трудахъ, приходившихъ къ нему, присоединялъ къ своей общинѣ, исполняя слѣдующее изреченіе Господа: грядущаго ко Мнѣ не изжену вонъ (Іоан. 6, 37), не предпочитая постриженнаго имъ самимъ постриженному кѣмъ-нибудь другимъ, какъ неблагоразумно дѣлаютъ многіе изъ людей, подчиняясь страстямъ своей души, но всѣмъ равно оказывая любовь и попечительность и воздавая честь и уваженіе добродѣтели каждаго, такъ что число учениковъ въ этомъ новомъ Іерусалимѣ весьма умножилось и достигло почти тысячи человѣкъ.

21. Взирая на нихъ, съ душевнымъ расположеніемъ покорно подчинявшихся игу Христову, онъ и самъ настраиваетъ себя подобно высокому Моисею и наставляетъ народъ Божій словами мудрости и чистотою нравовъ, превосходно руководя его къ духовному обѣтованному покою. Достоинство законодателя, говорятъ, состоитъ въ томъ, чтобы провидѣть самое лучшее и располагать имѣющихъ руководствоваться законами къ ихъ исполненію; а дѣло народа — соблюдать все установленное и не измѣнять ничего ни въ счастіи, ни въ несчастіи; это — святѣйшій способъ служенія Богу. Итакъ, онъ становится законодателемъ, изложивъ для нихъ богопреданныя заповѣди, которыя онъ принялъ отъ Бога, восшедши на гору высокой жизни и вступивъ во мракъ божественнаго и блаженнаго вѣдѣнія, и которыя были начертаны перстомъ Духа на скрижаляхъ его твердѣйшаго сердца, какъ бы на каменныхъ доскахъ. Какъ тотъ Боговидецъ, послушавшись совѣта тестя своего, поставилъ тысященачальники, и стоначальники, и пятьдесятоначальники, и десятоначальники (Исх. 18, 25), которымъ сообщались происходившія дѣла и получали правое рѣшеніе, а самъ онъ былъ свободенъ отъ этой заботы; такъ поступаетъ и нашъ Моисей, заимствовавъ примѣръ оттуда, хотя и измѣнивъ нѣсколько названія. Онъ назначаетъ завѣдующихъ службами и даетъ названія, соотвѣтствующія занятію, наименовавъ ихъ наблюдателями (ἐπιστημονάρχης), наставниками (παιδευτὴς) и блюстителями (ἐπιτηρητὴς); поставляетъ и подъ другими названіями болѣе преимуществующихъ между всѣми братіями, какъ то: занимающаго второе мѣсто (послѣ игумена), эконома, помощника эконома и другихъ, иначе названныхъ; и всѣмъ въ отдѣльности, назначеннымъ на различныя службы, предписалъ правила, изложивъ ихъ ямбическими стихами. Яснѣе сказать, начавъ съ главнѣйшей и первой, т. е. службы игумена, и окончивъ послѣднею службою повара, онъ сообщилъ нарочитыя свѣдѣнія по предмету каждаго о томъ, что должно дѣлать и чего не должно; опредѣлилъ вмѣстѣ съ тѣмъ и наказанія отступающимъ отъ должнаго прилежанія и поздно приходящимъ, по какой-либо неуважительной причинѣ, въ собраніе для божественныхъ пѣснопѣній, также назначилъ соотвѣтственную епитимію не соблюдающимъ установленнаго для всѣхъ часа братской службы, или разбивающимъ сосудъ, или наносящимъ какую-либо обиду и оскорбленіе ближнему.

22. Онъ установилъ, чтобы одежды употреблялись не отдѣльныя и не выбирались по волѣ каждаго, но и въ этомъ повелѣлъ имъ носить образъ апостольскій, какъ говорится въ книгѣ Дѣяній: вси вѣровавшіи бяху вкупѣ, и имяху вся обща (Дѣян. 2, 44); и еще: народу же вѣровавшему бѣ сердце и душа едина, и не единъ же что отъ имѣній своихъ глаголаше свое быти, но бяху имъ вся обща (Дѣян. 4, 32). Поэтому онъ назначилъ для нихъ помѣщеніе, въ которомъ они, складывая вмѣстѣ одежды поношенныя, въ каждую субботу получали другія изъ рукъ поставленныхъ на эту службу братій. Предписавъ это имъ, отецъ нашъ не отдѣлялъ и своихъ одеждъ изъ общаго помѣщенія одеждъ, но какъ во всемъ, такъ и въ этомъ былъ образцомъ паствы, хорошо зная, что есть два способа всякаго наставленія и нравственнаго воспитанія, изъ которыхъ одинъ исполняется учительнымъ словомъ, а другой примѣромъ нравственнаго подвижничества. Поэтому и самъ онъ, отдавая каждую недѣлю исподнюю одежду, получалъ вмѣсто нея другую, не отличную отъ прочихъ, но одинаково грубую и даже худшую. Помня же всегда слова Апостола: ниже туне хлѣбъ ядохъ (2 Сол. 3, 8), и мнѣ и сущимъ со мною послужистѣ руцѣ сіи (Дѣян. 20, 34), онъ не терпѣлъ бездѣйственнаго состоянія праздности, но самъ трудился, переписывая книги собственными руками и прилагая ихъ къ трудамъ братій; изъ этихъ книгъ нѣкоторыя сохраняются у насъ и доселѣ, какъ драгоцѣнныя и достойныя всякаго уваженія.

23. Но онъ и самъ составилъ весьма много книгъ, получивъ свыше талантъ мудрости за преизбытокъ чистоты, и первую — ту, которая до нашихъ дней читается трижды въ недѣлю и называется книгою Малыхъ Огласительныхъ Поученій, числомъ до ста тридцати четырехъ, сказанныхъ имъ безъ приготовленія по обычаю собесѣдованія съ братіями; затѣмъ, вторую, третью и четвертую книгу Великихъ Огласительныхъ Поученій онъ составилъ и издалъ не безъ приготовленія, но обдуманно; впрочемъ въ тѣхъ и другихъ ясно открывается изливавшаяся въ устахъ его божественная и небесная благодать слова; ибо, по моему мнѣнію, ни изъ какой другой книги богомудрыхъ отцовъ благоразумно изучающій не можетъ пріобрѣсти столько пользы въ отношеніи къ общежительному благочинію, какъ изъ упомянутыхъ Огласительныхъ Поученій отца нашего; потому что они объемлютъ всѣ виды добродѣтели, премудро преподаютъ всякое врачевство противъ различныхъ и разнообразныхъ болѣзней порока и внѣдряютъ просвѣщеніе и умиленіе въ душахъ читателей. Имъ составлена и книга Похвальныхъ словъ, въ которой онъ нѣкоторые изъ праздниковъ Христа и Богоматери и всѣ праздники великаго Крестителя и Предтечи и нѣкоторыхъ другихъ знаменитѣйшихъ святыхъ прославилъ не хуже важнѣйшихъ панигиристовъ. Сочинилъ онъ также другую, исключительно ямбическими стихами, весьма полезную книгу, въ которой описалъ сотвореніе и паденіе прародителя; кромѣ того, какъ должно, изобразилъ печальную картину грѣха и тлѣнія; потомъ особо представилъ зависть Каина къ Авелю и убійство его; затѣмъ онъ прославилъ по справедливости Еноха и Ноя и родившихся отъ него троихъ боголюбивѣйшихъ праотцевъ, отдѣльно и по порядку каждаго, равно какъ и приснопамятныхъ женъ ихъ. Кромѣ того, онъ исчислилъ всѣ ереси и подвергъ ихъ проклятію, трехмѣрными и чистыми, какъ я сказалъ, стихами; а нѣкоторыя изъ нихъ и опровергъ совершеннымъ образомъ.

24. Еще пять книгъ Писемъ его сохраняются у насъ до настояшаго времени; по важности мыслей и чистотѣ изреченій они отличаются столь высокою красотою и свойственное письмамъ достоинство представляютъ съ такою вѣрностію, что ни одного изъ нихъ не можетъ читать безъ слезъ тотъ, кто имѣетъ не совсѣмъ каменное сердце. Кромѣ нихъ есть и другое догматическое его сочиненіе, написанное прозою, въ которомъ онъ тремя состязательными (ἀντιῤῥητιϰοῖς) словами, какъ бы другой Давидъ иноплеменника Голіаѳа, рѣшительно низложилъ чуждую истинѣ ересь иконоборцевъ и избавилъ Церковь отъ этого тягчайшаго позора; а обоихъ императоровъ, бывшихъ главами упомянутой богохульной ереси. т. е. Константина Копронима и звѣря по душѣ, или лучше, звѣря и по имени, Льва, высоко поднявъ обличительными словами, какъ бы какими копьями, съ тріумфомъ ниспровергъ и предалъ позору, и нечестивыя дѣла ихъ раздѣльно и ясно изобразилъ для потомковъ. Такимъ образомъ онъ, посвятивъ всю врожденную силу ума своего занятію божественными предметами, весь день и ночь изучая законъ Господень и по возможности устрояя царство небесное внутри себя и своихъ послѣдователей, или лучше, сдѣлавъ знаменитую обитель Предтечи царствомъ небеснымъ, по одинаковости образа жизни, самъ былъ какъ бы солнцемъ среди множества духовныхъ звѣздъ, изливающимъ лучи своей добродѣтели и мудрости, просвѣщающимъ окружавшихъ его, измѣняющимъ и преобразующимъ ихъ къ лучшему.

25. Но всегда злорадствующій и отецъ зависти, поистинѣ чернѣйшій и низкій воронъ, діаволъ не могъ терпѣть, чтобы такая добродѣтель отца благополучно прославлялась, чтобы сонмъ спасавшихся подъ его властію и прекрасно руководимыхъ имъ оставался безъ смятенія и чтобы такой высокій родъ аскетической жизни являлся среди многолюднаго города. Часто и различнымъ образомъ бывъ поражаемъ дѣйствіями Великаго, онъ однако и теперь не медлитъ привести въ исполненіе козни, которыя замышлялъ противъ него. Именно въ то время держалъ скипетръ царства Никифоръ, который повидимому былъ не хуже прежнихъ благочестивыхъ царей, а на самомъ дѣлѣ далеко отступалъ отъ нихъ; ибо извѣстно, что вѣра безъ дѣлъ мертва есть (Іак. 2, 26). И вотъ, нашедши его сосудомъ злымъ и исполненнымъ нечестія, всегдашній ненавистникъ добрыхъ дѣлъ праведниковъ влагаетъ въ сердце его мысль — объявить невиннымъ того, кто прежде совершилъ прелюбодѣйный союзъ и возвратить ему священническій санъ, какъ бывшему виновникомъ мира, — говорилъ онъ, — и заботившемуся о полезномъ. Итакъ, принявши внушеніе змія, царь въ бесѣдѣ съ священномудрымъ патріархомъ проситъ и заставляетъ его — разрѣшить Іосифа отъ запрещенія, которымъ связалъ его святѣйшій Тарасій и оставилъ такъ, переселившись къ Богу, — обѣщая ему, что царскими мѣрами онъ склонитъ всѣхъ согласиться на такую уступку. Такимъ образомъ онъ убѣждаетъ соименнаго побѣдѣ (νίϰη) патріарха [8], вопреки его желанію и волѣ, принять отлученнаго опять въ качествѣ сослужителя. И снова происходитъ разногласіе и смѣшеніе мнѣній и раздѣленіе лицъ между епископами и монахами, такъ какъ одни думали, что хорошо было бы не раздражать царя ради такого дѣла, а окружавшіе великаго Ѳеодора напротивъ говорили, что несправедливо нарушать приговоръ, произнесенный на Іосифа достопочтеннымъ Тарасіемъ и состоявшійся тогда для пользы всѣхъ; ибо послабленіе въ этомъ, — говорилъ онъ, — явно одобрило бы прелюбодѣйный союзъ: притомъ нужно имѣть въ виду и не забывать праведный судъ Божій, уже постигшій Константина младшаго; и отсюда нужно уразумѣвать волю божественнаго законоположенія, чтобы, къ погибели нашихъ душъ, не создавать для легкомысленной души и необузданныхъ порывовъ ума предлоги къ послабленію, которые никогда не приносили никакой пользы вселенной. Поэтому, оставшись несогласными въ сужденіяхъ, они отдѣлились другъ отъ друга, какъ нѣкогда Павелъ и Варнава при разногласіи касательно Іоанна, называемаго Маркомъ, о чемъ написано: бысть убо распря, яко отлучитися има отъ себе: Варнава убо, поемь Марка, отплы въ Кипръ: Павелъ же, избравъ Силу, изыде преданъ благодати Божіей отъ братій (Дѣян. 15, 39-40); бесѣдуя объ этомъ, божественный Златоустъ въ богосвѣтломъ толкованіи на Дѣянія говоритъ такъ: «кто изъ нихъ совѣтовалъ лучше — не наше дѣло рѣшать».

26. Мы же объ этомъ предметѣ скажемъ, что они оба поступили хорошо, подобно какъ и приснопамятный Тарасій поступилъ въ своемъ послабленіи примѣнительно къ обстоятельствамъ; ибо и онъ тогда, видя гнѣвъ и ярость царя и зная, какъ онъ отъ природы расположенъ къ несправедливости и страдаетъ удобопреклонностію ко грѣху, ослабилъ бразды строгости, чтобы тотъ не сдѣлалъ чего-нибудь худшаго противъ Церкви Божіей, и, допустивъ меньшее и частное зло, мудро сохранилъ всеобщее благо, исполняя слова: искупующе время, яко дніе лукави суть (Ефес. 5, 16). Такъ точно нужно разсуждать и здѣсь, что блаженный Никифоръ сдѣлалъ послабленіе примѣнительно къ обстоятельствамъ, не желая, но бывъ принужденъ царемъ; а отецъ нашъ Ѳеодоръ соблюдалъ точное исполненіе божественныхъ заповѣдей, подвигнутый Богомъ, а не увлекаясь злою страстію, дабы незаконное сожительство не вошло въ законъ у звѣроподобныхъ людей, преданныхъ невоздержнымъ пожеланіямъ, и дабы явилось нелицепріятіе вполнѣ надѣюящхся на Бога и не угождающихъ лицамъ ко вреду души своей, такъ чтобы не предстояло жертвовать заповѣдію Господнею власти царя, повелѣвающаго несправедливо, по словамъ псалмопѣвца Давида: и глаголахъ о свидѣніихъ Твоихъ предъ цари, и не стыдяхся (Псал. 118, 46). Правда, дѣла церковнаго управленія въ этомъ случаѣ шли нехорошо во дни тѣхъ двоихъ императоровъ, о чемъ и сами боговдохновенные патріархи хорошо знали; ибо вождь православія Тарасій не сказалъ бы о великомъ Ѳеодорѣ, возвратившемся изъ Солуня, что онъ хорошо поступалъ, если бы не былъ увѣренъ, что онъ неуклонно шелъ истиннымъ путемъ Евангелія; ни соименный побѣдѣ священноначальникъ (Никифоръ) въ свою очередь не принялъ бы его и не увѣнчалъ бы похвалами, какъ поборника истины, если бы не признавалъ его право соблюдающимъ слово вѣры. Притомъ надобно прибавить, что, если бы каждый изъ нихъ не считалъ нехорошимъ дѣломъ принятіе въ санъ священства совершившаго прелюбодѣйный союз изъ страха предъ императорами, то они не отлучили бы дерзкаго отъ сонма іереевъ послѣ смерти этихъ царей и постигшаго ихъ отъ Бога скораго отмщенія за святого Ѳеодора. Такъ нужно боголюбивымъ людямъ разсуждать о свойствѣ этихъ дѣлъ и не осуждать ни той, ни другой стороны достоуважаемыхъ нашихъ предстоятелей.

27. Между тѣмъ надменный царь, увидѣвъ, что его рѣшеніе отцами нашими отвергнуто и не удостоено никакого уваженія, съ гнѣвомъ повелѣваетъ отправить великаго Ѳеодора и единомысленнаго съ нимъ іерарха Христова Іосифа, вмѣстѣ съ дядею и руководителемъ ихъ Платономъ, на острова, лежащіе близъ города, и держать ихъ подъ стражею не вмѣстѣ и не въ одномъ и томъ же помѣщеніи, но каждаго изъ нихъ отдѣдьно въ разныхъ помѣщеніяхъ, а братское общество приказалъ отряду воиновъ стеречь въ собственномъ ихъ монастырѣ. Самъ же, прибывъ чрезъ нѣсколько дней въ Елевѳеріевъ царскій дворецъ, приглашаетъ къ себѣ всѣхъ для совѣщанія; потомъ, отдѣливъ важнѣйшихъ изъ нихъ, старается словами убѣжденія отвлечь ихъ отъ отеческаго рѣшенія. Но когда онъ увидѣлъ, что его словесное предложеніе, какъ бы негодное копье, рѣшительно отражается твердымъ ихъ возраженіемъ, то обращается къ обществу братій и говоритъ имъ: «тѣ изъ васъ, кто хочетъ слѣдовать нашимъ увѣщаніяыъ и быть въ общеніи съ патріархомъ и каѳолическою Церковію, отойдите на правую отъ меня сторону; а тѣ, которые рѣшились оставаться при прежнемъ своемъ мнѣніи, станьте на лѣвую сторону». Этимъ онъ думалъ обмануть ихъ, изъ которыхъ нѣкоторые были несвѣдущи въ словесныхъ изворотахъ, но всѣ готовы презрѣть и міръ, и родство, и самую жизнь ради безукоризненнаго пребыванія въ послушаніи Божіемъ. Тогда всѣ они, единодушно занявъ лѣвую сторону, съ дерзновеніемъ говорятъ ему: «мы, царь, вѣрно знаемъ, что отцы наши, научившіеся всему изъ богодухновеннаго Писанія и руководимые Духомъ Святымъ, мыслили и учили лучше и ближе ко спасенію; поэтому и сами мы, безъ сомнѣнія, слѣдуя стопамъ ихъ, не принимаемъ новосоставленнаго вами мнѣнія». Онъ же, пораженный такимъ смѣлымъ отвѣтомъ преподобныхъ мужей, повелѣваетъ тотчасъ разсѣять ихъ и держать подъ строжайшею охраною въ близкихъ къ городу монастыряхъ, какъ преступныхъ и непослушныхъ царскимъ и іерархическимъ повелѣніямъ.

28. Но не долго онъ безумствовалъ; ибо скоро божественный судъ, постигнувъ его со всѣмъ войскомъ, низложилъ и его въ чужой странѣ. Именно, предпринявъ походъ противъ скиѳовъ, безразсудный Никифоръ дѣлается тамъ жертвою непріятельской руки, дабы, какъ я думаю, и изъ этого ясно открылось, что борьба богоноснаго отца нашего за истину была не тщетная и необдуманная, но засвидѣтельствованная Богомъ и прежде и теперь, и потому твердая. Такъ палъ несчастный царь, сдѣлавшись предметомъ великаго позора, а римскую имперію подвергнувъ очень большому посрамленію; и исполнилось на немъ предсказаніе пророка Осіи: и доме царевъ внушите, понеже къ вамъ есть судъ: яко пругло бысте стражбѣ, и якоже мрежа распростерта на итавиріи, юже ловящіи ловъ поткнуша: падутся князи ихъ ради ненаказанія языка своего, сіе руганіе ихъ въ земли Египетстѣй, въ нѣдрѣ ихъ, понеже преступиша завѣтъ Мой и на законъ Мой нечествоваша (Ос. 5, 1-2; 7, 16; 8, 1). Стоитъ прибавить къ сказанному, что это предсказалъ ему и великій Ѳеодоръ. Именно, когда кесарь Никифоръ, превозносясь гордостію по наущенію своихъ приближенныхъ и по своему природному расположенію, возымѣлъ неудержимое желаніе идти противъ скиѳовъ, то, вызвавъ святого отца нашего Ѳеодора въ одно изъ пригородныхъ мѣстъ, убѣждалъ и принуждалъ его при посредствѣ нѣкоторыхъ вельможъ согласиться, наконецъ, на сдѣланное имъ послабленіе (въ дѣлѣ Іосифа). Преподобный же, какъ бы вдохновенный Духомъ, отвѣчаетъ ему слѣдующее: «тебѣ слѣдовало бы раскаяться въ твоихъ дѣлахъ, а не прилагать еще влеченія и насъ къ той же погибели; но такъ какъ ты, не принимая такого совѣта, отправляешься отсюда, то вотъ что говоритъ Господь Вседержитель: не возвратишися путемъ, имже шелъ еси нынѣ туда (3 Цар. 13, 9)». И дѣйствительно, послѣ того какъ этотъ непослушный царь, по пророчеству богоноснаго пастыря нашего, лишился жизни въ Болгарской странѣ, и сынъ его Ставракій, едва возвратившись оттуда раненымъ въ столицу и царствовавъ всего два мѣсяца, умеръ; тогда зять этого послѣдняго по сестрѣ, соименный Архангелу, бывшій въ чинѣ куропалата, наслѣдовалъ царскую власть. Этотъ Михаилъ, христіаннѣйшій и вѣрный о Господѣ, тотчасъ вызываетъ изъ ссылки великаго Ѳеодора и бывшихъ съ нимъ; повелѣваетъ освободить и учениковъ его, содержавшихся подъ стражею въ монастыряхъ, и становится вмѣстѣ съ папою древняго Рима христоподражательнымъ ходатаемъ и посредникомъ между разногласными; оба они содѣйствуютъ, одинъ увѣщательными письмами, а другой личнымъ собесѣдованіемъ и убѣжденіемъ, благопристойному единодушному соединенію святѣйшаго патріарха и достоуважаемаго отца нашего, отлучивъ отъ священнослуженія дерзкаго совершителя прелюбодѣйнаго союза, согласно съ произнесеннымъ надъ нимъ прежде приговоромъ приснопамятнаго и великаго Тарасія. Такимъ образомъ, благодатію и человѣколюбіемъ Христа, благаго Бога нашего, по устраненіи соблазновъ, опять насталъ прочный миръ въ Его святѣйшей и каѳолической Церкви.

29. Итакъ, отецъ нашъ Ѳеодоръ, по возвращеніи въ свою Студійскую обитель и по стеченіи туда разсѣянныхъ питомцевъ его, съ всесвященнымъ патріархомъ соблюдалъ самое дружественное согласіе и единодушіе, а ученикамъ своимъ преподавалъ обычное назиданіе, исправляя нравы ихъ словомъ ученія до степени совершеннаго послушанія и прившедшую къ нимъ отъ времени нечистоту самолюбія тщательно очищая губкою вразумленія; и такимъ образомъ слово Божіе опять преуспѣвало и общество учениковъ улучшалось и весьма умножалось. Тогда это прекрасное мѣсто поистинѣ было подобно разнообразному и цвѣтущему саду, содержащему въ себѣ всякаго рода разумныя растенія, на которыхъ съ пользою красовались всякаго рода познанія, какъ бы зрѣлые плоды; ибо, вмѣстѣ съ высокимъ общежительнымъ благочестіемъ и надлежащимъ дѣятельнымъ любомудріемъ, иноки не оставались несвѣдущими и въ словесныхъ наукахъ, но съ любовію занимались изученіемъ грамматики, которою занимающіеся научаются правильно писать и пріобрѣтаютъ навыкъ къ чтенію, также философскими упражненіями и усвоеніемъ наизустъ отеческихъ мыслей, при помощи которыхъ они могли опровергать пустословныя нелѣпости всякой ереси, пользуясь истинными сужденіями и умозаключеніями. Изъ нихъ выходили очень умные писцы и пѣвцы, составители кондаковъ и другихъ пѣснопѣній, стихотворцы и отличнѣйшіе чтецы, знатоки напѣвовъ и писатели стихиръ о Христѣ. Равнымъ образомъ, они занимались и почти всѣми простонародными ремеслами: ткачи и портные, сапожники и дѣлатели палатокъ, художники мелкихъ вещей и домостроители, сплетатели корзинъ и производители изящныхъ работъ, дѣлатели утвари посредствомъ огня и желѣза — находились въ этомъ земномъ небѣ; и всѣ они благочинно и стройно сидѣли на мѣстахъ въ своихъ мастерскихъ, соединяя съ дѣломъ рукъ пѣніе божественныхъ пѣсней Давида. Подлинно, тогда можно было видѣть цвѣтущій виноградъ Господа Саваоѳа, покрывшій сѣнію своею горы мірского владычества, и разумныя вѣтвія его, поднявшіяся выше кедровъ Божіихъ, и розги его простертыя до моря и даже до рѣкъ отрасли его (Псал. 79, 10-12); ибо нѣкоторые изъ преуспѣвшихъ въ подвигахъ добродѣтели и до преклоннаго возраста пользовавшихся превосходными наставленіями его, отправившись на чужбину по поводу вышесказаннаго смятенія, послѣ освобожденія своего изъ заключенія, или еще прежде того разсѣялись по разнымъ странамъ поднебесной, и, поселившись тамъ, основали при помощи Святаго Духа прекрасные монастыри, которые донынѣ носятъ названіе Студійскихъ.

30. Когда паства Христова такъ благоденствовала и церкви Божіи прекрасно руководствовались православными догматами вѣры и умножались, явился злѣйшій кабанъ, вырвавшійся изъ лѣса армянскаго племени, и сталъ опустошать ее, какъ дикій вепрь. Именно: Левъ, стратигъ Востока, предпочитавшій выйти изъ предѣловъ долга, подкупилъ бывшее подъ его начальствомъ войско и, привлекши предводителей его на свою сторону обѣщаніями высшихъ почестей, производитъ возмущеніе противъ христолюбиваго царя Михаила; прибывъ во Ѳракійскія области недалеко отъ столицы, онъ со стороны Македонскаго охраннаго войска провозглашается августомъ; отправившись оттуда, вступаетъ въ столицу, не встрѣчая никакого противодѣйствія. и — иконоборецъ открыто провозглашается императоромъ при содѣйствіи своихъ тѣлохранителей. Такимъ образомъ захвативъ царскую власть, этотъ дерзкій ѳракіецъ, совершенно прикрывавшій себя покровомъ лицемѣрія, — ибо не ложенъ сказавшій (св. Григорій Богословъ): «армянъ я считаю не простыми людьми, но весьма скрытными и коварными», — въ началѣ своей тиранніи, не скажу — царствованія, притворяется благочестивымъ; потомъ, овладѣвъ государственными дѣлами по своему желанію, сбрасываетъ маску лицемѣрія и безстыдно обнаруживаетъ сокровенную болѣзнь своего порочнаго сердца, оказывая себя преемникомъ пагубнаго неистовства Константина Копронима, его ненависти къ Богу и вражды ко Христу и утверждая, что не должно принимать иконъ Христа и непорочно родившей Его святой Приснодѣвы и прочихъ праведныхъ и преподобныхъ, какъ будто эти изображенія подобны идоламъ.

31. Не разумѣлъ онъ, безумный, что и изображенія тѣхъ первообразовъ, которые противоположны по существу своему, очевидно, получаютъ противоположныя названія, и когда мы беремъ названія первообразовъ хорошихъ, то они непремѣнно исключаютъ собою названія первообразовъ худыхъ. Такъ точно и ихъ изображенія, сходныя съ первообразами по единству наименованія, заимствуютъ и названія отъ нихъ, отъ хорошаго хорошее и отъ худого худое. Поэтому, если Господь и Богъ нашъ Іисусъ Христосъ былъ истребителемъ многобожнаго идольскаго заблужденія, то очевидно, что и славное изображеніе Его чуждо подозрѣнія въ томъ, что это — идолъ; изображеніе хорошаго первообраза не можетъ быть виновникомъ зла и наоборотъ: ибо изображеніе первообразовъ, противоположныхъ по естественнымъ свойствамъ, сообщаетъ въ свою очередь и соотвѣтственное имя и дѣйствіе ихъ произведенію. Такъ огонь никогда не можетъ принять свойства — охлаждать, и медъ не станетъ производить горечи въ употребляющемъ его. Поэтому никто изъ имѣющихъ смыслъ и благоразуміе не можетъ приписывать предметамъ противоположныя свойства и никогда не станетъ признаватъ противоположные предметы причиною другъ друга. Можно также и по самому словопроизводству усмотрѣть несходство и различіе ихъ. Идолъ называется этимъ именемъ, какъ видъ обмана (εἶδος δόλου); ибо ложное многобожное идолослуженіе поистинѣ есть обманъ и обольщеніе, удаляющее отъ истиннаго по существу Бога и противопоставляющее тварь создавшему ее Владыкѣ; поэтому здравомыслящіе не назовутъ такой вещи иконою; и я не могу понять, какъ могутъ быть тождественными идолъ и икона? Икона называется такъ по сходству (τὸ ἐοιϰέναι) съ первообразомъ, священною — отъ священнаго, святою — отъ святого; и она имѣетъ такое сходство съ нимъ, что отождествляется съ изображаемымъ предметомъ и по названію. Часто, видя на стѣнной живописи изображенія деревъ или птицъ, мы не говоримъ, что это — изображеніе пальмы, или что видимое нами есть изображеніе журавля, но, хотя они суть изображенія, мы однако говоримъ: это — пальма и журавль. Такъ точно и видя изображеніе креста, мы называемъ его крестомъ; равныыъ образомъ и по отношенію къ иконамъ святыхъ, или иныхъ предметовъ; именно икона Христа называется Христомъ, по сходству; икона святого Георгія, напримѣръ, называется святымъ Георгіемъ, подобно тому, какъ изображеніе царя называется царемъ, не различаясь отъ того, чье оно изображеніе, ничѣмъ, кромѣ тождества по существу.

32. Но свирѣпый и тупоумный Левъ, не знавшій ничего такого, нашедши сосуды гнѣва совершены въ погибель (Рим. 9, 22) — (въ лицѣ) нѣкоторыхъ сверстниковъ распутныхъ, праздныхъ, привыкшихъ къ порокамъ, поистинѣ развратителей юношества, заботившихся о тѣлесной красотѣ и угождавшихъ его желаніямъ, развращается вмѣстѣ съ ними и чрезъ нихъ предлагаетъ всѣмъ нечестивое и богопротивное ученіе; между ними былъ какъ бы другой Іанній, а не Іоанномъ называться достойный (2 Тим. 5, 8), устремившійся первымъ въ этотъ лабиринтъ, сынъ земли, происходившій изъ Ассиріи, говорившій басни, а не истину, новый пустословъ, справедливо названный леканомантомъ [9], свѣдущій болѣе другихъ въ грамматикѣ, злѣйшее бѣсовское орудіе нелѣпѣйшаго изъ всѣхъ пустословій, человѣкъ нечестивѣйшій и способный приводить въ смятеніе великія дѣла. И сначала царь непосредственно приступаетъ къ твердѣйшему и соименному побѣдѣ столпу православной вѣры и испытываетъ образъ его мыслей, чтобы сдѣлать его боязливымъ и безгласнымъ предъ своими единомышленниками, какъ предлагая обѣщанія мірскихъ благъ, а не то, что свойственно живущимъ по Богу, такъ и угрожая множествомъ испытаній и тяжкихъ бѣдствій въ настоящей жизни. Но, когда увидѣлъ непреклонность доблестнаго священноначальника и на опытѣ убѣдился, что тотъ стоитъ выше его ожиданій, то, возсѣдши на престолъ и призвавъ къ себѣ окружавшихъ святого патріарха, съ высокомѣріемъ, какъ левъ, сталъ изрыгать то, что было негоднаго и сокровеннаго въ нечестивой душѣ его, говоря, что служители истины и учители божественныхъ предметовъ погрѣшили въ вѣрѣ, и потому надобно теперь войти въ разсужденіе о догматахъ, дабы, при разсмотрѣніи различныхъ мнѣній, лучшее было отдѣлено отъ худшаго голосомъ многихъ и получило утвержденіе. На это каждый изъ призванныхъ отвѣчалъ императору, какъ приготовился, опровергая нелѣпыя его баснословія и доказывая поклоненіе честнымъ иконамъ свидѣтельствами изъ Писанія и отеческими вѣроопредѣленіями. Когда же, выслушавъ это, онъ вызвалъ на средину виновниковъ зла и ревнителей лжи, предлагая, чтобы обѣ стороны состязались при немъ о подлежащихъ вопросахъ, то отцы наши, зная неисправимость образа его мыслей, разсудили, что не слѣдуетъ вступать въ собесѣдованіе съ людьми, привыкшими заниматься шутками, особенно когда нѣтъ между ними безпристрастнаго судіи; а пламенный столпъ благочестія, Ѳеодоръ, видя негодованіе противъ нихъ свирѣпѣйшаго (Льва), рѣшительно сказалъ ему слѣдующее.

33. «Къ чему и для чего ты, императоръ, сталъ производить въ Церкви Божіей, пользующейся миромъ, смятеніе и бурю? Для чего и самъ ты безразсудно стараешься среди отличнаго и избраннаго народа Господняго возращать плевелы нечестія, которые были прекрасно исторгнуты? Развѣ ты не слыхалъ блаженнаго Апостола Павла, пишущаго къ Тимоѳею: да завѣщаеши не инако унити, ниже внимати баснемъ и родословіемъ безконечнымъ, яже стязанія творятъ паче, нежели Божіе строеніе, еже въ вѣрѣ (1 Тим. 1, 3-4); и еще: аще ли кто инако учитъ, и не приступаетъ къ здравымъ словесемъ и ученію, еже по благовѣрію, разгордѣся, ничтоже вѣдый, но недугуяй о стязаніихъ и словопреніихъ, отъ нихже бываетъ зависть, рвеніе, хулы, непщеванія лукава, бесѣды злыя растлѣнныхъ человѣковъ умомъ и лишенныхъ истины, непщующихъ пріобрѣтеніе быти благочестіе: отступай отъ таковыхъ (1 Тим. 6, 3-5); и еще: сія воспоминай, засвидѣтельствуя предъ Господемъ, не словопрѣтися ни на куюже потребу, на разореніе слышащихъ: скверныхъ же тщегласій отметайся, вѣдый, яко раждаютъ свары (2 Тим. 2, 14. 16. 23)? Согласно съ этимъ учитъ и Игнатій Богоносецъ: «предостерегаю васъ, говоритъ онъ, отъ еретиковъ, этихъ дикихъ звѣрей въ образѣ человѣческомъ, которыхъ намъ не должно не только принимать, но, если возможно, и сходиться съ ними» [10]. Если же такъ опредѣлено и намъ запрещено бесѣдовать съ нечестивыми еретиками, то кто же можетъ заставить насъ вступить въ разсужденіе съ отвергающими уставы и правила древней вѣры и дерзко злоупотребляющими божественными Писаніями къ обольщенію многихъ? Ибо, якоже Іанній и Іамврій противистася рабу Божію Моисею, такоже и сіи противляются истинѣ (2 Тим. 3, 8), увлекаясь собственнымъ тщеславіемъ и гнуснымъ корыстолюбіемъ, губящимъ многихъ; но не преуспѣютъ болѣе, какъ говоритъ Писаніе. безуміе бо ихъ явлено будетъ всѣмъ, якоже и онѣхъ бысть (2 Тим. 3, 9). Даже и сегодня мы сдѣлали не такъ, какъ бы надлежало, выступивъ предъ тобою съ нѣкоторымъ осужденіемъ ихъ безумія: ибо обращать вниманіе на кого-нибудь, высказывающаго противное мнѣніямъ многихъ, неразумно, какъ говоритъ и свѣтская пословица» [11].

34. Выслушавъ эти слова и пришедши въ великое негодованіе, императоръ сказалъ: «и такъ, киръ-Ѳеодоръ, тебѣ кажется, что я дѣлаю лишнее? Ты едва не вынуждаешь меня сказать тебѣ дѣйствительно лишнее слово, чтобы ты уже не могъ возвратиться въ свой монастырь», — косвенно выразивъ такими словами или приговоръ въ ссылку, или какую-нибудь смертную казнь; — «но ты не вынудишь меня, — продолжалъ онъ, — дѣйствовать неосмотрительно по твоему желанію, и отъ меня не сдѣлаешься мученикомъ, приготовившись къ этому; нѣтъ, хотя я и презираемъ вами, но незлобиво буду терпѣть, если только вы не откажетесь разсуждать съ отвергающими ваше мнѣніе, противное общей вѣрѣ; если же не захотите этого, то сами явно признаете себя побѣжденными, посему вамъ и необходимо будетъ противъ своей воли послѣдовать ихъ желаніямъ». Но все собраніе епископовъ съ божественнымъ пастыремъ единогласно отказывается отъ собесѣдованія съ осужденными и говоритъ словами блаженнаго Павла: «намъ же невелико есть, да отъ показанныхъ лицъ истяжемся, или отъ человѣческаго дне (суда), отъ первыхъ, какъ вовсе не имѣющихъ священнаго сана, отъ послѣдняго же потому, что ни сами себе востязуемъ, по чистотѣ нашей вѣры (1 Кор. 4, 3)», — направляя укоризиу къ его лицу. — А такъ какъ царь не понялъ силы сказаннаго, то великій Ѳеодоръ, опять взявъ мечъ Духа, отвѣчаетъ сильнѣе, желая обуздать дерзость того, кто поставилъ себя самого судіею въ такомъ дѣлѣ, и говоритъ: «Императоръ, внемли тому, что чрезъ насъ божественный Павелъ говоритъ тебѣ о церковномъ благочиніи, и узнавъ, что не слѣдуетъ царю ставить себя самого судіею и рѣшителемъ въ этихъ дѣлахъ, послѣдуй и самъ, если ты согласенъ быть правовѣрнымъ, апостольскимъ правилалъ; именно онъ говоритъ такъ: положи Богъ въ Церкви первѣе Апостоловъ, второе Пророковъ, третіе учителей (1 Кор. 12, 28); вотъ тѣ, которые устрояютъ и изслѣдуютъ дѣла вѣры по волѣ Божіей, а не императоръ, ибо святой Апостолъ не упомянулъ, что императоръ распоряжается дѣлами Церкви». На это кесарь возразилъ: «итакъ, ты, Ѳеодоръ, сегодня извергаешь меня изъ Церкви»? Преподобный же говоритъ ему: «не я, но упомянутый невѣстоводитель ея и божественный Апостолъ Павелъ; впрочемъ, если ты хочешь быть ея сыномъ, то ничто не препятствуетъ; только слѣдуй во всемъ духовному отцу твоему», — указавъ при этомъ правою рукою на святѣйшаго Никифора. Послѣ такихъ объясненій, гонитель, какъ бы въ изступленіи ума, не могъ произнести ни одного здраваго слова отъ чрезмѣрнаго бѣшенства, но, испустивъ неистовый звукъ и самъ, вопреки приличію, съ крикомъ говоритъ: «ступайте вонъ отсюда». Тогда поборники православія, возвратившись всѣ вмѣстѣ въ патріаршій домъ, окружили великаго подвижника благочестія Ѳеодора, превознося его похвалами, какъ пронзившаго, при помощи Божіей, силой острѣйшихъ своихъ словъ общаго врага и въ его лицѣ еще болѣе уничтожившаго ихъ противниковъ.

35. Между тѣмъ отъ эпарха (префекта) города блаженные получили приказаніе — немедленно возвратиться въ свои мѣста, а тамъ не смѣть болѣе оставаться; непоколебимая же твердыня исповѣданія Ѳеодоръ объявившимъ это отвѣчалъ: «если отецъ нашъ и общій владыка единодушныхъ не пригласитъ насъ, то и безъ вашего приказанія мы не станемъ дѣлать этого; а въ противномъ случаѣ ваше приказаніе никакъ не будетъ исполнено мною; но пойду и буду говорить, что слѣдуетъ». Такъ и поступалъ блаженный, отвергнувъ всякій страхъ человѣческій и всецѣло приготовившись къ страданію. Именно возвратившись въ свой монастырь и утвердивъ учениковъ словами увѣщанія къ предстоящему подвигу и возбудивъ умы ихъ — защищать догматъ православной вѣры до смерти и бичеваній, онъ чрезъ нѣсколько дней опять отправился къ святѣйшему патріарху — утѣшать его, впадшаго въ уныніе по причинѣ смятенія и разстройства въ Церкви, (внушая) между прочимъ, что за это предстоитъ ему отъ Бога величайшая слава. И говорилъ ли и дѣлалъ ли божественный Никифоръ что-нибудь такое, что не направлялось бы сужденіемъ Ѳеодора и не получало бы твердости отъ него, было ли то полезно по тогдашнему времени, или по другой причинѣ? Такимъ уваженіемъ пользовался у него божественный отецъ нашъ, что занималъ послѣ него второе мѣсто въ соборѣ епископовъ, отличаемый всѣми за мудрость и благочестіе предъ Богомъ. Между тѣмъ, спустя немного времени, приснопамятный патріархъ былъ низведенъ съ іерархическаго престола ночью въ двадцатый день марта и отправленъ въ собственную обитель, которую самъ онъ построилъ въ одномъ изъ гористыхъ мѣстъ Азіи близъ пролива. Равнымъ образомъ и прочіе священнослужители подверглись такимъ же приговорамъ и разосланы по разнымъ странамъ и городамъ; а ненавистные христоборцы овладѣли церквами, находившіяся въ нихъ священныя иконы святыхъ — страшно и слышать! — безстрашно ниспровергали, или замазывали и замышляли тщетное и суетное (Псал. 2, 1) противъ остальныхъ питомцевъ православія.

36. Когда наступилъ торжественный праздникъ Спасителя нашего въ недѣлю Ваій, то отецъ нашъ Ѳеодоръ, совершая обычное срѣтеніе Христа съ собравшимся къ нему народомъ, приказалъ братіямъ, несшимъ честныя иконы, высоко поднять эти изображенія, и такимъ образомъ обойти прилежащій къ обители виноградникъ, нисколько не страшась свирѣпствовавшаго гоненія на Христа. Такое дѣйствіе, происходившее предъ глазами нечестивыхъ сосѣдей и торжественно совершавшееся среди города, дошло и до слуха жестокаго властителя; узнавъ объ этомъ и сильно возмутившись въ душѣ, онъ чрезъ одного изъ вельможъ объявляетъ священному отцу нашему: «ты не успокоиваешься, не сидишь молча, но выдумываешь то и другое къ моему оскорбленію? Знай же, что, если ты не обуздаешь своего мудрованія и не перестанешь впредь учить о вѣрѣ, то я весьма скоро, подвергнувъ смертной казни, отправлю тебя къ жителямъ ада». Выслушавъ это, непреклонный столпъ исповѣданія не только не ослабилъ своей ревности по вѣрѣ, но и городскихъ игуменовъ, которые собрались къ нему послѣ святого и свѣтоноснаго тридневнаго изъ мертвыхъ воскресенія Спасителя нашего Христа за совѣтомъ касательно предстоявшей имъ надобности идти въ патріаршій домъ [12], принялъ и далъ имъ добрые и богоугодные совѣты; и самъ сдѣлалъ то же, написавъ къ предпринимавшимъ исказить истину посланіе, которое начинается такъ: «слѣдуя божественнымъ заповѣдямъ и каноническимъ постановленіямъ о томъ, что не должно безъ согласія своего епископа дѣлать и говорить что-либо, касающееся церковнаго благочинія, а тѣмъ болѣе относящееся къ догматическимъ вопросамъ, хотя ваша власть и разъ и дважды приглашала къ тому наше смиреніе, мы не дерзнули прибыть и тѣмъ сдѣлать что-нибудь вопреки узаконеніямъ, какъ поставленные божественнымъ Духомъ подъ священною рукою святѣйшаго патріарха Никифора», и проч. Вручивъ это посланіе двумъ лицамъ, болѣе смѣлымъ изъ собравшихся, онъ отправилъ ихъ къ пожелавшимъ христоборствовать; тѣ, узнавъ смыслъ содержанія, раздражаются еще сильнѣе и, осыпавъ принесшихъ пощечинами, съ оскорбленіями и безчестіемъ выгоняютъ ихъ изъ зала собранія, угрожая имъ бѣдствіями всякаго рода сверхъ прежнихъ; они же убо идяху радующеся отъ лица собора, яко за имя Христово сподобишася безчестіе пріяти (Дѣян. 5, 41).

37. Но отецъ нашъ Ѳеодоръ не переставалъ и послѣ того писать письма одни за другими и возбуждать къ мужеству близкихъ и дальнихъ, желая такимъ образомъ еще болѣе поставить себя на видъ предъ неистовымъ защитникомъ ереси и показать, какъ онъ не ставитъ ни во что угрозы его и не боится смерти за благочестіе. Разгнѣвавшись на это еще сильнѣе, злонравный Левъ осуждаетъ и его на изгнаніе. Священный отецъ нашъ и непостыдный проповѣдникъ православія, по полученіи этого вожделѣннаго для него и давно ожидаемаго приговора, призываетъ къ себѣ общество учениковъ и поставляетъ надъ ними семьдесятъ два началовождя, предложивъ братству раздѣлиться подъ ихъ власть по добровольному избранію, и даетъ имъ заповѣдь, чтобы по его удаленіи не оставался тамъ никто изъ нихъ, хотяй истинный животъ и любяй дни видѣти благи, какъ поетъ святой Давидъ (Псал. 33, 13); а самъ, бывъ взятъ посланнымъ отъ царя, съ радостію отводится въ крѣпость, лежащую близъ Аполлоніева озера и называемую Метопа. Впрочемъ и тамъ, содержимый подъ стражею, узникъ Христовъ не прекращалъ такой же богоугодной дѣятельности, но опять своими посланіями укрѣплялъ рѣшившихся держаться благочестія по всей землѣ и ободрялъ ко благу. Снова узнавъ объ этомъ, жестокій Левъ посылаетъ другого придворнаго, по имени Никиту, сына Алексія, вполнѣ благочестиваго и христіаннѣйшаго, но неизвѣстнаго звѣрю (императору) съ этой стороны, и чрезъ него переселяетъ священно-проповѣдника въ другую крѣпость въ Анатолійской ѳемѣ, по имени Вониту, объявивъ чрезъ своихъ слугъ приказаніе отцу, чтобы онъ отнюдь ни съ кѣмъ не видѣлся и посредствомъ писемъ не училъ вѣрѣ. Но апостольскій по уму и жизни мужъ отвѣчалъ слѣдующими апостольскими словами: аще праведно есть предъ Богомъ васъ послушати паче, нежели Бога, судите: не можемъ бо мы, яже видѣхомъ и слышахомъ, не глаголати: повиноватися подобаетъ Богови паче, нежели человѣкомъ (Дѣян. 4, 19-20; 5, 29).

38. Императоръ, услышавъ объ этомъ и сдѣлавъ выговоръ христолюбивому Никитѣ, какъ не совершившему тогда же возмездія за его императорскую власть, посылаетъ его вторично, приказавъ дать преподобномученику сто ударовъ ремнями. Тотъ, прибывъ и объявивъ подвижнику Христову приказаніе императора, получаетъ отъ преподобнаго предложеніе — неуклонно исполнить волю властителя; но увидѣвъ, что праведникъ охотно и безъ принужденія отъ другихъ приготовился къ принятію ударовъ, боголюбивый и соименный побѣдѣ (νίϰη) начальникъ склонился на милость, особенно когда замѣтилъ изнуренное отъ подвижничества обнаженное тѣло священнаго мужа. Презрѣвъ въ душѣ своей ненавистное повелѣніе гонителя, онъ беретъ овечью кожу и, положивъ ее на плеча отца, по ней наноситъ удары, оставшись одинъ въ келліи съ приснопамятнымъ отцомъ; потомъ, проткнувъ иглою руку свою до крови, окрашиваетъ собственною кровію конецъ бича; затѣмъ, выйдя оттуда и тяжело дыша, онъ бросилъ его на землю, а самъ, какъ бы утомленный, сѣлъ наприготовленномъ для него сѣдалищѣ. Увидѣвъ такую хитрость, отецъ нашъ весьма удивился вѣрѣ и благоразумію этого мужа, однако ради угрозъ мучителя не переставалъ и послѣ того совершать дѣло Господне постоянно, съ пламеннѣйшимъ стремленіемъ души, съ живымъ сердцемъ и бодрымъ умомъ. Заключенный тамъ въ одномъ тѣсномъ жилищѣ, онъ укрѣплялъ содержимыхъ въ разныхъ мѣстахъ епархій отцовъ и братій и духовныхъ чадъ своихъ присущимъ ему боговдохновеннымъ ученіемъ, увѣщевая, вразумляя, убѣждая пребывать въ исповѣданіи Христовомъ и не унывать въ настоящихъ страданіяхъ за истину, а ожидать отъ Бога избавленія, ибо не будетъ до конца забытъ нищій ради Бога, терпѣніе убогихъ не погибнетъ до конца (Псал. 71, 13; 73, 19): исполняющіе должное не забываются Богомъ и не оставляются безъ Его помощи. Такимъ образомъ многихъ, которые отъ долговременной ссылки допустили вину отступничества, онъ письмами своими убѣдилъ смыть такой позоръ съ души своей, духовно принявъ ихъ послѣ исповѣданія и надлежащаго покаянія и присоединивъ къ сонму гонимыхъ ради Господа. Писалъ онъ и къ четыремъ патріархамъ, съ одной стороны изображая насильственныя и тяжкія дѣйствія ереси, съ другой прося оказать возможное покровительство совершавшимъ путъ, такъ какъ и самъ великій отецъ нашъ съ радостію принималъ приходившихъ къ нему; ибо онъ любилъ и желалъ быть полезнымъ для всѣхъ и руководить всѣхъ къ богоугодной жизни. Между тѣмъ случилось слѣдующее.

39. Одинъ знатный клирикъ, происходившій изъ области Ѳракисійской, изъ города Маставры, отправился въ страны сосѣднія съ мѣстностью, въ которой пребывало солнце Евангелія (Ѳеодоръ), чтобы повидаться по обычаю съ своими родственниками; узнавъ, что божественный отецъ нашъ Ѳеодоръ Студитъ содержится тамъ въ ссылкѣ, онъ, какъ давно слышавшій объ его святости, пожелалъ поклониться ему. Когда онъ исполнилъ желаніе, то спрошенный святымъ, православную ли содержитъ вѣру, онъ отвѣчалъ утвердительно и выслушалъ отъ него еще нѣсколько совершеннѣйшихъ наставленій о чистой и непорочной вѣрѣ покланяющихся Христу въ честномъ образѣ всесвятой Его плоти; и такимъ образомъ, получивъ благословеніе молитвъ его, возвратился въ свое мѣсто. Тамъ, обращаясь съ сочленами клира, онъ рѣшается открыть одному изъ наиболѣе близкихъ къ нему, что онъ видѣлся съ знаменитымъ отцомъ отцовъ Ѳеодоромъ и самъ слушалъ бесѣду его о догматахъ истинной вѣры; затѣмъ они, согласившись не служить вмѣстѣ съ своимъ епископомъ, отдѣлились отъ церковнаго съ нимъ общенія. А этотъ нечестивецъ, впослѣдствіи узнавъ объ отдѣленіи клириковъ, тотчасъ и немедленно отправился къ военачальнику и сообщилъ ему о всемъ вышесказанномъ. То былъ Оравій, человѣкъ поистинѣ беззаконный и исполненный порочныхъ дней, который и достоинство стратига получилъ за хуленіе священныхъ иконъ безбожнымъ языкомъ своимъ. Онъ, услышавъ отъ епископа извѣстіе объ ученіи блаженнаго отца нашего, прежде всего пишетъ стратигу восточныхъ областей, что не слѣдуетъ оставлять безъ вниманія презирающихъ законы императора и допускать, чтобы нарушающіе ихъ провождали жизнь безнаказанно; потомъ и самого императора извѣстилъ о происшествіи съ епископомъ и клириками. Военачальникъ востока, собравъ по полученіи письма свѣдѣнія о предшествовавшихъ обстоятельствахъ и страшась негодованія властителя, посылаетъ одного изъ служившихъ при немъ подвергнуть священнаго Ѳеодора пятидесяти ударамъ ремней. Тотъ, прибывъ на мѣсто, объявляетъ преподобному назначенное ему наказаніе; отецъ же нашъ, прославивъ Бога и при этомъ случаѣ, охотно снимаетъ съ себя покровы тѣла и, выдавая себя этому человѣку, говоритъ: «приказанное тебѣ, сынъ, исполняй на мнѣ». Тотъ, бывъ внезапно объятъ страхомъ при видѣ добровольнаго подвижника и оказавъ приличное христіанамъ уваженіе рабу Божію, припадаетъ лицомъ своимъ къ ногамъ преподобнаго, испрашивая его благословенія, которое достойно и получилъ, и затѣмъ отправился къ пославшему его.

40. Когда онъ еще говорилъ и отдавалъ отчетъ въ своемъ посольствѣ, является къ этому же стратигу другой вѣстникъ зла отъ императора, по имени Анастасій, изъ рода Мартинакіевъ, человѣкъ весьма жестокій и ревностный послѣдователь царскаго нечестія; онъ высказалъ немало укоризнъ восточному военачальнику, какъ нерадѣющему о волѣ императора и не повинующемуся его повелѣніямъ. Когда же этотъ возразилъ, что онъ посылалъ наказать бичеваніемъ противящагося кесарю Ѳеодора, то, поднявшись, самъ отправился къ праведнику, снялъ съ него одежды и, не нашедши на немъ никакого знака ударовъ, сильно и громко захохоталъ и сказалъ: «гдѣ же недавніе слѣды ремней»? Тогда, нанесши святому сто жесточайшихъ ударовъ, какъ было ему приказано, заключаетъ его въ нѣкоторомъ тѣсномъ жилищѣ вмѣстѣ съ однимъ изъ учениковъ его, юнымъ по возрасту, но совершеннымъ по уму и вѣрѣ. То былъ Николай, который и самъ оказался многострадальнымъ поборникомъ благочестія и, отличаясь съ того времени и до насъ — смиренныхъ различными страданіями за исповѣданіе, явился совершеннымъ человѣкомъ Божіимъ въ нашемъ поколѣніи. Итакъ, заключивъ его вмѣстѣ съ подвижникомъ Ѳедоромъ, тщательно заградивъ дверь келліи и оставивъ въ ней только одно отверстіе для свѣта, онъ приказалъ приставленнымъ къ нимъ стражамъ доставлять преподобнымъ чрезъ это отверстіе скудныя средства къ жизни.

41. Поступивъ такъ со святыми, нечестивецъ поспѣшно возвратился къ стратигу съ двумя учениками богоноснаго и злобно укорялъ его, что онъ не подвергъ преподобнаго бичеванію. Тотъ, боясь быть оклеветаннымъ предъ императоромъ, призвалъ христолюбиваго Ѳеофана и предъ глазами Мартинакія далъ ему ремнями двойное количество ударовъ сравнительно съ тѣмъ, сколько велѣлъ дать святому отцу; утѣшившись этимъ, надменный вельможа сѣлъ на общественныхъ коней и скоро возвратился къ пославшему его. А какія и сколь многія нужды и бѣдствія протерпѣли приснопочитаемые отцы въ этомъ заключеніи, нелегко изобразить словомъ. Во время зимы, подвергаясь холоду, они по необходимости должны были терпѣть крайній недостатокъ тепла, не имѣя облегченія въ согрѣвающемъ огнѣ; во время же противоположное зимѣ, палимые сильнымъ жаромъ, они, казалось, переносили мученіе не меньше какъ отъ пещнаго пламени; притомъ зарождающіяся отъ пыли блохи немало усиливали ихъ мученія, такъ какъ перемѣны одеждъ не было у исповѣдниковъ Христовыхъ. Кромѣ вышесказаннаго, еще и другое искушеніе причинилъ имъ коварный змій, всегда ненавидящій подвиги святыхъ; онъ, подстрекая начальниковъ тогдашняго времени ревностно угождать желаніямъ императора, внушаетъ имъ сократить и самую жалкую ежедневную пищу двоихъ до количества, достаточнаго для одного. Въ тѣ дни, говорятъ, великій Ѳеодоръ сказалъ своему соузнику и сподвижнику Николаю: «какъ вижу, сынъ мой, эти люди хотятъ умертвить насъ жестокостію, съ какою теперь поступаютъ съ нами; итакъ, возложимъ все наше попеченіе на Господа; я буду довольствоваться божественнымъ причастіемъ, доколѣ Христосъ будетъ подавать силу и дыханіе жизни этому тѣлу; а ты съѣдай принимаемую отъ нихъ пищу, чтобы тебѣ какъ-нибудь спастись отъ угрожающей намъ смерти съ голода и возвѣстить эконому и братіямъ нашимъ о Господѣ мое изшествіе изъ тѣла». И это дѣйствительно сбылось бы съ твердымъ подвижникомъ Христовымъ, если бы по благодати Бога, исполняющаго всякое животно благоволенія отверстіемъ промыслительной руки Своей (Псал. 144, 16), одинъ могущественнѣйшій вельможа, проѣзжавшій тѣмъ путемъ и узнавшій объ ихъ положеніи, не прекратилъ этого діавольскаго дѣла, приказавъ съ сильною укоризною и угрозою доставлять заключеннымъ ради Христа пищу въ достаточномъ количествѣ.

42. Такъ цѣлые три года тѣлесно содержался въ заключеніи духовно витавшій въ небесныхъ созерцаніяхъ преславный отецъ Ѳеодоръ вмѣстѣ съ ученикомъ своимъ и отцомъ нашимъ Николаемъ, перенося различныя страданія; ибо, кромѣ вышесказанныхъ бѣдствій, у него было еще сильное разстройство желудка. Между тѣмъ, не знаю — какимъ образомъ, попало въ руки жестокаго императора огласительное посланіе учителя вселенной Ѳеодора, которое содержало въ себѣ смѣлую бесѣду съ гонимыми ради Господа, или инымъ образомъ заключенными за благочестіе Христово, также увѣщанія къ мужеству и раскрытіе неправдъ и козней безчестной секты иконосожигателей. Прочитавъ это посланіе, тираннъ разсвирѣпѣлъ отъ разгоряченія крови въ сердцѣ его и, тотчасъ отправивъ грамоту къ восточному стратигу, съ приложеніемъ посланія, приказываетъ, чтобы онъ, если возможно, самъ наказалъ изнуреннаго подвижника благочестія сотнею ударовъ ремнями, а если самому будетъ неудобно, то послалъ бы начальника воинскаго отряда непремѣнно сдѣлать это. Получивъ повелѣніе, восточный стратигъ, — то былъ Кратеръ, — поспѣшно отправился къ преподобнѣйшему и, выведши обоихъ изъ темницы, показываетъ достоуважаемому отцу императорскую грамоту и приложенное къ ней посланіе его и говоритъ ему: «узнаешь ли это»? Когда тотъ призналъ, что это дѣйствительно его произведеніе, а не кого-либо другого, то приказываетъ раздѣть сначала блаженнаго Николая, и, довольно мучивъ его бичами, обращается къ великому Ѳеодору и ему весьма жестоко и безчеловѣчно наноситъ сто ударовъ ремнями, потомъ опять переходитъ къ юному подвижнику Николаю, принуждая его отказаться отъ поклоненія священнымъ иконамъ и отъ преданности своему отцу и учителю; но, увидѣвъ, что онъ не слушается и твердо противится его предложеніямъ, онъ далъ ему множество ударовъ бичами до крови и оставилъ его обнаженнаго страдать отъ холода: ибо это событіе съ славными мужами происходило въ двадцать третій день мѣсяца февраля. Затѣмъ нечестивый служитель низкаго кесаря, заключивъ ихъ опять въ тѣсномъ жилищѣ, отправился домой.

43. Между тѣмъ какъ это происходило съ доблестными исповѣдниками Христовыми Ѳеодоромъ и Николаемъ въ области Анатолійской, одна женщина въ Опсикійской ѳемѣ, одержимая прорицательными духами, стала по обычаю подвергаться ихъ дѣйствію и вслухъ присутствовавшихъ говорить къ гнѣздившимся въ ней бѣсамъ: «Злой Левъ мой теперь опять послалъ связку бичей къ Ѳеодору, чтобы терзать ими плоть его; поспѣшите же и посмотрите, что будетъ, и скоро принесите мнѣ отвѣтъ; впрочемъ не входите въ его келлію, чтобы этотъ огненноустый и пламенноустый не обжегъ васъ, но, оставаясь внѣ, посмотрите, что будетъ». Потомъ, чрезъ два или три часа она опять стала пустословить и говорить сама съ собою: «Что это? Ничего не случилось, чего мы хотѣли? Я знала, что сѣрый плащъ опять прикроетъ плеча его и не дастъ ему почувствовать боль отъ ударовъ». Отъ этого жесточайшаго бичеванія великій подвижникъ исповѣданія Христова Ѳеодоръ, говорятъ, едва не умеръ, ибо рубцы, воспалившіеся и обратившіеся въ страшнѣйшія язвы, и загнившіе куски тѣла почти не давали ему возможности перевести духъ, чтобы придать силы терпѣнію, или погрузиться въ глубокій сонъ, который облегчилъ бы боли, причиняемыя ему воспаленіемъ, или получить хорошій аппетитъ къ принятію чего-нибудь съѣстного. Поэтому превосходнѣйшій служитель его, сподвижникъ и соизгнанникъ Николай, доставши ячменнаго отвара, подавалъ ему не больше одной чашки въ каждый день; кромѣ того, за неимѣніемъ врачебной помощи, отецъ позволилъ этому духовному сыну, оказавшемуся другимъ Силою или Тимоѳеемъ, обрѣзывать ножичкомъ омертвѣвшія части висѣвшей кожи его, чтобы остальная масса тѣла мало-по-малу и со временемъ пришла въ обыкновенное состояніе здоровья. Въ такомъ страданіи отъ тѣлесныхъ болей огневидный столпъ православія Ѳеодоръ провелъ все время святой Четыредесятницы и далѣе; едва въ послѣдніе дни святой Пятидесятницы въ тѣлѣ его возстановилось полное здоровье.

44. Но эти раны еще хорошо не зажили, какъ къ нему прибылъ отъ царя другой злой вѣстникъ, чтобы переселить его въ Смирнскую епархію. Сдѣлавъ нападеніе съ сопровождавшею его толпою угодниковъ, или лучше собакъ, онъ разломалъ запертую дверь жилища и, выведши священныхъ отцовъ, требовалъ отъ нихъ, какъ корыстолюбецъ, остатковъ богатства, которыхъ они не имѣли; не получивъ желаемаго, онъ приказалъ тщательно осмотрѣть стѣны и щели внутри келліи. Когда же стараніе ихъ оказалось напраснымъ, то злодѣи, пришедши въ ярость, поспѣшно и безжалостно, при сильномъ жарѣ, повели святыхъ въ путь, не оказывая имъ никакого состраданія, хотя видѣли, что богоносный Ѳеодоръ совершенно изнуренъ тѣломъ и почти не отличался отъ мертвеца. Прошедши такимъ образомъ небольшое разстояніе, они поздно вечеромъ пришли въ одно селеніе, въ которомъ, забивъ ноги узниковъ Христовыхъ въ колодки [13], заставили ихъ провести всю ночь въ страданіяхъ; а утромъ, отправившись оттуда, продолжали путь такимъ же образомъ, между тѣмъ какъ отецъ нашъ едва могъ идти отъ боли въ ногахъ; но, впрочемъ, онъ ободрялъ себя надеждою на Бога и укрѣплялъ слабость природы упованіемъ благъ, уготованныхъ праведникамъ. Итакъ, достигнувъ въ немного дней Смирнской епархіи, они переданы были ея предстоятелю — еретику, который, опьянѣвъ въ душѣ отъ вина нечестія, заключилъ исповѣдниковъ Христовыхъ въ оградѣ митрополіи, въ одномъ тѣсномъ жилищѣ, дозволивъ имъ въ этомъ помѣщеніи только принимать ежедневную пищу, состоящую изъ хлѣба и воды, и подъ сильной угрозой приказавъ лишить ихъ всякаго сношенія съ людьми. Когда богоносный отецъ осужденъ былъ на такое заключеніе вмѣстѣ съ ученикомъ Николаемъ, кровопійца и человѣкоубійца Левъ, спустя дѣсколько времени опять послалъ къ нему того же кровожаднаго Анастасія, по прозванію Мартинакія, приказавъ нещадно терзать его бичеваніемъ ремнями. Этотъ скоро прибылъ въ Смирну и, съ великимъ усердіемъ исполнивъ повелѣніе жестокаго властителя надъ многострадальнымъ отцомъ нашимъ Ѳеодоромъ, возвратился въ столицу. Искушаемый же такими страданіями за благочестіе, твердый и непоколебимый столпъ православія Ѳеодоръ воспѣвалъ самъ въ себѣ слова блаженнаго Павла: аще страждемъ, то конечно и прославимся со Христолъ (Рим. 8, 17), пострадавшимъ ради насъ плотію, чтобы по благости Своей избавить насъ отъ безчестія страстей.

45. Между тѣмъ тамошній военачальникъ (то былъ Варда, своякъ и единомышленникъ императора), подвергшись въ то время тѣлесной болѣзни, прибылъ въ митрополію и, лежа здѣсь въ постели, ожидалъ суда Промысла; а одинъ изъ подчиненныхъ ему, по имени Діогенъ, благородный по происхожденію, православный по вѣрѣ, питая любовь къ подвизавшимся за вѣру Христову, сильно желалъ увидѣть святого и испросить благословенія молитвъ его. И вотъ, когда святой встрѣтился съ боголюбивымъ Діогеномъ и они бесѣдовали другъ съ другомъ чрезъ отверстіе, то прекрасный и добрый мужъ сообщилъ богоносному отцу о положеніи стратига. Великій (Ѳеодоръ) отвѣчаетъ ему: «Скажи господину своему слѣдующее: посмотри, что ты станешь дѣлать, когда, можетъ быть, находишься при концѣ жизни, и помощника или избавителя у тебя нѣтъ; посему вспомни о томъ, что дѣлалъ ты въ благополучное время власти своей съ исповѣдниками Христовыми и особенно съ моею обителію; славнаго Ѳаддея ты самъ жестоко избилъ ремнями и предалъ смерти; но онъ, украсившись мученическою кончиною, на небесахъ наслаждается нынѣ славою Бога Вседержителя со всѣми святыми, а ты и здѣсь пока терзаешься узами грѣховъ своихъ, въ будущемъ же вѣкѣ подвергнешься, противъ своей воли, полному осужденію; и если временное такъ мучительно и невыносимо, то надобно подумать о вѣчномъ наказаніи нечестивыхъ и нарушающихъ заповѣди Спасителя нашего Христа; червь бо ихъ не скончается, и огнь ихъ не угаснетъ, какъ сказалъ пророкъ (Ис. 66, 24)».

46. Тотъ, выслушавъ эти слова, пришелъ въ сокрушеніе о дѣлахъ своихъ и, объятый страхомъ при вѣсти о смерти, немедленно проситъ прощенія у преподобнаго и молитвенной ему помощи обѣщая впредь устроять и исполнять всѣ дѣла свои по заповѣди великаго, только бы ему въ настоящее время избавиться отъ смертной опасности. Божественный отецъ нашъ, подражая человѣколюбивому Владыкѣ и Господу, Который не хощетъ смерти грѣшника, а еже обратитися и живу быти ему (Іез. 18, 23), послалъ больному священную икону Богоматери, заповѣдавъ поклониться ей, также просить молитвъ подвижника и преподобномученика Христова Ѳаддея и затѣмъ надѣяться, что ему будетъ лучше. А самъ всю ночь совершалъ моленія о немъ предъ Богомъ всѣхъ и — избавилъ его отъ болѣзни, такъ что на слѣдующій день онъ всталъ съ постели и успѣшно занимался человѣческими дѣлами. И осталась бы при немъ благодать исцѣленія неизмѣнною, если бы онъ, обольстившись предложеніями нечестиваго (епископа), не сталъ пользоваться благословеннымъ отъ него елеемъ, какъ бы для возстановленія совершеннаго здоровья. Узнавъ объ этомъ, чудотворный и исполненный пророческаго дара Ѳеодоръ тотчасъ предсказалъ возвращеніе болѣзни и имѣющую послѣдовать отъ нея смерть несчастному, которая и приключилась съ нимъ спустя немного дней послѣ общенія съ ересеначальникомъ; ибо, поистинѣ, «небезнаказанное дѣло — общеніе съ лукавыми», по выраженію блаженнаго Кирилла. Такъ окончилась жизнъ того человѣка. Отецъ же нашъ и исповѣдникъ Христовъ Ѳеодоръ, двадцать мѣсяцевъ содержавшійся подъ стражею при лжевѣрномъ томъ митрополитѣ, между прочими отцами и исповѣдниками имѣлъ и собственныхъ учениковъ, почти равнявшихся съ нимъ въ страданіяхъ; между ними славились — знаменитый и великій Навкратій и столпъ пресвитерскаго совершенства — Дороѳей, дивный Виссаріонъ и твердѣйшій Іаковъ, доблестнѣйшій Дометіанъ и терпѣливый Тиѳой, отличавшійся аскетической и ангельской жизнію Тимоѳей, мужественнѣйшій и соименный благодушію (εὐϑυμία) исповѣдникъ (Евѳимій). Всѣ они съ весьма многими другими, испытавъ множество бичей и различныхъ искушеній, снискали славу исповѣдничества, не склонившись даже словомъ угодить желаніямъ гонителей христіанъ; ибо тѣ, которые увѣровали, что Богъ взираетъ на жизнь ихъ, отнюдъ не рѣшаются согрѣшить.

47. Между тѣмъ Богъ ревнитель, Который изъимаетъ противниковъ своихъ отъ лица земли, какъ говоритъ пророкъ (Соф. 1, 3), Который долготерпѣливъ въ милости, но напрягаетъ лукъ праведнаго гнѣва Своего для истребленія грѣшниковъ и чрезъ него подаетъ нераскаяннымъ сосуды смерти, Который не попускаетъ жезлу грѣшниковъ тяготѣть надъ участію праведниковъ до конца, вспомнилъ о воздыханіи узниковъ, и того, кто пожиралъ Іакова и опустошалъ посвященныя Ему мѣста, наказалъ за преступленія, опредѣливъ такъ, что онъ лишился жизни отъ убійственнаго меча въ тѣхъ самыхъ мѣстахъ, гдѣ унижалъ божественное воплощеніе Еммануила, чтобы исполнилось на немъ предсказаніе блаженнаго пророка Аввакума, вѣщающее такъ: умыслилъ еси стыдѣніе дому Господнему, скончалъ еси люди многи, и согрѣши душа твоя; посему сытость безчестія постигнетъ тебя, испій и ты, поколеблися и сотряснися, обыде о тебѣ чаша десницы Господни, и собрася безчестіе на славу твою: занеже нечестіе Ливаново покрыетъ тя, и страсть звѣрей престрашитъ тя (Авв. 2, 10. 16-17). Также Осіи: разгнѣва мя Ефремъ, и возъяри мя, и кровь его на немъ проліется, и укоризну его воздастъ ему Господь (Ос. 12, 14). Вмѣстѣ съ ними и громогласнѣйшая пророческая труба возвѣщаетъ ему: якоже риза въ крови намочена не будетъ чиста, такожде и ты не будеши чистъ, зане землю Мою погубилъ еси, и люди Моя избилъ еси (Ис. 14, 20).

48. Когда такимъ образомъ этотъ звѣроподобный и жестокій властитель былъ убитъ ночью въ одной изъ церквей дворца, то умертвившій его Михаилъ (Травлъ) принимаетъ скипетръ царства; онъ, хотя издавна былъ весь проникнутъ еретическою закваской, но отличался кроткимъ нравомъ и поэтому издалъ повелѣнія, предписывающія освободить отъ узъ всѣхъ, сосланныхъ Львомъ и содержимыхъ подъ стражею. Тогда, вмѣстѣ съ прочими исповѣдниками Христовыми, и знаменитый проповѣдникъ православія Ѳеодоръ, возвращаясь изъ Смирны въ отечественную и любимую область и сіяя блескомъ святости и праведности, былъ радушно принимаемъ многими въ разныхъ мѣстахъ и селеніяхъ, особенно же добролюбивыми и богобоязненными жителями такъ называемыхъ Ксиролофъ. Вскорѣ потомъ, перешедши въ сосѣднюю мѣстность, называемую Озеро Митата, онъ и тамъ былъ достойно принятъ и прожилъ не мало дней; туда стеклись почти всѣ высшіе члены братства, бывшаго подъ его начальствомъ; равно и премудрый Іосифъ, твердѣйшій защитникъ истины, прибылъ для встрѣчи своего брата изъ крѣпости, называеыой Елпизонъ, гдѣ онъ содержался подъ стражею. Тамъ божественный отецъ нашъ, говорятъ, совершалъ и чудеса, достойныя памятованія, о которыхъ я, съ Божіею помощію, постараюсь кратко разсказать. Принимавшій тогда святого отца нашего благочестивѣйшій мужъ, по имени Левъ, который былъ удостоенъ званія ипата (консула), а потомъ поступилъ въ монашество, принявъ изъ уваженія къ преподобному имя Ѳеодора, и ежегодно приходилъ благоговѣйно поклониться священной ракѣ мощей его, — этоть славный и вѣрный Ѳеодоръ, пришедши по своему обычаю для воздаянія поклоненія любимому богоносному мужу, вознесши по желанію своему молитву Господу и приложившись къ гробницѣ отцовъ, сѣлъ вмѣстѣ съ братіями и завелъ рѣчь о жизни и подвигахъ великаго Ѳеодора, воспламенившись внутри отъ воспоминанія о немъ, какъ бы отъ огня, и краскою въ лицѣ и потокомъ обильныхъ слезъ ясно выражая, какой радости исполнялся онъ при воспоминаніи о жизни великаго: когда же и сидѣвшіе вмѣстѣ съ нимъ весьма обрадовались этому и пришли въ умиленіе, то старецъ попросилъ — внимательно слушать слова его и началъ говорить объ этомъ предметѣ въ такомъ порядкѣ.

49. «Въ то время, — сказалъ онъ, — когда я удостоился принимать у себя исповѣдника Христова и общаго отца всѣхъ насъ, случилось, что дѣвица, избранная нами сыну моему Діонисію и уже повѣнчанная съ нимъ, внезапно, по какой-то несчастной причинѣ, впала въ сильную горячку, и по этому случаю брачныя пѣсни смѣнились плачевными, а мы, удрученные скорбію, ожидали преждевременной смерти дѣвицы. Узнавъ объ этомъ отъ насъ, человѣкъ Божій благословилъ елей и, приславъ его къ намъ изъ селенія, называемаго Птелеи, въ которомъ онъ находился, приказалъ помазать имъ лобъ больной, также ладони обѣихъ рукъ и подошвы ногъ; и когда это было сдѣлано, тотчасъ отроковица получила даръ исцѣленія, а мы опять стали радоваться, прославляя Бога за столь скорое спасеніе отроковицы».

50. Присоединяя одинъ разсказъ къ другому, благородный старецъ продолжалъ: «Послушайте, отцы, о другомъ. Одинъ человѣкъ, по имени Левъ, изъ села называемаго Ахирао, имѣлъ жену, одержимую нечистымь духомъ, которая была такъ мучима бѣсомъ, что кусала собственное свое тѣло, не чувствуя боли. Мужъ ея, побуждаемый вѣрою въ служителя Христова Ѳеодора, въ то время, когда этотъ приснопамятный проѣзжалъ тамъ на мулѣ, подошелъ къ нему съ женою и просилъ преподать ей благословеніе молитвъ своихъ. Нашъ чудотворецъ, возложивъ правую руку свою на голову женщины, произнесъ надъ нею молитву о бѣсноватыхъ; и какъ только кончилъ ее, послѣдовало удаленіе бѣса изъ страждущей, при страшномъ знаменіи, явно совершившемся предъ зрителями въ часъ его изгнанія; ибо вмѣстѣ съ изгнаніемъ нечистаго и злого духа исторглись ногти изъ рукъ и ногъ ея и упали на землю; удивившись этому, мужъ воздалъ славу и благодареніе Богу, неожиданно совершившему чрезъ служителя Своего столь дивныя дѣла съ его женою».

51. Къ вышесказанному онъ прибавилъ и другое, причемъ дивный вѣрою Ѳеодоръ сказалъ слѣдующее: «Одна рѣка протекаетъ близъ нашихъ мѣстъ, называемая Онопниктисъ, которая самымъ названіемъ своимъ, я думаю, выражаетъ вредъ, причиняемый ея наводненіемъ, такъ что и перазумныя животныя не избѣгаютъ гибели отъ ея разливовъ; иногда она, поднимаясь и выступая изъ береговъ своихъ, не мало опустошала Птелейскую мѣстность. Посему, избравъ удобное время, мы увѣдомили о томъ совершителя чудесъ — отца нашего; онъ, весьма опечалившись отъ непріятнаго извѣстія, въ позднее время того же дня приходитъ съ нами на мѣсто разлива рѣки и, вознесши тамъ вечернія славословія Господу, водружаетъ на мѣстѣ опустошительныхъ водъ приготовленный для того крестъ. Взирая на это знаменіе креста, потокъ рѣки, нѣкогда бурный, съ того времени и до нынѣ отступаетъ предъ Господнимъ знаменіемъ, какъ послушный рабъ, не дерзая разливаться съ прежнею своею силою».

52. Къ этимъ тремъ правдолюбивый мужъ присоединилъ въ рѣчи еще чудо, бывшее съ нимъ самимъ, со слезами сказавъ такъ: «Когда блаженный отецъ нашъ жилъ еще въ нашемъ домѣ въ Птелеяхъ, то случилось, говоритъ, мнѣ по одной надобности отправиться въ другое селеніе, называемое Метеорисъ. Исполнивъ дѣло, я возвращался опять домой; когда я подошелъ къ горѣ, примыкающей къ большой дорогѣ, мнѣ встрѣтился тигръ, имѣвшій страшный видъ; замѣтивъ, что онъ сталъ прямо предо мною и готовится прыгнуть на меня, я, какъ бы изгнавъ изъ души страхъ, говорю ему громкимъ голосомъ: «отойди, неукротимый звѣрь, и отнюдь не приближайся ко мнѣ, ибо я спѣшу къ служителю Христову Ѳеодору». Онъ, пораженный этимъ словомъ, какъ бы отъ лица огня (Псал. 67, 3), обратился отъ меня назадъ и пошелъ проложенною дорогою; а я, увидѣвъ дивное отступленіе звѣря, залился слезами и прославилъ Владыку Христа, избавившаго меня отъ человѣкоубійственнаго и злого животнаго чрезъ одно наименованіе вѣрнаго раба Его Ѳеодора». — Это узнали мы отъ онаго священномудраго и благороднаго Ѳеодора, поистинѣ старѣйшаго и по сѣдинамъ, и по вѣрѣ; а такъ какъ разсказываютъ еще о другихъ чудесахъ отца, которыя еще прежде были совершены имъ и о которыхъ говорилъ божественный отецъ нашъ Софроній, то, начавъ объ этомъ рѣчь, я думаю, надобно и ихъ присоединить сюда, чтобы достойное вниманія сказаніе объ этомъ было полно и непрерывно.

53. «Въ то время, — говорилъ онъ, — когда святой отецъ нашъ Ѳеодоръ велъ небесную и ангельскую жизнь съ подвластнымъ ему многочисленнымъ сонмомъ въ обители Студійской, въ одинъ день пришелъ онъ по своему обычаю въ больницу посѣтить лежавшихъ тамъ братій; одинъ изъ нихъ, долго находившійся въ болѣзни и уже не могшій переносить приступовъ боли, сильно скорбѣлъ и отчаявался въ своей жизни, такъ что и въ лежавшихъ вмѣстѣ съ нимъ возбуждалъ состраданіе и жалость своими стенаніями. Поэтому онъ умолялъ ходившаго за больными, — это былъ Симеонъ, дивный сынъ послушанія и яснѣйшій свѣтильникъ благоразумія, — попросить отъ его имени отца, чтобы тотъ помолился Богу о скорѣйшемъ разрѣшеніи его отъ узъ. Когда пришелъ богоносный пастырь, то ходившій за больными, слѣдуя за нимъ, сообщаетъ ему просьбу больнаго: великій же Ѳеодоръ, услышавъ это, спросилъ, точно ли больной братъ говорилъ такъ; и когда тотъ подтвердилъ своимъ свидѣтельствомъ, то витавшій мыслью въ небесахъ (отецъ), обратившись къ востоку и разгорѣвшись въ лицѣ отъ чувства состраданія въ сердцѣ, воздѣвши руки горѣ и прослезившись, сталъ молиться въ умѣ Господу, имѣющему власть надъ жизнію и смертію, между тѣмъ какъ бывшіе съ нимъ братія смотрѣли на это, и послѣ молитвы, обратившись къ Симеону, сказалъ: «возвратись поскорѣе къ брату, ибо Господь сотворилъ милость по просьбѣ его». Тотъ, немедленно возвратившись, нашелъ, что онъ испустилъ послѣдній вздохъ, а предстоявшіе предъ нимъ закрывали руками своими глаза его; и ясно открылось, что когда преподобный говорилъ объ исходѣ брата, тогда душа его и вышла изъ тѣла».

54. И о другомъ чудѣ оставилъ намъ разсказъ святой отецъ нашъ Софроній, бывшій преемникомъ на мѣстѣ его (Ѳеодора) и послѣ него пасшій паству его. Онъ говорилъ, что нѣкогда, во времена иконоборческаго волненія, шелъ онъ въ области Пафлагонской вмѣстѣ съ постригшимъ его отцомъ Анатоліемъ, отличнѣйшимъ ученикомъ и бывшимъ письмоводителемъ великаго отца, мужественно потерпѣвшимъ бичеванія и заключенія за православную вѣру. «Послѣ того, — продолжалъ онъ, — какъ мы совершали путь съ утра до вечера, остановились мы для отдыха близъ склада сѣна въ копнахъ; случилось же, что тамъ расположился воинскій отрядъ Римской имперіи. Когда были во множествѣ зажжены костры для нагрѣванія воды, то, не знаю какимъ образомъ, огонь охватилъ сѣно и сталъ сильно опустошать стоявшія вокругъ копны; отъ этого произошло великое смятеніе и возмущеніе между воинами, и, когда всѣ убійственными взорами и движеніями искали виновника этого, то преподобный отецъ нашъ и исповѣдникъ Христовъ Анатолій, увидѣвъ жесточайшее раздраженіе народа и опасаясь, чтобы воины въ сильномъ порывѣ пламенной ярости не умертвили насъ обоихъ, какъ бы виновныхъ въ такомъ злѣ, обратился къ востоку и, воздѣвши руки къ небу, воззвалъ къ Богу говоря: «Господи Іисусе Христе, Боже неба и земли, если Ты благоволилъ принять подвиги Ѳеодора, отца моего, то умилостивись и нынѣ молитвами его и погаси это пламя, чтобы люди не умертвили насъ несправедливо». И какъ только онъ сказалъ это, огонь погасъ какъ бы отъ сильнѣйшаго дождя; воины же, сдѣлавшись кроткими и пришедши въ изумленіе, прославили Бога и преподобнѣйшаго отца нашего, преславнаго Ѳеодора».

55. Подобное этому чудо было и въ Константинополѣ, по словамъ того же славнаго Софронія, въ домѣ одного изъ вельможъ, жившаго въ Равдосѣ, о которомъ онъ слышалъ отъ самой госпожи дома, разсказавшей ему объ этомъ предметѣ такъ. «Въ полдень, — говорила она, — сдѣлался пожаръ въ нашемъ сѣновалѣ, не знаю — отъ чего и какъ, и огонъ отъ горѣнія удобовоспламеняющихся веществъ разгорѣлся такъ, что все наше имущество находилось въ опасности погибнуть. Когда всѣ кричали и съ воплемъ и безпокойствомъ разсѣялись для принесенія воды и насосовъ, я, также бѣгая туда и сюда и сильно рыдая, вспомнила, (что недавно присланное отъ великаго Ѳеодора письмо лежало у меня въ одной изъ корзинъ, сдѣланныхъ изъ пальмовыхъ вѣтвей. Итакъ, поспѣшно взявъ его въ руки, я со слезами воззвала громкимъ голосомъ: «Преподобный Ѳеодоръ, помоги намъ молитвами своими въ этотъ часъ»; и съ такими словами бросаю его съ возвышеннаго мѣста, на которомъ стояла, навстрѣчу поднимавшемуся пламени, который, какъ бы устыдившись написанныхъ на хартіи словъ святого отца, внезапно пересталъ свирѣпствовать и мало-по-малу уменьшился такъ, что сдѣлалась напрасной бѣготня народа туда и сюда и расположеніе по мѣстамъ насосовъ, и всѣ прославили Бога за погашеніе пожара дивнымъ образомъ».

56. Еще объ иномъ чудѣ отца нашего и совершителя чудесъ дошелъ до насъ слухъ съ острова Сардиніи. Именно, одинъ изъ нашихъ отцовъ, встрѣтившись съ первенствовавшимъ въ той странѣ христолюбивымъ и очень благочестивымъ начальникомъ, узналъ отъ него объ этомъ событіи, причемъ онъ разсказалъ ему слѣдующее. «Я, — говорилъ онъ, — издавна пріобрѣлъ трипѣснцы святой Четыредесятницы, которые составилъ богоносный отецъ нашъ и исповѣдникъ Христовъ Ѳеодоръ, и пѣлъ ихъ ежегодно съ надлежащею вѣрою, какъ и теперь дѣлаю по благодати Христовой. Въ то время остановились у меня повидимому монахи, называвшіе себя учениками Григорія, бывшаго архіепископа города Сиракузъ Сицилійскихъ, которые, проживая у меня, получали немалое утѣшеніе. Когда настало время святой Четыредесятницы, я дѣлалъ приготовленія по заведенному у меня порядку къ славословію Бога и распорядился, чтобы во время Четыредесятницы пѣты были трипѣснцы святого отца нашего, какъ обыкновенно дѣлалось у меня въ прежніе годы. Они же, услышавъ объ этомъ, смутились и вмѣстѣ изумились тому, что и до насъ достигли ученіе и слава преподобнаго отца нашего, начали осмѣивать святого и порицать его творенія, какъ будто составленныя не по правиламъ искусства. Развратившись отъ нихъ въ умѣ, я и самъ воспринялъ нечистыя превратныя слова ихъ противъ богоноснаго; и потому, при наступленіи святой Четыредесятницы, какъ я сказалъ, не хотѣлъ пѣть трипѣснцевъ его. Но въ слѣдующую ночь предсталъ предо мною служитель Христовъ Ѳеодоръ, высокій ростомъ, сухощавый, блѣдножелтый лицомъ, полусѣдой волосами и плѣшивый; а за нимъ слѣдовали розгоносцы, важные на видъ, которымъ онъ съ жестомъ приказалъ — немилосердно растянуть меня, а нѣкоторымъ изъ нихъ велѣлъ сильно бить меня розгами, самъ же весьма гнѣвно воскликнулъ, обращаясь ко мнѣ: «ты, невѣрный, презираешь мои произведенія?» И опять сказалъ окружавшимъ его: «приказывается вамъ довольно наказать его, чтобы онъ научился не принимать бесѣдъ злыхъ, которыя могутъ крайне растлѣвать обычаи благи (1 Кор. 15, 33)». Такимъ образомъ я получилъ довольно ударовъ, такъ что повидимому едва могъ дышать; пробудившись отъ сна, я съ трепетомъ въ сердцѣ пришелъ въ себя, причемъ почувствовалъ сильно-болѣзненные знаки на тѣлѣ, которые и показывалъ бывшимъ около меня, какъ сохранившіеся въ цѣлости и отпечатлѣвшіеся на моемъ тѣлѣ, въ удостовѣреніе случившагося со мною за участіе въ невѣріи злыхъ людей праведному отцу нашему. Затѣмъ я немедленно выгналъ изъ своего дома доставившихъ мнѣ угощеніе такого непріятнаго рода, и съ того времени донынѣ пѣснопѣнія святого отца у насъ уважаются и предпочитаются другимъ, а его мы почитаемъ, какъ одного изъ апостоловъ Христовыхъ и богодарованнаго учителя каѳолической Церкви, и составили такое мнѣніе о немъ не по одному слуху, но по дѣйствительному опыту и по божественному и неложному, какъ сказано, откровенію».

57. Было много и другихъ чудесъ, совершенныхъ отцомъ нашимъ и чудотворцемъ какъ при жизни его, такъ и по переселеніи въ лучшую жизнь, — по сказанію отъ видѣвшихъ и испытавшихъ ихъ. Такъ одинъ изъ бѣсноватыхъ говорилъ, что онъ получилъ исцѣленіе чрезъ него; другой изъ страждущихъ другими тѣлесными болѣзнями обязанъ ему совершеннымъ выздоровленіемъ. Былъ и такой, который, вдругъ сильно заболѣвъ желудкомъ, только взглянулъ на икону святого, написанную на столбѣ, призвалъ на помощь имя его и тотчасъ избавился отъ мучительной боли. Еще иной, принявшій вредную и весьма грубую пищу, какъ бы зміиный ядъ, почувствовавшій отъ нея боль во внутренностяхъ и уже многимъ казавшійся совершенно умирающимъ, выпилъ елея изъ лампады, висящей надъ священною гробницею его, и сверхъ чаянія, послѣ небольшой рвоты, получилъ избавленіе отъ находившагося въ немъ яда. Подобнымъ образомъ другой, вкусивъ того же цѣлительнаго елея съ ладони своей, освободился отъ тягчайшей каменной болѣзни. Еще иной, одержимын болѣзнію неестественнаго страха, боявшійся спать въ отдѣльномъ помѣщеніи и даже не смѣвшій выходить ночью для исполненія назначеннаго служенія, послѣ того какъ выпилъ немного елея изъ упомянутой лампады и изобразилъ знаменіе креста на тѣлѣ около сердца и на лбу, сталъ съ тѣхъ поръ небоязливымъ и смѣлымъ. Вообще не достало бы намъ времени, если бы мы захотѣли разсказывать о каждомъ изъ чудотвореній преподобнѣйшаго отца нашего; ибо съ того времени и донынѣ не перестаютъ совершаться надъ приходящими съ вѣрою къ честной и достопокланяемой ракѣ его дивныя дѣла, которыя и мы видимъ и послѣ насъ, конечно, другіе будутъ видѣть: нераскаянна бо дарованія Божія (Рим. 1, 29). Посему, оставивъ рѣчь объ этомъ, перейдемъ къ послѣдующимъ обстоятельствамъ его жизни.

58. Итакъ, блаженный Ѳеодоръ, проживъ много дней въ Птелеяхъ съ братіями и отцами, прибывшими для встрѣчи его и сподвижниковъ, потомъ отправился оттуда и прибылъ вмѣстѣ съ ними въ окрестности Пруссы. Когда молва объ этомъ распространилась по всей Олимпійской области, то собрались къ нему почти всѣ, издавна посвятившіе себя подвигамъ добродѣтели въ пустыняхъ и въ горахъ и въ пропастехъ земныхъ (Евр. 11, 38), желая видѣть его, какъ первѣйшаго подвижника на поприщѣ исповѣданія, и вмѣстѣ получить благословеніе его молитвъ. Великій же свѣтильникъ, поучая по возможности каждаго порознь и всѣхъ вмѣстѣ духовной борьбѣ съ бѣсами и постоянно случающимися искушеніями и возбуждая божественную любовь въ душахъ ихъ, отпускалъ ихъ съ благословеніемъ. Потомъ дойдя до Халкидона и привѣтствовавъ Ѳеоктиста, который нѣкогда имѣлъ званіе магистра, а потомъ былъ постриженъ имъ и теперь подвизался въ собственномъ монастырѣ съ точнымъ соблюденіемъ правыхъ догматовъ, оттуда приходитъ къ славному патріарху Никифору; и была у нихъ духовная радость при взаимномъ свиданіи и пролитіе слезъ предъ Богомъ, и славословили оба они человѣколюбиваго Господа за дѣла, которыя Онъ совершилъ и совершаетъ, всегда промышляя, какъ милосердый, о спасеніи всѣхъ.

59. Проживъ съ нимъ нѣсколько дней, отецъ нашъ Ѳеодоръ отправляется оттуда къ заливу Никомидійскому и поселяется въ такъ называемыхъ Крискентіевыхъ мѣстахъ. Тамъ опять собралось великое множество монаховъ и мірянъ, ради его молитвы и боговдохновеннаго ученія. Тогда и Петръ, великій въ подвижничествѣ, сіявшій свѣтомъ чудотвореній и за свое чрезмѣрное воздержаніе отъ пищи справедливо прозванный Авукисомъ [14], прибылъ изъ своего жилища близъ горы Олимпа къ этому высокому священнослужителю, чтобы поговорить съ нимъ о порицавшихъ его жизнь и называвшихъ его волшебникомъ за совершаемыя имъ чудеса. Великій свѣтильникъ мудрости, принявъ его, весьма тщательно разспросилъ о вѣрѣ и жизни и, узнавъ, что онъ въ томъ и другомъ отношеніи — совершенный о Господѣ служитель Христовъ, кротко совѣтовалъ ему вкушать иногда хлѣба и вина и прочихъ яствъ монашеской трапезы, по причинѣ склонности слабыхъ людей къ осужденію, и употреблять обувь въ зимнее время; а (порицавшимъ его) съ укоризною заповѣдалъ лучше обращать вниманіе на собственные недостатки и впредь воздерживаться отъ злословій на святого старца, чтобы чрезъ непріязнь къ подвижнику Христову не оказаться оскорбителями дѣйствующаго въ немъ Духа истины. Таковъ былъ божественный учитель благочестія Ѳеодоръ, желавшій пріобрѣсти всѣхъ для Христа, подобно святому, сказавшему: кто изнемогаетъ, и не изнемогаю: кто соблазняется, и азъ не разжигаюся (2 Кор. 11, 29)?

60. Между тѣмъ избранные изъ боголюбезнѣйшихъ митрополитовъ на соборѣ своемъ согласились и общимъ голосомъ признали нужнымъ — идти къ императору всѣмъ вмѣстѣ, исключая боговдохновеннаго патріарха, чтобы расторгнуть, какъ паутину, тѣ клеветы, которыя христоненавистные иконоборцы распространили противъ нашей правой и непорочной вѣры, и показать каѳолическую Церковь Спасителя нашего Христа не имѣющей порока и скверны, какъ окропленную и очищенную кровію закланнаго за нее вочеловѣчившагося Агнца Бога и Отца. Итакъ, при посредствѣ одного вѣрнаго вельможи, Христовы жрецы, посвященные божественному служенію, бывшіе и являвшіеся достойными священства и по дѣятельности и по ангельскому образу, вошли во дворецъ, и каждый изъ нихъ, какъ могъ, сказалъ привѣтствіе кесарю; потомъ просили его не забывать человѣколюбія Божія въ дарованной ему неожиданно милости, по которой онъ избавился отъ рукъ прежняго жестокаго властителя, но представить Христу, какъ непремѣнный долгъ, воздаяніе за это — въ видѣ возстановленія въ Церкви Его прежняго богопреданнаго украшенія священными иконами. Онъ же, какъ человѣкъ необразованный, грубый нравомъ и вовсе не свѣдущій въ Писаніи, съ неудовольствіемъ выслушалъ это и предложилъ великому Ѳеодору высказать свое мнѣніе; и когда тотъ выразилъ такія же священныя мысли, какъ и іерархи, и чрезвычайно яснымъ образомъ представилъ побѣду истины, тогда онъ, безразсудно хвалясь безчестіемъ, какъ бы доблестію, сказалъ священному собору епископовъ: «хороши и прекрасны ваши слова, но такъ какъ я никогда донынѣ не покланялся никакой иконѣ, то, какою я нашелъ церковь, такою и оставляю ее; вамъ же я предоставляю власть свободно держаться догматовъ, какъ вы говорите, православной вѣры, но только внѣ этого города, гдѣ каждый изъ васъ захочетъ жить, не опасаясь и не ожидая себѣ никакой опасности отъ нашей власти». Сказавъ это, онъ отпустилъ ихъ изъ дворца.

61. Отецъ нашъ Ѳеодоръ, вышедши изъ столицы, опять отправляется къ своимъ ученикамъ въ Крискентіевы мѣста и тамъ продолжаетъ подвижническіе труды монашескаго общежитія, до возмущенія бунтовщика и злодѣя Ѳомы. Когда же насиліе послѣдняго стало опустошать азіатскую страну, тогда царскимъ указомъ предписывается приверженцамъ божественнаго патріарха Никифора прибыть въ Константинополь; это сдѣлано было кесаремъ не изъ попечительности о нихъ, а изъ боязни, чтобы нѣкоторые изъ нихъ не перешли на сторону Ѳомы, такъ какъ говорили, что онъ принимаетъ святыя иконы и покланяется имъ; по этому поводу и великій отецъ нашъ Ѳеодоръ опять приходитъ въ отечество. Но какъ только несчастный Ѳома перешелъ въ Европу и былъ взятъ императоромъ, то отецъ нашъ, удалившись изъ Византіи, отплываетъ на сосѣдній съ Акритомъ полуостровъ, называемый именемъ святого Трифона; отсюда въ одинъ изъ торжественныхъ дней онъ отправился съ высшими митрополитами къ святѣйшему патріарху и былъ великолѣпнѣйшимъ образомъ, сообразно съ истинными своими подвигами за благочестіе, удостоенъ имъ преимущества чести; именно, священноначальникъ Никифоръ изобразилъ несомнѣнные и истинные подвиги его мужества и дерзновенія предъ всѣми, знаки бичеваній, бѣдствія въ заключеніяхъ подъ стражею, голодъ и ежедневныя смертныя опасности, которыя онъ претерпѣлъ отъ защитниковъ иконоборческаго безумія въ пять лѣтъ тиранніи неукротимаго и жестокаго Льва: и не только словесными похвалами отдалъ ему первенство, но еще болѣе самыми дѣлами; ибо, когда они приступили къ трапезѣ, то предоставилъ ему одному сидѣть на одномъ возвышеніи вмѣстѣ съ собою, сказавъ священнымъ гостямъ: «позвольте, братія, многострадальному отцу нашему предсѣдательствовать такъ же, какъ и мнѣ, хотя онъ, мудрый, вовсе не желаетъ этого, дабы намъ обоимъ, сидя вмѣстѣ, совершить преломленіе хлѣба; ибо кто больше явилъ знаковъ любви къ общему Владыкѣ, тому больше и воздастся, какъ и Господь сказалъ въ Евангеліи (Лук. 7, 47): какъ существуетъ различіе въ жизни святыхъ, такъ оно бываетъ и въ почестяхъ; сообразно съ заслугами каждаго Богъ соразмѣряетъ возмездіе; если же такъ у Бога, то слѣдуетъ быть такъ и у насъ смиренныхъ». Такое имѣлъ уваженіе къ святому Ѳеодору тотъ, кто украсилъ первосвятительскій престолъ своими побѣдоносными добродѣтелями.

62. Да изчезнетъ зависть, возстающая противъ праведнаго Ѳеодора, да постыдятся порицающіе богоподобнаго руководителя и учителя монашествующихъ и руку положатъ на уста своя, по выраженію Писанія (Прем. 8, 12), видя взаимное расположеніе этихъ почтенныхъ и знаменитыхъ лицъ! Подлинно, пастырь нашего стада не приходилъ бы часто къ святѣйшему Никифору, если бы не зналъ и съ полною увѣренностію не признавалъ его достойнѣйшимъ священнослужителемъ Христовымъ; съ другой стороны, и великій священноначальникъ не предпочиталъ бы божественнаго Ѳеодора митрополитамъ и епископамъ, если бы богомудрымъ умомъ не признавалъ его далеко превосходящимъ другихъ славою добродѣтели и исповѣданіемъ Христовымъ и имѣющимъ въ этомъ свидѣтельство. Если кто изъ противниковъ не вѣритъ написанному нами здѣсь ради пользы невѣдущихъ, тотъ пусть посмотритъ въ свитки писемъ отца нашего, и будетъ вѣрующимъ, узнавъ изъ нихъ истину словъ нашихъ объ этомъ: если кто и послѣ еще будетъ оставаться въ непріязненномъ расположеніи, тотъ пусть подумаетъ, какъ бы ему не оказаться страждущимъ борьбою противъ скалы, или лучше, явнымъ богоборствомъ, а это свойственно человѣку не доброму, но весьма богоненавистному и безумному. Впрочемъ, объ этомъ довольно.

63. Наконецъ, пусть слово приступитъ къ кончинѣ богоноснаго, если только можно назвать ее кончиною жизни, а не смерти, какъ начало истиннѣйшей жизни. Ибо кто во всю жизнь свою подвергался добровольной смерти, т. е. умерщвленію страстей, и сокровенную во Христѣ жизнь праведно предпочиталъ жизни произвольной, о томъ, какъ мертвомъ для грѣха въ тлѣнномъ и многотрудномъ состояніи естественной жизни, справедливо можно думать, что онъ переходитъ отъ этой жизни, какъ отъ смерти, къ неизмѣнной и вѣчной жизни. Итакъ, отецъ нашъ и божественный исповѣдникъ Христовъ Ѳеодоръ и тогда, когда достигъ самаго конца жизни, не переставалъ посылать по всѣмъ странамъ и городамъ спасительныя врачевства въ собственныхъ своихъ письмахъ, присоединяя и привлекая многихъ къ православной вѣрѣ: также онъ благосклонно принималъ и приходившихъ къ нему людей всякаго званія и возраста и потоками медоточиваго языка своего располагалъ дýши ихъ къ добродѣтели; а къ нему приходили то тѣ, то другіе, не только изъ этого великоименитаго города — и знаменитѣйшіе изъ святѣйшихъ митрополитовъ, и весьма многіе изъ игуменовъ, и отличнѣйшіе изъ монашествующихъ, но и изъ всѣхъ отдаленныхъ острововъ и городовъ усерднѣйше стекались, чтобы сподобиться его лицезрѣнія и благословенія въ напутствіе къ добродѣтели и въ преспѣяніе благочестія; ибо преподобный былъ прекраснѣе и вожделѣннѣе всякаго вещественнаго сада, имѣя внутри себя и во внѣшности своей какъ бы пріятные плоды и благоуханные дары всесвятаго Духа; онъ былъ прославленъ лицомъ, подобно Моисею (Исх. 34, 30), и носилъ знаки добровольнаго умерщвленія въ крайней блѣдности священнаго лица своего; ростомъ онъ былъ высокъ, и вся эта лира имѣла соразмѣрныя струны и издавала стройные звуки, произнося пріятнѣйшее и сладчайшее учительное слово.

64. Итакъ, по прошествіи почти шестидесяти семи лѣтъ всей его жизни во плоти и двѣнадцати лѣтъ третьяго изгнанія его за истину Христову, преподобный отецъ нашъ около начала ноября мѣсяца подвергся болѣзни, скрывавшейся въ немъ и издавна постигшей его отъ многострадальныхъ заключеній подъ стражею и ссылокъ и происшедшаго отсюда совершеннаго небреженія о здоровьѣ, именно — болѣзни желудка, и еще прежде кончины блаженный казался почти мертвымъ, совершенно лишившись аппетита. Потомъ, пролежавъ четыре дня въ постели, онъ по благоволенію Божію опять поправился здоровьемъ; и — о, великодушіе преблаженнаго! — во время самой болѣзни не хотѣлъ наслаждаться спокойствіемъ или какимъ-нибудь другимъ утѣшеніемъ, такъ онъ до конца презиралъ настоящую жизнь! Ибо, уже ослабѣвшій отъ старости и изнуренный тяжкими и непрерывными трудами, онъ и при этомъ не давалъ сна очима и вѣждома своима дреманія и покоя скраніама (Псал. 131, 4), пока не преподалъ спасительнаго и обычнаго поученія братіямъ. Сидя на сѣдалищѣ и не будучи въ силахъ явственно говорить присутствовавшимъ, онъ диктовалъ его одному изъ скорописцевъ и чрезъ него изрекалъ его сонму учениковъ, ясно указывая на предстоящую и уже при дверяхъ находящуюся кончину свою. «Братія и отцы, — говорилъ онъ, — я былъ слабъ, и опять молитвами вашими укрѣпился; но доколѣ мы будемъ возвращаться къ этому опять? Вѣрно придетъ смертный день, когда не будетъ имѣть мѣста это опять, раздѣлитъ меня съ вами и отправитъ отсюда», и прочее, сказанное въ Огласительномъ Поученіи.

65. Послѣ четвертаго дня въ слѣдующій, который былъ воскреснымъ, когда преподобнѣйшій сѣлъ на сѣдалищѣ и прочиталъ это самое Огласительное Поученіе, что дѣлается? Онъ укрѣпляется бодростію духа и приступаетъ къ дѣламъ божественнымъ: ибо и трудъ доставляетъ здоровье, и бодрость духа возстановляетъ умирающихъ: и входитъ въ домъ Господень, чтобы свято совершить службу святой и пречистой и единосущной Троицѣ. Принесши безкровную жертву Богу и собственными руками преподавъ всѣмъ присутствовавшимъ животворящее Тѣло и Кровь Господа нашего и Спасителя Іисуса Христа, оттуда онъ отправляется къ трапезѣ; здѣсь, радушно принявъ и нѣкоторыхъ изъ прибывшихъ отцовъ и исповѣдниковъ, онъ обстоятельно бесѣдовалъ и говорилъ о своемъ преставленіи, и отпустилъ ихъ; ибо и все время блаженной жизни его было ни чѣмъ инымъ, какъ размышленіемъ ο смерти и желаніемъ разрѣшитися и со Христомъ быти (Флп. 1, 23). Послѣ того онъ опять слегъ въ свою постель и, призвавъ эконома, — это былъ славный Навкратій, который сдѣлался и преемникомъ его, — сказалъ: «не забыто ли у насъ что-нибудь изъ нашихъ обязанностей»? Такъ благопопечительна была душа его, безпокоившаяся и заботившаяся ο всѣхъ и во всякое время и ο всемъ! Затѣмъ на слѣдующій день, — это былъ вторникъ, въ который положена память великаго священнослужителя и исповѣдника Троицы Павла, — онъ, какъ любящій Бога и святыхъ, исполняя апостольскую заповѣдь (Евр. 13, 7), опять совершаетъ божественное тайнодѣйствіе по благоговѣнію къ памяти святого. Α по наступленіи вечера, послѣ продолжительной бесѣды съ сидѣвшими возлѣ него, онъ отправился въ свою келлію и, вознесши обычное псалмопѣніе и молитвы Господу, легъ на постель; но въ часу четвертомъ случился съ нимъ приступъ обычной болѣзни. Позвавъ одного изъ спавшихъ около его келліи, онъ сказалъ ему ο своемъ страданіи, и — тотчасъ стекаются братія посмотрѣть, что происходитъ съ отцомъ. Онъ же, проведя два дня въ умѣренныхъ страданіяхъ [15], на слѣдующій день призываетъ всѣхъ и въ прощальной бесѣдѣ говоритъ имъ:

66. «Братія и отцы. Это — общая чаша, которую пили всѣ отцы наши; ее же пью и я и отхожу къ отцамъ моимъ; взирайте на завѣщаніе, которое я оставилъ вамъ, вѣру вашу соблюдайте непоколебимою и жизнь — непорочною; больше ничего не имѣю сказать, потому что все должное и прежде возвѣщалъ и преподавалъ». Къ этому сынъ мира и любви прибавилъ еще слѣдующее: «владыкѣ нашему архіерею передайте отъ меня привѣтствіе съ уваженіемъ и почитаніемъ, также и прочимъ отцамъ іерархамъ, іереямъ и исповѣдникамъ Христовымъ, гонимымъ ради Господа, всѣмъ братіямѣ, друзьямъ, знакомымъ и подвизавшимся съ нами въ борьбѣ за вѣру, малымъ и великимъ». Α на вопросъ достопочтеннаго Навкратія ο монахахъ и мірянахъ, бывшихъ подъ епитиміею, этотъ поистинѣ сострадательнѣйшій и христоподражательный врачъ отвѣчалъ: «Господь да проститъ всѣхъ». Потомъ, трижды благословивъ братій, онъ сказалъ: «Господь мира да будетъ со духомъ вашимъ»; и, простившись совсѣми присутствовавшими, въ этомъ положеніи и остался.

67. Когда слухъ объ этомъ далеко распространился, то приходило къ нему великое множество людей, которыхъ онъ благословлялъ и осѣнялъ знаменіемъ креста, привѣтствовалъ и, послѣ кроткой бесѣды съ ними, отпускалъ; такъ дѣлалъ онъ въ теченіе двухъ дней. Въ воскресный же день, въ который совершалась память святого и славнаго мученика Мины [16], исполнивъ обычныя пѣснопѣнія, причастившись святыхъ Таинъ, по обыкновенію помазавъ елеемъ члены свои, воздѣвши руки горѣ и помолившись, онъ около шестого часа почувствовалъ себя ослабѣвшимъ и тихо приказалъ зажечь восковыя свѣчи; и когда въ такомъ положеніи братія начали пѣть «непорочны», и дошли до стиха второй статіи, въ которомъ говорится: Во вѣкъ не забуду оправданій Твоихъ, яко въ нихъ оживилъ мя еси (Псал. 118, 93), въ ихъ присутствіи онъ предалъ святую душу свою. И приложился къ праведнымъ отъ вѣка — гонимый во всю жизнь свою за правду, къ преподобнымъ — любитель и исполнитель святости, къ мученикамъ — любитель мучениковъ, сподвижникъ ихъ и многострадалецъ, къ апостоламъ — проходившій одинаковымъ съ ними путемъ вѣры, къ пророкамъ — почтенный отъ Бога равнымъ дарованіемъ и запечатлѣвшій предсказанія ихъ дѣлами, какъ утверждавшій, что воплощеніе Еммануила всенепремѣнно должно быть почитаемо при посредствѣ священныхъ изображеній, ко всѣмъ святымъ Ангеламъ — подражавшій во плоти жизни ихъ всѣми своими силами, къ Вседержителю Богу и Господу славы и Царю всѣхъ — по страху предъ Нимъ вмѣнявшій ни во что земныя и конечныя царства, попиравшій всякую славу человѣческую, какъ прахъ, и по возможности уподоблявшійся Богу и Христу.

68. Всесвященное и многострадальное тѣло его тогда же было перенесено съ вышесказаннаго полуострова на островъ Принкипо, и тамъ надъ нимъ совершено было приличное пѣснопѣніе и погребеніе. Оно почивало на этомъ островѣ около осмнадцати лѣтъ и силою обитавшаго въ немъ Святаго Духа сохранилось неповрежденнымъ и нетлѣннымъ, такъ что тлѣніе не коснулось даже кожи его, хотя это блаженное тѣло по естеству своему подлежало бы гніенію; потомъ оно торжественно перенесено было къ собственной его Студійской паствѣ въ началѣ (торжества) нашего православія, во время служенія Меѳодія, святѣйшаго патріарха и истребителя ереси полухристіанъ, и положено въ гробницѣ Преподобнѣйшаго Платона, игумена его, вмѣстѣ съ Іосифомъ, архіепископомъ Ѳессалоникскимъ, роднымъ братомъ его. Ибо такъ благоволилъ Богъ и Спаситель нашъ Іисусъ Христосъ, чтобы мы, имѣя въ нихъ покровителей и врачей душъ и тѣлъ нашихъ и ходатаевъ предъ святою, простою, несозданною и единосущною Троицею, всегда избавлялись молитвами ихъ отъ всякаго гнѣва небеснаго, вреда и нападенія видимыхъ и невидимыхъ враговъ, прославляя Отца и Сына и Святаго Духа, единаго Бога нашего, во вѣки вѣковъ. Аминь.

Примѣчанія:
[1] Фотинъ.
[2] Разумѣется «Надгробное слово своей матери» преп. Ѳеодора Студита.
[3] Память преподобнаго Платона Исповѣдника, игумена Студійскаго, совершается 5-го апрѣля.
[4] Іосифа и Евѳимія.
[5] Память его — 26 января.
[6] Теплыя ванны близъ Прусы.
[7] Студійскій монастырь въ Константинополѣ съ храмомъ во имя св. Іоанна Предтечи построенъ патриціемъ и консуломъ Студіемъ (Studius), въ переводѣ же на греческій языкъ Евпрепіемъ (Εὐπρέπειος), прибывшимъ изъ Рима въ Константинополь около 459 г. по Р. Хр.
[8] Т. е. Никифора, преемника Тарасія.
[9] Родъ волшебниковъ.
[10] Посл. къ Смирн. гл. 4; ср. Посл. къ Ефес. гл. 7.
[11] Горацій, сатира 3, кн. 1, стих. 63-66.
[12] Туда приглашали ихъ иконоборцы, составившіе соборъ подъ предсѣдательствомъ новаго патріарха Ѳеодота.
[13] Въ греческомъ текстѣ пропускъ.
[14] Ἀβούϰις — не вкушающій ни куска хлѣба.
[15] Вмѣсто δυσημερεύσας предпочитаемъ читать: δισημερεύσας, какъ во многихъ рукописяхъ; соотвѣтственно этому и переводимъ: «проведя два дня»; это согласно съ хронологическимъ порядкомъ въ разсказѣ ο послѣднихъ дняхъ Ѳеодора какъ по житіямъ его, такъ и по окружному посланію Навкратія.
[16] 11-го ноября; въ этотъ день и празднуется память преподобнаго Ѳеодора Студита.

Печатается по изданію: Творенія преподобнаго отца нашего и исповѣдника Ѳеодора Студита въ русскомъ переводѣ. Томъ первый. – СПб.: Изданіе С.-Петербургской Духовной Академіи, 1907. – С. 67-118.